Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том II

— Прощай, брат, — сказал Фулгрим. — Мы еще встретимся снова и восстановим наши узы.

Он поднял руки, и из земли выросла стена лазурного цвета, похожая на вспышку энергии при телепортации. Она была ослепительна, но кратковременна, и когда свет погас, Пертурабо увидел, что Фулгрим исчез, а вместе с ним и все Дети Императора.

Вокруг него стояли Железные Воины, и то, чему они стали свидетелями, оставило след в каждом. Некоторые изменились в худшую сторону, некоторые в лучшую, но судить пока было слишком рано. Верные сыны Пертурабо ждали его приказов.

Сверху падал дождь из пыли и осколков, трещины, начавшиеся в полу, перекинулись на огромный купол, который ломался как стекло. В центре зала образовался зигзаг разлома, плиты пола вздыбились под натиском раздробленной породы, вырывавшейся гейзерами зеленой пыли. Йидрис распадался на части. Энергия в сердце планеты исчерпала себя, сила мертвецов, защищавшая этот мир, таяла, и вскоре планету поглотит невообразимое притяжение сверхмассивной черной дыры.

Железные Руки, оказавшиеся на другой стороне разлома, подобрали своих раненых и отступили от трещин и провалов, разрушавших пол зала. Они смотрели на Пертурабо с ненавистью, и он должен был признать, что ненависть эта заслужена. При желании он мог бы уничтожить их всех в одиночку: силы вернулись к нему, и противники знали, что среди них нет никого способного ему противостоять.

Пертурабо положил Сокрушитель наковален на плечо.

— Этот мир умирает, — обратился он к своим воинам, — но мы не погибнем вместе с ним.

Отвернувшись от Железных Рук, он вышел из зала.

Кадм Тиро проводил взглядом примарха Железных Воинов и наконец с облегчением выдохнул. Он понимал, что схватка с Железным Владыкой означала смерть, но битва получилась бы достойная и вошла бы в легенды Медузы — если бы кто-то остался в живых, чтобы о ней рассказать.

— Они ушли, — сказал Вермана Сайбус, бессильно опустив оружие.

— Кажется, ты разочарован, — заметил Тиро.

Сайбус пожал плечами:

— Я надеялся умереть от руки Пертурабо. Любая другая смерть будет недостойной.

Новая трещина разорвала пол совсем рядом, и наружу вырвался еще один столб бледного света, порожденного неизвестным источником в центре планеты. Сверху падали обломки, и сквозь расколотый купол уже виднелось небо лилового цвета.

— Тогда не умирай, — сказал Тиро, сжимая плечо ветерана. — Живи вечно.

Сайбус кивнул и отправился собирать своих немногих уцелевших воинов. Железные Руки отступили к стенам зала, обратно к тем темным секретным коридорам, по которым их провел Варучи Вора. Эльдарский проводник стоял на коленях у стены и руками просеивал зеленую пыль, слой которой уже поднялся до колен. Эта пыль — все, что осталось от бесчисленных самоцветов, уничтоженных ради преображения Фулгрима. По лицу эльдар текли слезы: возможно, он оплакивал гибнущий мир, возможно, что-то еще.

— Нужно идти, — сказал Тиро, когда от ядра планеты поднялась очередная ударная волна. — Этот зал долго не протянет.

— Камень-маугетар, — прошептал Вора, всхлипывая. — Почему он не удовольствовался только им? Слишком… слишком много. Теперь у нас ничего не осталось.

— Мы еще живы, эльдар, — возразил Тиро. — Мы столкнулись с примархами врага и уцелели. Будь благодарен за это. А что касается оружия, которое они здесь искали, то далеко они с ним не уйдут.

Вора посмотрел на него; лицо эльдар преобразилось и больше не напоминало о вежливом ученом (которым Вора, по подозрению Тиро, никогда и не был), а походило скорее на маску жестокого и бесчеловечного монстра, упивавшегося страданиями других и знавшего тысячу способов причинить боль.

— Владыки Комморры не прощают неудачи, — сказал он. — Вы, самонадеянные обезьяны, должны были лишь отвлечь их, чтобы падшие не поняли, в чем настоящая ценность Йидриса.

— Настоящая ценность?

Вора поднял руку, и серая, мертвая пыль потекла у него между пальцев.

— Все прах, — проговорил он грустно. — Целая планета, полная камней душ, она должна была стать нашим спасением, способом умерить голод Той, Что Жаждет, но теперь все пропало… Нет больше силы, которая вернула бы нам то, что наше по праву рождения. По возвращении в Комморру меня ждет смерть.

Тиро не понял все, о чем говорил эльдар, но уловил достаточно, чтобы осознать: их обманывали с самого начала. Они оказались здесь вовсе не для того, чтобы помешать предателям завладеть оружием, способным уничтожать целые миры, — скорее всего, такое оружие вообще не существовало, а история об Ангеле Экстерминатус, которую Фулгрим рассказал Пертурабо на Гидре Кордатус, была изощренной ложью, призванной завлечь Железных Воинов со всем их арсеналом на эту гиблую планету.

Точно так же и рассказ Воры должен был завлечь Железных Рук в это место, чтобы не дать Детям Императора и Железным Воинам понять, что действительно стоит на кону. Но что-то пошло не так, и план эльдар рухнул.

— Ты привел нас сюда умирать, — сказал Тиро. Сверху ударили копья света, и он поднял голову к проломленной крыше, по периферии которой разбитые каменные плиты осыпались потоками осколков.

— Вы, мон-кей, только на это и годитесь! — огрызнулся Варучи Вора и развел руки над головой, словно очерчивая в воздухе замысловатый круг, напоминающий отверстие врат.

Достав пистолет, Тиро навел оружие на голову эльдар.

— Из-за твоей лжи погибли мои братья. Теперь умрешь и ты.

Эльдар произнес на своем языке одно резкое слово, и из врат, которые он обрисовал вокруг себя, вырвалась фиолетовая вспышка. Тиро нажал на спусковой крючок, и болт ушел в пустоту. Он продолжал стрелять, но Вора исчез.

Подошли Сабик Велунд в сопровождении Никоны Шарроукина. Оба были сильно ранены, доспехи обоих были залиты кровью. Тиро благодарно кивнул Ворону, который принес останки Гаруды. Золотой корпус птицы был серьезно поврежден, но он подозревал, что фратер Таматика с удовольствием возьмется за трудный ремонт — если только они сумеют выбраться отсюда без эльдарского проводника.

— И в кого ты стреляешь? — спросил Велунд. — Пора уходить.

— Вора исчез, — ответил Тиро.

— Исчез? Куда?

— Не знаю. Кажется, у него было что-то вроде личного телепортера, — сказал Тиро. — Должно быть, у него на орбите спрятан корабль.

— Только он знал путь наружу, — сказал Шарроукин. — Я пытался запомнить дорогу, но не смог. С направлениями было что-то не то.

— Тогда найдем другой путь к выходу, — ответил Велунд и вынул из ранца переносной радиомаяк. Громоздкий прибор мигнул зеленым огоньком.