Робинзоним дальше? - Артур Фатыхов

Вспомнив жёлто-розовый аппетитный зад фурри, выбегающей из фойе, я улыбнулся. Как бы там ни было, а взгляд-то всё равно такая картина радовала. Так, стоп! Кажется, я ещё кое-что забыл сделать, лорд замка, блин.

— Эй, гарга, ты меня слышишь? Лети сюда! — крикнул я вечерний сумрак.

Через мгновение раздалось хлопание крыльев, перекрывшее даже непрекращающийся шум ливня. Гаргулья тяжело плюхнулась на поручень рядом с Блудом и, сложив чёрные крылья, как-то смущённо-виновато опустила голову и принялась перетаптываться с лапы на лапу, потешно раскачиваясь.

Мдя, картина маслом: накосорезивший солдат ждёт очередной нагоняй от генерала. Может быть, надо было позвать не так грозно? Ой, ладно…

— Друзья, — я сделал паузу и посмотрел на мажордома, замершую на поручне и уставившеюся на меня малышню, — я забыл сделать одно важное дело. Если бы гаргулья вовремя не заметила свино-чертей, кто знает, чем бы это закончилось. Благодарю тебя, гарга, за отлично выполненную работу! Надеюсь, ты и дальше будешь нести свою службу с тем же рвением!

— Квек, — выдала гарга, вытаращившись на меня своими почти чёрными глазками-бусинками. — Кве-кве-цик!

— Спасибо, — незамедлительно перевёл мажордом, ни на миг, не забывающий о добровольно взваленных на себя обязательствах. — Буду стараться и впредь.

— Кстати, надо тебе имя дать. А то нехорошо, все с именами, а ты нет, — поскрёб я подбородок, на котором с удивлением почувствовал первые ещё мягкие волоски. От блин, а у меня даже вафельного полотенца-то нет. Что делать-то? Скоро такими темпами там такая поросль будет, ничуть не хуже, чем у хомо-суслика в саду на грядках. Взрослею, твою дивизию… Как не вовремя-то…

Погрузившись в свои мысли, я не сразу сообразил, что гарга что-то цыкает в ответ. Пришлось посмотреть на Глюка, который почему-то медлил с переводом.

— Она говорит, — увидев мой вопросительный взгляд, перевела мумия, — что у неё уже есть имя: Первая-Старшая. И не понимает, зачем его менять, разве вы недовольны ею? Вы же только её похвалили.

Я тяжело вздохнул: «Ох уж эти… Магические существа…»

— Успокойся. «Первая-Старшая» — это не имя.

— Квек-цы? — Почти чёрные блестящие бусинки прямо на глазах превращались в жемчужинки.

— Она не понимает.

— Она? Ты всё-таки выяснил, какого она пола?

— Нет. Она — гаргулья.

— Понятно. — Я повернулся к гарге и снова повторил: — Первая-Старшая — это не имя, это статус. Вот посмотри на мумию. Её статус: мажордом Сердца замка, а зовут её Глюк. Вон Пушистик, его статус — главный по уборке.

— Пи? — Теперь уже бусинки маленького волосатика стали размером с жемчуг. — Пи!

Я перевёл взгляд на своего фамильяра, замершего в ожидании, моих слов. Он что понимает, что я здесь языком мелю? Раньше же вроде только на интонации и команды реагировал. Вспомнилось, как его дурачком и балбесом ласково называл, а Блуд только довольно хвостом мотылял. Теперь такое не прокатит?

— А Блуд у нас аж целый повелитель воздуха и мой фамильяр.

«Который за имением тапка сапогом отхватит за сегодняшние выкрутасы».

— Ш-ш!

— Вот и тебе имя надо. Только давайте все вместе его придумаем, а то у меня сегодня с фантазией что-то плоховато. И уже в избушке. — Я зябко поёжился. — Кстати, Глюк, если гарга в дом зайдёт, безопасность избушки не пострадает?

— Цык!

— Нет.

— Вот и славно. Все в дом, на кухню.

Пока я возился с растопкой печки…

Божественные сущности, как я мечтаю о газе, пусть даже баллонном. Или хотя бы о примусе! Интересно, а на чём готовят живущие на более цивилизованных осколках? Неужто тоже на дровах? Вот не хочется верить, что все. Ну, не может быть, чтобы в Сумеречных или других каких замках только дровами топили. Уложи поленья, мелкую растопку, кресалом постучи, искры высекая, а потом ещё и лёгкие развивай, — раздувая слабый огонёк. Это же магический мир — что-то да должно быть! Должно! Иначе сдохнуть можно!

…в проёме кухонной двери остановился хомо-суслик, наконец-то вылезший из своего сада. В принципе, только его дожидался.

— Проходи, не стой в дверях, твоё мнение тоже потребуется.

И вернулся к раздуванию печки. Что-то сегодня у меня особо не ладится. Казалось бы, пора уже навык выработать, ан нет. Всё! Разгорелась!

Я поднялся и осмотрел честную компанию. Глюк и Фома стояли в углу, позади меня, как раз напротив печки. Так получилось, что эти двое никогда не садились за стол. В обычной еде они не нуждались, вот, по привычке, и не занимали табуретки, которых на нашей маленькой кухне было-то всего две, оставляя их для меня и Клык.

Присутствие фурри на нашем маленьком совете, по идее, тоже было бы желательным. Но даже отсюда я слышал шум льющейся воды. К тому же наша полудевушка демонстративно оставила дверь чуть приоткрытой. Ну, или хлопнула ею так, что та сама открылась.

Блин, что-то я непозволительно много думаю о своём своенравном вассале. Сам же обозначил рамки нашего общения, и сам же постоянно пытаюсь за них вылезти. И ладно бы можно было списать на своеволие молодого тела, из-за начинающих бурлить гормонов, так нет же, шестидесятилетние мозги кипят. Видимо, очень уж соскучился по женскому обществу. Одни проблемы из-за этих баб!

Стоп. Вернись к реальности. Блуд неподалёку от мажордома возился с яйцом, — его время ужина подошло. Пушистик снова пристроился на плече Глюка. А вот гарга скромно забилась в угол около двери и с любопытством оттуда поглядывала.

— Имя тебе придумаем чуть попозже. Сначала о главном. Глюк, на чём готовят в Сумеречных замках? Тоже на дровяных печках?

Э-э… Вообще-то, я хотел спросить совершенно другое, а вот вырвалось это. Видимо, действительно меня это больше волнует. Глюк молчал, его взгляд снова стал подозрительно стеклянным, как это бывает, когда…

— Глю-юк?

— Глю-юк? — позвал я ещё раз мумию, застывшую со стеклянным взглядом. Ноль реакции. Теперь на мажордома уставились все присутствующие на кухне. Даже Блуд, прекратив на мгновение свою борьбу с яйцом, любопытно поднял мордашку.

— Цык? — Подала голос из дальнего угла гарга, вдруг расправившая крылья и закрывая глаза. Чего это она? А, решила проверить окрестности, — осенило меня. Пушистик же, несколько секундами ранее спрыгнувший на пол, чтобы подтереть каплю жидкого белка, вылетевшую из пасти не очень аккуратного дракончика, обеспокоенно взлетел в воздух и уселся на