Айзек Азимов - СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ

— На Терминусе жилища находятся на поверхности, — заметил Тревиц.

— И не защищены от непогоды, — сказал Бандер. — Очень примитивно.

После первоначального ускорения, из-за которого Пелорат и догадался, что это лифт, движение продолжалось равномерно. Тревиц гадал, на какую глубину они спустятся, когда лифт остановился, и дверь открылась.

Перед ними находилась большая, богато обставленная комната. Невидимый источник света тускло освещал ее. Казалось, что сам воздух слабо светится.

Бандер ткнул пальцем в воздух, и в этом направлении свет стал ярче. Он ткнул пальцем в другом направлении, и произошло то же самое. Он положил палец на обрубленный стержень сбоку от двери, сделал другой рукой энергичный круговой жест, и комната сразу ярко осветилась, как от солнца.

— Этот человек шарлатан, — состроив гримасу, сказал Тревиц.

— Не человек, а соляриец, — возмутился Бандер. — Мы не знаем, что значит шарлатан, но, судя по твоей интонации, это что-то оскорбительное.

— Так называют того, — сказал Тревиц, — кто устраивает эффекты, чтобы представить свои действия более важными, чем они являются на самом деле.

— Признаем, — сказал Бандер, — что мы любим драматизировать, но то, что мы вам показали, не фокус. — Он постучал по стержню, на котором покоилась его рука. — Это теплопроводящий стержень, он уходит на несколько километров вниз. Такие стержни есть во многих местах нашего замка. В других замках тоже есть такие стержни. Они увеличивают скорость, с которой тепловой поток движется из глубин Солярии на поверхность, и облегчают его преобразование в работу. Но в жестах рукой, чтобы зажечь свет, мы действительно не нуждаемся. Мы любим эффекты.

— Много ли у вас возможностей, — спросила Блисс, — наслаждаться драматическими жестами?

— Нет, — Бандер покачал головой. — На наших роботов это не производит впечатления. Да и на наших соседей солярийцев не произвело бы. Теперешний случай — встретить полулюдей и покрасоваться перед ними — просто… просто замечательный.

— Когда мы вошли, — сказал Пелорат, — свет в этой комнате был тусклым. Он всегда такой?

— Да, постоянная небольшая утечка энергии, так же как поддержание роботов в рабочем состоянии. А те, что не заняты активным трудом, отдыхают.

— И вы постоянно снабжаете энергией это огромное имение?

— Энергией снабжают солнце и ядро планеты, мы только канал. И потом не все имение занято производством. Мы держим довольно большую его часть в первозданном виде, сохраняем животную и растительную жизнь. Это, во-первых, защищает границы наших владений, во-вторых, мы находим в этом эстетическое удовольствие. Поля и фабрики у нас небольшие. Они должны удовлетворять только наши потребности и некоторые специализированные поставки для обмена с другими солярийцами. Например, наши роботы производят и устанавливают теплопроводящие стержни, и многие солярийцы в этом зависят от нас.

— А ваш замок, — спросил Тревиц, — он большой?

Вопрос оказался очень кстати. Бандер просиял.

— Очень большой. Мы думаем, один из самых больших на планете. Во всех направлениях он простирается на километры. Под землей у нас не меньше роботов, которые заботятся о замке, чем в имении на поверхности.

— Вы, конечно, не живете во всем замке, — сказал Пелорат.

— Наверно, есть помещения, в которых мы никогда не бывали, но это неважно, — сказал Бандер. — Роботы во всех помещениях проветривают, убирают и поддерживают порядок. Но давайте выйдем.

Они вышли через другую дверь и оказались в коридоре. Перед ними на рельсах стоял маленький открытый вагончик.

По приглашению Бандера они по очереди забрались в вагончик. Места для всех четверых и одного робота было маловато, но Пелорат и Блисс тесно прижались друг к другу, освободив место для Тревица, Бандер с роботом сели впереди, и вагончик поехал без каких-либо признаков управления, если не считать того, что Бандер иногда делал плавные жесты рукой.

— Это, собственно, робот в форме вагона, — небрежно заметил Бандер.

Они ехали с постоянной скоростью мимо дверей, которые открывались при их приближении и закрывались, когда они проезжали. Обстановка была самая разнообразная, как будто роботы получили указание создавать случайные сочетания. Впереди и позади них коридор освещался тускло, но там, где оказывались они, свет становился ярким, как солнечный. Комнаты тоже освещались, когда открывались двери. При этом каждый раз Бандер грациозно и плавно проводил рукой по воздуху.

Путешествие казалось бесконечным. Иногда они чувствовали, что поворачивают, что указывало на протяженность замка в двух измерениях (нет, в трех, подумал Тревиц, когда в каком-то месте вагончик поехал под уклон).

Повсюду находились роботы, занятые неторопливой работой, но какой именно, Тревиц не успевал разглядеть. Они миновали большой зал, в котором ряды роботов склонились над столами.

— Что они делают, Бандер? — спросил Пелорат.

— Это бухгалтерия, — ответил Бандер. — Они ведут статистические расчеты, финансовый учет и тому подобное. К счастью, нам не приходится этим заниматься. В нашем имении кое-что производится. Около четверти площади занято садом, одна десятая под зерновыми. Но садами я горжусь по-настоящему. Мы выращиваем лучшие на планете фрукты и вдобавок много разновидностей. Персики Бандера — лучшие на Солярии. Одних яблок у нас двадцать семь сортов… ну и так далее. Полные сведения есть у роботов.

— И что же вы делаете со всеми этими фруктами? — спросил Тревиц. — Не можете же вы сами их съесть?

— Еще чего. Мы только скромно ими наслаждаемся. Их обменивают с другими имениями.

— На что?

— Большей частью на металлы. В нашем имении нет рудников, достойных упоминания. И еще мы получаем все, что необходимо для поддержания экологического равновесия. У нас в имении большое разнообразие животной и растительной жизни.

— И обо всем заботятся роботы? — спросил Тревиц.

— Заботятся. И очень неплохо.

— И все ради одного солярийца.

— И все ради имения и его экологического уровня. Правда, мы — единственный соляриец, посещающий данное имение — когда пожелаем, — но это часть нашей абсолютной свободы.

— Я полагаю, — сказал Пелорат, — что другие солярийцы тоже поддерживают экологическое равновесие, и, наверно, есть имения с болотами, с горными областями и приморские.

— Наверно, — ответил Бандер. — Эти вопросы рассматриваются иногда на конференциях по делам планеты.

— И часто вы собираетесь? — спросил Тревиц (они ехали по длинному узкому коридору без комнат по сторонам. Тревиц предположил, что коридор прорублен в месте, где грунт не позволяет построить что-либо широкое, и соединяет два крыла замка).