Карт 2: Робинзоним дальше? - Артур Фатыхов
Полульвица, не издав больше ни звука, нагнулась над тушей, сунула посох обратно за пояс штанов и только потом схватилась за руки свино-чёрта. За что я ей был благодарен, хотя бы фыркни она сейчас по своей привычке, — сгорел бы со стыда. Показал женщине слабость, — теперь уважения не жди.
Но в своё оправдание могу только сказать, что ещё в той жизни, когда мне было двадцать лет, вот так поднял бревно, пронёс метров десять и уронил, — меня согнуло от боли в спине. Минут пять не мог распрямиться. В больнице врач со скучающим видом объявил: «Живи теперь с этим». И жил…
Через два метра ношу полульвицы перехватил Фома, но морально легче мне не стало. А-а… Достало!
'Могу я жить без вечной оглядки на чьё-то мнение или одобрение? Мне новая жизнь дана! Да непростого чела с улицы, а владельца Сумеречного замка! А я её всё старым аршином мерю.
— Фома, кидаем тело на крыльцо, — распорядился я. — Глюк, осмотри его своим умением «Видеть скрытое». Я, конечно, сомневаюсь, что Клык что-то пропустила, но у неё такого умения нет. Этот типок всё-таки магом был, а вдруг.
Мы с хомо-сусликом, стараясь, как можно аккуратнее, положили тушу на ступени, и мажордом тут же склонился над добычей фурии. Сама полульвица, поднявшись на крыльцо, сунув руку за пазуху, достала оттуда мешочек размером в два кулака. И протянула его мне.
— Клык, подержи его пока сама. Сейчас Глюк освободится, отдашь ему, пусть первым осмотрит.
Полульвица положила кошель на поручень и, откинув капюшон назад, произнесла:
— Мой господин, я продрогла. Вы разрешите мне пойти принять горячий душ?
Прежде чем ответить, я бросил быстрый взгляд в сторону пещеры. Как там? Но один фиг ничего не увидел. Клятый ливень! Затем посмотрел на мумию, склонившуюся над тушей демона, вспомнил, что есть ещё гарга, и, слава богам, в душ ей срочно не надо.
— Конечно, Клык, иди. Мы тут теперь сами управимся. А если вдруг понадобится твоя помощь, так Глюк теперь тоже громкую связь освоил, — даст знать.
Наши взгляды встретились. Глаза фурри горели тёмно-янтарным огнём. Что полульвица увидела в моих глазах, не знаю, но Клык кивнула и, развернувшись, шагнула в тамбур. Мне показалось или держит спину слишком прямой? Чёрт, шестьдесят лет прожил, а так ничего в женщинах не понимаю…
— Карт, — позвал меня мажордом, прервав невесёлые думы, — на теле, кроме посоха, ничего, имеющее магическую природу больше не обнаружено. Посох же требует идентификации, это займёт пару минут.
— Займёшься им чуть позже. Тут ещё Клык оставила мешок с безделушками, заодно и их посмотришь, но давай уже в доме. А пока давай мы с Фомой трупак уберём. Да подожди ты, Пушистик, — остановил я маленького уборщика, кинувшегося затирать лужицу, натёкшую с моих сапог, — сейчас же опять натопчу. Как сделаем все дела, — всё сразу и уберёшь.
Туша демона-мага начала исчезать, как только упала на каменную площадку. Вот только площадка — метр на метр, а в длину свино-чёрт был гораздо больше, плюс ещё руки у него оказались вытянуты вверх. Но для избушки это была не проблема, — сначала разом исчезли грудь, живот и задница. Были и нет. А потом голова, руки и ноги сами по себе подтянулись на площадку и… тоже исчезли. Жуть, если честно.
— Что с ножами будем делать? — спросил я мажордома и садовника одновременно, как мы только снова взошли на крыльцо. Мнение принимающей душ полульвицы можно было не спрашивать. И вовсе не потому, что решил проявить шовинизм. Я помнил выражение её мордашки, когда она осматривала трофеи. Надеюсь, с таким пренебрежением на меня она никогда смотреть не будет.
— Если вас интересует, есть у Сердца Замка необходимость в металле, отвечу: есть, — первым взял слово Глюк. — Но не на ближайших уровнях. Если вы решите их утилизировать, Сердце их, конечно, примет. Но металл будет всё это время лежать в запаснике. Так что пока можно найти им другое применение.
— Интересно, какое? У меня есть Правый и Левый, и пока их менять не собираюсь. Вам, как и фурри, эти тесаки, как понимаю, тоже ни к чему. Продать на аукционе? Да только упаковка выйдет дороже. Что я ещё не учёл?
Тут с присвистом защёлкал Фома.
— Карт, — незамедлительно начала переводить мумия, — вы упустили ещё один момент. На нашем архипелаге проживает племя морских гоблинов. Мы ничего не знаем об уровне их жизни. Возможно, эти тесаки из плохого металла для них величайшая ценность. А, зная ваш характер, вы всё равно решите туда рано или поздно наведаться. Вот пусть трофейные ножи и лежат в кладовке, если понадобиться обменяем, а если Сердцу Замка срочно потребуется металл, — у нас есть стратегический запас.
Зная мой характер? Я с удивлением посмотрел сначала на сохранявшего невозмутимость на лице мажордома, а потом на Фому, тут же поклонившемуся в ответ. Уже просчитали… Ну, может быть это и неплохо. А насчёт морских гоблинов… Да, такая идея у меня промелькнула, как только узнал об их существовании. Вот только я с визитом к ним торопиться не буду, — лучше чуть попозже заявлюсь, но подготовленным. Хоть немного.
— Ладно, так и решим. Фома, ты пока их у себя в саду где-нибудь соскладируй, чтобы в фойе не валялись почём зря. А у тебя они аккуратно лежать будут, — подлил я немного лести в кашу. Доброе слово и немного внимания — слуги избушки реагируют на них, как путник на глоток воды в пустыне Калахари.
Фома с довольной мордой снова поклонился и тут же сграбастал лежащие на досках тесаки свино-чертей и вперевалочку ушёл в избу. Ну да у него слова с делом не расходятся.
— Ладно, пойдём и мы. Глюк на кухне безделушки посмотришь, пока я отвар подогреваю, а то и меня морозить начинает, как бы не заболеть. Хотя, наверное, мне не грозит, — избушка подлечит. Но всё равно, согреться хочется.
Глюк согласно кивнул.
Я уже было развернулся, как увидел Пушистика и Блуда, устроившихся на поручне.
— Малышня, вы тоже давайте вовнутрь, чтобы Клык ещё раз не выскакивала голой