Робинзоним дальше? - Артур Фатыхов

— Ложку или вилку возьми тут, — указал на стакан со столовыми приборами, стоящий на столе. — Ножа, извини, нормального нет, только тесаки. Да и не нужен он, — не на графском приёме.

Львица потянулась и взяла вилку.

— А как же вы, мой господин? Вы отдали мне свою порцию. Давайте, разделим пополам.

— Ешь. Я себе сейчас ещё пожарю. Да, хлеб нужен? — поинтересовался я, — кто его знает, может быть, она за фигурой следит.

Эта немудрёная шутка, да вид львицы, не сводящей глаз с тарелки и мелко кивающей в ответ, не в силах ответить словами, как-то разом сняло с меня напряжение, рвущее штаны снизу и клинящее мозги наверху. Как можно испытывать сексуальное влечение к безумно голодному, еле-еле сдерживающемуся разумному, пусть и почти обнажённому, и очень привлекательному, даже несмотря на жуткий шрам, пересекающий всю морду… Или всё же лицо? Как у полудемонов-фурри будет правильно?

Отрезал от каравая, ех, мало у нас свежего хлеба остаётся, а теперь, когда едоков стало больше, он ещё быстрее закончится, два солидных куска и положил на стол рядом с тарелкой.

— Ешь, я сейчас ещё добавки приготовлю.

А потом вспомнил про бульон, всё ещё стоящий на печке и готовый вот-вот повторно закипеть, чего допускать категорически было нельзя, налил полный стакан и пододвинул его к девушке. Не обращая внимания на благодарный кивок, я вернулся к ларю и достал три оставшиеся варёные тушки, надеюсь, хватит. Да, с бульоном и хлебом мне точно хватит, ещё и со львицей поделюсь.

Когда всё было готово, я снова разложил мясо по тарелкам, нарезал хлеб и разлил бульон, а потом свою посуду поставил на поднос.

— Ты, если хочешь, ешь здесь, а я пойду на крыльцо.

Фурри, подхватившая было вилкой очередной кусок мяса с тарелки, замерла и, не поднимая взгляда, тихо спросила:

— Вам не нравится моё присутствие, господин?

Услышав обращение «господин», не в первый раз за сегодня, кстати, я поморщился.

— Не говори глупости, Клык. Твоё общество сделает честь любому мужчине. К тому же я просил обращаться ко мне по имени и никаких господинов. Просто мне нравится есть на крыльце избушки, есть в этом какой-то особый кайф. А ты, если хочешь, можешь взять ещё один поднос и пойти со мной.

Львица тут же вскочила на ноги, рубашка у неё, конечно же, распахнулась, и я получил очередной гормональный удар, в результате которого явственно услышал, как затрещали мои штаны. Клык же, не обращая на всё это никакого внимания или делая вид, что не обращает, схватила поднос и быстро составила на него свою посуду.

— Я готова, — держа поднос в руках, сообщила она, встав передо мной. — Господи-ин Карт, я готова.

— Фух, — вырвалось у меня, когда я снова смог соображать. — Нет, так дело не пойдёт. Запахнись, пожалуйста.

— Я вам не нравлюсь? — голос львицы был очень тихим, еле-еле слышным, а длинные чёрные ресницы затрепетали, как крылья у зависшей возле цветка, колибри. — Это из-за шрама, да?

Ох, если она и играет, то делает это так мастерски, что хочется верить. Очень хочется.

— Не говори глупостей, — в которой раз уже охрипшим голосом повторился я. — Нравишься, очень нравишься, поэтому и прошу запахнуться. Сделай это, а я буду ждать тебя на крыльце.

Кинув быстрый взгляд в угол кухни, как там Блуд? Дракончик лежал на спине, раскинув короткие лапки, и лишь мерно поднимающийся живот говорил, что с фамильяром всё в порядке. Но чтобы действительно в этом удостовериться, я заглянул в интерфейс, — действительно спит. И после этого пошёл наконец-то на крыльцо.

Свежий влажный воздух враз охладил моё разгорячённое тело. Усевшись на медово-жёлтые доски крыльца по-турецки, поставил перед собой поднос. И только нацелился вилкой на покрытую обжаристой корочкой ножку куропатки, как рядом со мной опустилась на доски Клык. Скосив взгляд, увидел, что рубашка её плотно запахнута и даже подвязана пояском, и села она более культурно, чем я, на пятки.

— Ноги не больно? — невольно поинтересовался я.

— Нет, я привычная так сидеть, — тихо ответила фурри.

— Ну, привычная так привычная. Тогда приятного аппетита.

И отложив вилку, схватил рукой ножку куропатки и наконец-то вгрызся в неё зубами. К чёрту церемонии, — птицу и руками можно. Ух! Какая вкуснотища! И пофиг, что мясо всё равно жестковатое, — зубы молодые, крепкие, пережуют.

Когда с тремя ножками и двумя крылышками было покончено, я наконец-то сообразил, что всё это время не отвожу взгляда от входа в пещеру, еле видного за пеленой дождя.

Та-ак… Эта пещера не давала мне покоя с того самого момента, когда я увидел её в первый раз. Когда же решил её осмотреть, у меня то ли интуиция сыграла, то ли просто очконул, но проверять, что там ещё есть, кроме красных летучих мышей, не пошёл. Как потом выяснилось, правильно сделал, — львице, помещённой туда божественной сущностью, приказали убить любого, кто войдёт в пещеру. Потом произошла встреча с Клыком, и она рассказала, что ничего необычного, кроме тех пресловутых красных мышей в пещере больше нет…

— Клык, а тебя есть умение «Видеть скрытое» или какое-нибудь аналогичное? Извини, что задаю такой некорректный вопрос, но мне сейчас это важно знать.

— Нет, у меня таких умений нет.

Та-ак… У львицы таких умений нет. И несмотря на то что она говорила: «в пещере ничего больше интересного нет», могла ошибаться… Вот! Вот что не даёт мне покоя. Эта божественная суч… сущность, просто просчитывала мои ходы, или я, совершая их, действовал согласно её требованиям. И могла эта сущность, зная, что Клык скажет, что в пещере ничего больше нет, всё же туда что-то поместить, зная, что львица это не обнаружит? Как бонус для самого настырного? Вполне, вполне. Я, хоть и небожественная сущность, так бы и сделал. А это значит?..

— Господин… Карт, — тут же поправилась Клык. — Разрешите один вопрос?

— А? Да… — не сразу въехал я. — Спрашивай, конечно…

— Если я вам нравлюсь, то почему приказали