Олег Авраменко - Реальная угроза

Кончиту я определил в пару к Дэвис, а Тома Наумова — к Кортни Прайс, питая надежду, что она увлечётся им. Том был привлекательный парень, он умел обращаться с девушками, нравился им, да и сам был очень влюбчив. Кортни быстро пришлась ему по душе, даже более того — он был очарован её внешностью и умом. Но, увы, без взаимности.

Будучи весьма проницательным молодым человеком, Наумов вскоре разобрался, что к чему. Как-то раз, во внеслужебной обстановке, он мне сказал:

— Алекс, ты чёртов красавчик и бабник! Тебе мало двух жён, уже третья на подходе. Ютланд для тебя — сущий рай. К старости ты обзаведёшься целым гаремом.

После этого разговора я пожаловался Элис:

— Ну, разве я виноват, что лицом пошёл в маму? И разве ты сама мне не говорила, что у мужчин внешность не главное?

— Не главное, — подтвердила Элис. — Но ты унаследовал от матери не только черты лица. Ещё когда ты летал на перевалочную базу за новыми кораблями, я просмотрела сериалы с её участием. Нельзя сказать, что она была такой уж писаной красавицей, вовсе нет. Но она обладала невероятным очарованием — искренности, простоты, душевности, даже некоторой наивности. Ты унаследовал от неё это очарование вкупе с наивностью. Ты такой милашка и, вместе с тем, совершенно не разбираешься в женщинах. Это нас в тебе и привлекает…

За четырнадцать дней патрулирования у нас случился лишь один инцидент, связанный с появлением в зоне нашей ответственности неопознанного корабля четвёртого класса. Мы уже перешли из режима боевого дежурства в режим боевой ситуации и вызвали подкрепление, но в конечном итоге тревога оказалась ложной. Это был не очередной вражеский разведчик, а гражданское судно; просто его капитан, слегка ошалевший от такого мощного вакуумного шторма, не сообразил сразу после всплытия включить позывные, чем и вызвал небольшой переполох. Когда же позывные заработали, выяснилось, что к нам пожаловала уже третья по счёту мобильная телестудия службы новостей «Си-Эн-Эн». Журналисты, как стервятники, отовсюду слетались к Ютланду, чтобы запечатлеть для своих зрителей и для истории все перипетии первого за последние тридцать лет крупномасштабного космического сражения. Обнаружив, что задержавшим их кораблём командует сын адмирала Шнайдера, они попытались раскрутить меня на эксклюзивное интервью, но я послал их к чёрту. А вскоре появился сторожевой фрегат и взял гостей под свою опеку.

Это случилось ещё на седьмой день нашего патрулирования. А на пятнадцатый, когда я направлялся инспектировать медсанчасть (а заодно и повидать Лину), мой наручный комм выдал предупредительный звонок срочного вызова и автоматически установил связь. Голос Уинтерса, который дежурил в рубке вместе с Вебером и Элис, произнёс:

— Мостик вызывает капитана!

— Капитан на связи, — ответил я, тут же развернувшись и зашагав по коридору в другую сторону, где находился ближайший лестничный пролёт. От рубки меня отделяла всего одна палуба, так что пользоваться лифтом смысла не было.

— В пяти и трёх десятых астроединиц, в зоне нашей ответственности, обнаружено всплытие группы кораблей численностью не менее сотни, предположительно пятого класса. Позывных пока нет.

— Принято, сейчас буду, — сказал я. — Командор Вебер!

— Да, сэр! — отозвался он.

— Объявить боевую тревогу — пока что в лётной и инженерной службах. Вызвать на мостик командора Купера, пилотов Прайс и Дэвис, старшего артиллериста Картрайта. Быть готовыми к экстренному погружению.

— Уже готовы, кэп, — ответил Вебер. — Выполняю ваши приказания.

Взбежав по лестнице на главную палубу, я вошёл в рубку под привычный аккомпанемент дежурного боцмана: «Капитан на мостике!»

Купер и Дэвис были уже здесь. Прайс отсутствовала, что показалось мне странным — ведь на «Орионе» каюты пилотов располагались на одной палубе с рубкой управления.

Вслед за мной, буквально наступая мне на пяты, прибыл и начальник артиллерийской службы, суб-лейтенант Картрайт. Козырнув мне, он сразу присоединился к своему подчинённому, мичману Мэрфи.

Уинтерс доложил:

— Всё в порядке, капитан, позывные получены. Это отдельный специальный дивизион катеров под командованием контр-адмирала Королевских ВКС Заркона, Его Высочества принца Горана.

— Явились не запылились, — сказал я со смесью облегчения и сожаления. В глубине души я жаждал боя. — Хорошо, отбой тревоги. Сублей Картрайт, вы свободны. Лейтком Дэвис — тоже… Нет, стоп! Почему ещё нет Прайс?

— Она спит и на стандартный вызов не ответила, — объяснил Уинтерс. — Компьютер показывает, что её комм находится в каюте и надет на руку. По характеристикам пульса — стадия «медленного» сна. Поскольку мы получили дружественные позывные, командор Вебер решил оставить её в покое вплоть до вашего решения.

— Ладно, обойдёмся без неё. — Я надел наушник с микрофоном и устроился в шкиперском кресле. — Пилот Тёрнер, займите пост погружения. Пилот Дэвис — пост навигатора. Приготовится к старту. Лейтком Уинтерс — отправить по лучу сообщение в штаб и ближайшим сторожевым кораблям.

Как только сообщение было отправлено, мы погрузились в инсайд и на малой скорости направились к месту нахождения катеров. Пока мы находились в пути, а Купер наблюдал за действиями пилотов, я воспользовался своим капитанским доступом и вывел на вспомогательный экран командного пульта изображение из каюты Прайс. Картинка была вполне мирная: Кортни спала на боку, подложив под голову ладошки. Я выключил изображение и, немного подумав, вызвал медсанчасть. В наушнике тотчас прозвучал голос Лины:

— Да, капитан! Дежурная по медсанчасти, мичман Каминская слушает.

Во избежание путаницы, и Элис и Лина в списках личного состава сохранили свои девичьи фамилии, хотя это и противоречило ютландским традициям.

Вместо того, чтобы ответить вслух, я набрал на консоли:

«Где доктор?»

— В кабинете.

«Хорошо. Скажешь ему, что тебя вызвали на мостик. А сама пойдёшь к Кортни…»

— Что с ней?

«Может, ничего. Просто она спит и не ответила на стандартный вызов. Это на неё не похоже. Посмотри, всё ли в порядке. Если дверь её каюты заперта, я сейчас разблокирую. Обо всём докладывать непосредственно мне. Понятно?»

— Да, кэп. Уже иду.

«Конец связи».

Убедившись, что дверь каюты Кортни заперта изнутри, я разблокировал её.

Тем временем корабль завершил короткий перелёт и всплыл на поверхность вакуума в десяти тысячах километров от катеров, которые, следуя полученным ещё на Вавилоне инструкциям, оставались на месте, ожидая прибытия патрулей.