Совок 13 (СИ) - Агарев Вадим
Гриненко своей отчаянной грусти не скрывал. Как и всякий опер, мыслил он быстро. Почти так же, как и ел. Перспективу завоза в новую квартиру еще более новой мебели он уже оценил. И, скорее всего, он даже представил, как это событие возвысит в глазах жены его рейтинг, как главы и добытчика. Рейтинг, который и так уже витал выше облаков, после того, как они с законной супружницей и детьми вселились в генеральскую квартиру на Садовой. Особенно, после стольких лет нищеты и прозябания в коммуналке. С перспективой получения двухкомнатного «трамвайчика». Смутной и растянутой на несколько непредсказуемых лет перспективой. И неизбежно в какой-нибудь зажопине на пролетарских окраинах города.
Но опер Гриненко, имея чисто русскую фамилию, не был бы опером, если бы не почуял в моём предложении подвоха. Через несколько ударов своего взволнованного хохляцкого сердца он уже смотрел на меня с надеждой.
— А можно в рассрочку? — робко и еще тише произнёс он, — Мы с Маринкой в эти выходные к её родителям метнёмся, у них деньги есть, я знаю! И своих я тоже напрягу! — глядя на меня, Гриненко даже дышать перестал. Так уж ему захотелось наполнить новые стены новыми кроватями, столами и прочими тумбочками!
А в моей голове тем временем друг о друга бились совсем другие мысли. Разнознаковые и до невозможности противоречивые. Трофейных денег у меня было, как у дурака махорки. Как-то так получилось, но в нашем городе я, без осознанного на то умысла, превратился в Рокфеллера Поволжья. В подпольного Корейко из внутренних органов социализма. И тратить мне эти фантики было некуда и не на что. Если уж на то пошло, то я о них и не вспоминал. Честнее сказать, вспоминал, но крайне редко. И больше с беспокойством, нежели с алчной радостью. Оскомину я сбил еще в прошлой жизни, когда после МВД потрудился в одной известной на всю страну госкорпорации. В которой моё директорское жалованье в одном из её отдельных производств было неприлично большим. Настолько, что оно намного превышало фонд заработной платы следственного отделения Октябрьского РОВД. Но уже не в дереве, а в настоящих деньгах. В рублях американского образца, то есть.
Не пересказать, как мне хотелось оплатить Стасу все эти куски ДСП. Даже, если они привезены из заграницы, то они всё равно не то, что стояло у меня дома в прошлом бытии. Но для этого затхлого времени, любой румынский «Мираж» из отлакированной деревоплиты с бронзовой фурнитурой, еще долго будет считаться мебелью премиум-класса.
Но, как взрослый и битый жизнью мент, я хорошо понимал, какие мысли начнут роиться в голове моего друга, когда первоначальный морок спадёт с его разума. А ведь он каждый день будет видеть эти дрова. Видеть и неизбежно задумываться, откуда у лейтенанта Корнеева такие деньжищи? И сколько на самом деле у него этих деньжищ, если он так легко с ними расстаётся⁈ Но, главное, откуда они?!!
— С деньгами я вроде бы разобрался и завтра мне их дадут! В долг дадут! — уточнил я, решительно ступая я на тонкий лёд недопонимания со стороны друга. А, быть может, и того хуже, — На длительный срок обещали деньги! — добавил я, — Если сейчас не выкупить, то потом такого случая уже не представится. Не маленький, сам понимаешь! Хотя, ты решай своим разумом. Но я бы на твоём месте долго не раздумывал! — уже почти сожалея о содеянном, подпалил я все мосты для отступления.
— А сколько денег надо? — снова шепотом задал главный вопрос, еще совсем недавно казавшийся бесстрашным, опер, — Я просто боюсь, что не потяну.
— А ты не боись! — продемонстрировал я другу уверенную улыбку мильёнщика, реально опасаясь, что заробевший Гриненко сдаст назад, — Что-нибудь придумаем! В рамках действующего законодательства, разумеется!
Эту последнюю фразу я уже добавил в качестве контрольного выстрела. Успокоив друга, если не наповал, то настолько, чтобы он сегодня уснул без валерьянки.
— Тогда ладно! — мигом расплылся в счастливой улыбке чрезмерно совестливый хохол, — Тебе я верю! Ты, Серёга, обязательно что-нибудь придумаешь! В этом я нисколько не сомневаюсь!
Спихнув на меня бремя финансовых обязательств, старший лейтенант Гриненко окончательно ожил и даже пустился в рассуждения о будущем интерьере своих хором.
