Майкл Флинн - Танцор Января

Грейстрок изучал различные костюмы терранского Закутка по «Социальному путеводителю по Спиральному Рукаву» Бенета, а затем программировал свой всенаряд на их имитацию. Легкое движение запястьем — и простой отрез серой ткани превратился в клетчатую мантию, которая удобно легла на плечи. Повел плечами — и микроволокна, слегка дрогнув, стали длинной курткой до колен, расшитой бахромой; дернул за воротник — и он превратился в дхоти,[26] который Грейстрок затем обмотал вокруг пояса. Произнес шепотом команду — и цвета поблекли, а края обтрепались. Удовлетворившись результатом, Грейстрок сжал пальцами шов — и одежда вновь превратилась в обычный отрез серой ткани.

Время от времени он вглядывался в бледно-желтое пятно обочины Шелкового пути и пытался рассмотреть в сублиминальной тине образы давно исчезнувших кораблей. Стенки трубы Красникова представляли собой прослойку, скорость пространства в которой постепенно снижалась от самого канала до ньютоновских измерений. Там, где эта прослойка была тонкой и «сжатой», обочины считались «крутыми» или «плотными», и ни один корабль не мог пройти через них без того, чтобы какая-нибудь часть его корпуса не пересекла пунктирную черту быстрее скорости пространства по другую сторону. В результате «выброс» Черенкова мог разорвать корабль на куски или полностью уничтожить его. Даже просто замерев посреди канала, корабль мог путешествовать во много раз быстрее ньютоновских скоростей. В других местах, как правило на некотором удалении от солнц, гравитация расширяла прослойку в «рампы», на которых управлять кораблем становилось уже намного проще. Шелковый путь был хорошо изучен, но Грейстрок и корабельный интеллект все равно оставались начеку, когда обочины уплотнялись, и зондировали их на промежутках в пару-тройку молекул.

Одним из любопытных результатов расслоения было то, что в прослойки попадали образы кораблей, всегда перемещавшиеся со скоростью света, — поэтому чем глубже эти образы проникали в обочину, тем старше и медленнее они становились. Там были окаменевшие образы кораблей, проходивших сотни лет назад и только сейчас достигшие точки, в которой их можно было заметить. Благодаря удаче, мастерству и очень точным приборам иногда можно было вычленить подобные образы из размытого пятна множества других. Для Грейстрока это стало чем-то вроде увлечения. Ему удалось получить изображение «Города Сьюдад Рой», когда тот несся по Дороге сладкой любви к Новому Тянь-ай. Еще у него имелся снимок корабля Великого флота, который Второй Тиран Гладиолы послал на Рамаж. Один раз, но только раз, да и то много лет назад, Грейстроку показалось, что он заметил корабль предтеч — странное, уродливое судно, подобных которому он прежде не видел. Образы возрастом в тысячи лет походили на картинки, слишком долго пролежавшие под солнцем, выцветшие, поблекшие и неразборчивые. Они тысячелетиями просачивались в обочины трасс и сейчас призрачно и незаметно текли по ньютоновским измерениям.

— Древний бог Шри Эйнштейн, — говорит человек со шрамами, — не отрицал того, что в одно и то же время могло происходить несколько событий; но он так омрачил человеческие умы, что они даже не догадывались об этом. Не существует универсального времени, как нет и абсолютного пространства. Даже если кто-то ведет счет циклам галактики, как человек когда-то вел счет оборотам Старой Земли, движение небесных тел из разных точек Спирального Рукава воспринимается по-разному. Постоянное время по Миру Фрисинга — не более чем результат договоренности, и корабли и планеты синхронизируются с ним посредством сложных вычислительных молитв, возносимых Лоренцу, Фицджеральду и Рудольфу.

Таким образом, если синхронность событий имеет хоть какое-то значение в столь отдаленных друг от друга местах, Грейстрок покинул Разлом в то же время, когда Фудир спас Маленького Хью в темных проулках Закутка, и все еще находился в пути, когда Братство начало подготовку к тайному вывозу их с планеты. На «Нью-Анджелесе» забронировали места для груза до Нового Эрена, Фудиру и Хью выдали подлинные удостоверения о квалификации, Мгурк исчез в Закутке, а в густой острый суп, который Микмак Энн съела в ресторане «Хола», подсыпали слабительное. Колики в животе могли и не помешать женщине отправиться с остальными, но члены команды сочли частую и обильную диарею слишком большим препятствием для совместного путешествия.

Таким образом, перед самым стартом Январь лишился сразу двух членов экипажа. Мэгги Б. могла стать первым помощником, а Тираси был достаточно опытен для работы астрогатором, но при этом место техника все равно пустовало. С некоторых планет капитан мог взлететь и с неполной командой — Январь считал, что Мэгги и Билл могли совмещать три должности, а Мэлоуну было вполне по силам выполнять в два раза больше грязной работы, — но на Иегове дотошно следили за точным выполнением предписаний, в особенности официальных должностных предписаний.

Радости капитана не было предела, когда к нему обратились два сертифицированных специалиста и сразу подписали договор! Мэгги Б. и Билл Тираси побеседовали с первым из них — в сертификате было указано имя Калима де Мурси — и сочли, что его навыки были приемлемыми для системотехника, а Нагарай Хоган проверил второго — по имени Рингбао делла Коста, — и проверка главным образом состояла в демонстрации поднимания и перетаскивания предметов разной тяжести. От палубного матроса большего и не требовалось, и к тому же это позволяло его напарнику, Мэлоуну, хоть на кого-то смотреть свысока.

— Места только на один переход, — ангельски улыбаясь, предупредил их Январь. — Но ты, Рингбао, если будешь усердно работать, сможешь стать постоянным членом команды. Будьте здесь — в сознании и добром здравии — в три утра Шестого дня, иначе…

Иначе «Нью-Анджелес» никуда не полетит; но Январь здраво рассудил, что подобная угроза вряд ли повлияет на этих двоих, поэтому оставил последствия зловеще неозвученными.

Выйдя из зала найма персонала, Маленький Хью заговорил:

— Значит, я буду простым рабочим?

— Палубным матросом, — поправил его Фудир. — Или в тебе сокрыты особые навыки?

— Я — школьный учитель.

— Чудесно. Для бродячего грузолета самое то.

— А еще я неплохо вел партизанскую войну.

— Тот же ответ. На что ты жалуешься? Тебя без лишней суеты доставят на Новый Эрен.

— Никаких жалоб. Мне и прежде доводилось делать грязную работу. Но, как я заметил, тебя взяли на борт офицером.

Фудир пожал плечами.