Мне, чья не менее новая мебель по большей части всё еще была не распакованной, эти бредни друга были неприятны. И я вежливо, но твёрдо выпроводил его из кабинета.
Я еще успел подумать, что лет через двадцать этот же самый Стас даже и не подумал бы озаботиться тем, что кусок, который попал ему в рот, достался ему не по чину. Да и я бы тоже не переживал, что он меня не поймёт и даже осудит за этот аттракцион небывалой щедрости.
Потом мои плечи придавила процессуальная каторга почти просроченных уголовных дел. Над ними, так и не разгибая спины, я просидел до того момента, когда в дверях появилась Лидия Андреевна Зуева. Я испытал приступ небывалого счастья от того, что оторвался от бумаг. И губы мои растянулись на всю ширину физиономии.
Видимо, на моём лице Лида увидела такую неземную радость, что тут же расплылась в ответной улыбке.
— Я ведь тоже очень соскучилась, Серёжа! — подскочив ко мне, она ласково погладила меня тёплой ладонью по голове, а потом и по щеке, — Ты даже не представляешь, как!
— Пошли на командирский ковёр, любимая! — вернул я начальницу с небес на грешную землю, — Ты же к Данилину меня конвоировать пришла? — принялся я запихивать дела в сейф. — Я тоже скучал по тебе!
По пути к руководящему кабинету Лида дважды предпринимала попытки взять меня под руку. Но каждый раз мне удавалось, делая вид, что не понимаю её устремлений, ей воспрепятствовать. И к данилинской приёмной мы подошли сослуживцами, а не счастливой семейной парой.
— О! Наш герой наконец-то появился! — от столпившихся коллег у двери группы учета раздался голос моего заклятого друга, — Что, Корнеев, пока с голой грудью ходишь, не дали еще тебе ордена?
Сочный баритон бывшего первого зама был переполнен злорадством. И едва уловимый кавказский акцент добавлял в это злорадство колорита. Отыскав глазами Талгата Расуловича среди сослуживцев, я ему душевно улыбнулся.
— Зря вы, товарищ майор, так своё сердце рвёте! — добродушно посочувствовал я Ахмедханову, — Поверьте мне, зависть, это не самое достойное чувство для офицера советской милиции! А уж, если так припёрло, то завидовать лучше молча!
Не дойдя до бывшего первого зама трёх шагов я увидел, как злобно почернели карие глаза джигита. И решил не останавливаться на достигнутом. Не ради мести, а для того, чтобы всем и прежде всего самому Ахмедханову дать понять, что безнаказанно тиранить себя я не позволю.
— Это еще Владимир Ильич Ленин сказал. Вы ведь, Талгат Расулович, труды Ильича лучше всех знаете! И наверняка помните его посыл товарищу Бухарину, когда тот попытался Элизабет Стеффен перед соратниками по партии опорочить. И вы ведь помните, товарищ майор, как плохо потом кончил Бухарин?
Те сослуживцы, до которых дошло, что я незамысловато издеваюсь над недругом-насмешником, заулыбались первыми. А все остальные, глядя на более догадливых коллег, секундами позже. Через совсем непродолжительное время не веселились только трое. Я, Ахмедханов и Зуева. Лида традиционно опасалась за меня и потому зорко следила за неудачливым прыгуном. Очевидно, опасаясь новой ахмедхановской попытки кинуться на меня соколом.
— Ничего-ничего, лейтенант, мы еще посмотрим! — с уже ярко выраженным акцентом пообещал мне сбитый данилинской стеной кавказский планерист, — Хорошо тот смеётся, кто это делает последним! — вполне к месту продемонстрировал он присутствующим знание поговорок титульной нации. — Смотри, как бы скоро плакать тебе не пришлось, лейтенант Корнеев!
Знать сумел я задеть какой-то больной нерв джигита, если его разобрало до того, что он опустился до угроз. А ведь взрослый мужик и не дурак! Причем, далеко не дурак! Но дело начато и на самотёк его пускать не следует.
— Талгат Расулович, теперь вы смело можете обращаться ко мне «старший лейтенант Корнеев»! — елейным голосом и с подчеркнутым добродушием, сообщил я новость Ахмедханову, — Мне сказали, что министр внутренних дел Советского Союза сегодня подписал приказ о присвоении мне досрочного звания! Так что год, другой и мы с вами погонами сравняемся! А в должности, как я полагаю, я вас еще раньше обойду!