Дэн Абнетт - Титаникус

<Направить оставшиеся орудийные резервы в деструктор.>

— Слушаюсь! — ответил Гентриан. — Принцепс, у вас есть два выстрела на шестидесяти процентах мощности.

<Больше ничего?>

— Иначе придётся подвергнуть опасности основные двигательные и системные нужды. Реактор не справится.

<Приготовиться к открытию огня.>

Деструктор взревел дважды, его испепеляющие разряды ударили в плавильню, разрывая мощную кладку. «Игникс» врубил двигатель и шагнул в пробоину. Ещё полдесятка тросов прицепились к его спине и ногам, и он потащил присоединённых к ним сервиторов за собой, словно поезд.

В Манифольде вспыхнул предупреждающий значок. Гентриан идентифицировал сейсмический профиль — серии тяжёлых, потрясающих землю ударов.

— След. Шаги махины. Приближается махина, на полном ходу!

<Произвести триангуляцию!>

Вражеский «Боевой пёс», кроваво-красный с гримасничающей золотой мордой, бросился к ним по верху доводочной платформы. Он скачками нёсся по её поверхности, ломая стрелы подъёмных кранов и металлические ограждения, затем побежал вдоль края, чтобы увидеть их сверху.

<Разворот!> — скомандовал Лустиг.

«Игникс» резко развернулся. «Боевой пёс», издавая скрежет вызова на мусорном коде, спрыгнул с края платформы и приземлился на площадке. От удара по земле побежали трещины. Он выправился, снова заскрежетал, и двинулся к зажатому в углу «Владыке войны», быстро и агрессивно, каждый шаг гулко топал по рокриту. Ряды скитариев бросались перед ним врассыпную, приветствуя его появление многочисленным рёвом. «Боевой пёс» передавил многих из них, равнодушный к их участи, и активировал оружие ближнего боя — зловещий двузубец из грязной стали, вышедший и зафиксировавшийся из правой конечности.

<Разрешаю открыть огонь из болтера>, — выдал инфоговоркой Лустиг.

— Принцепс, у нас осталось боеприпасов на восемь секунд. Сколько я должен…

<Сколько потребуется.>

Гентриан открыл огонь. Мегаболтер заревел, бомбардируя потоком сверхскоростных снарядов приближающуюся махину. Тысячи небольших отдельных разрывов осыпали морду и корпус «Боевого пса». Тот споткнулся, шатаясь под непрерывным обстрелом. Щиты его, похоже, разорвало в клочья, осколки ободрали окрашенную в красное броню, оставляя блестящие серебряные царапины обнажившегося металла.

Пять секунд осталось, 4, 3, 2, 1…

Заряжающие автоматы закончили отсчёт. Болтер смолк.

— Счётчик на нуле. Боеприпасы закончились, — объявил Гентриан.

Площадку затянуло сизым фуцелиновым дымом от выстрелов мегаболтера. Восстанавливая равновесие, с дымящейся и ободранной окраской, с текущим словно кровь из сотен пробоин на корпусе маслом, «Боевой пёс» издал горловое шипение и возобновил атаку.

— Приготовиться! — крикнул Гентриан.

Сдвоенные острия уродливого двузубца с хрустом пробили брюшную стенку «Владыки войны». «Никомах Игникс» содрогнулся, завизжали предупреждающие сирены. Лустиг внутри раки вскрикнул и схватился за живот.

«Боевой пёс» выдернул двузубец и тут же ударил снова, целясь выше — в живот и грудь большей махины. Второй удар скрежетнул по броне, оставляя длинные, рифлёные отметины когтей на керамитовой поверхности.

«Игникс» отступил на шаг и блокировал третий удар силовым кулаком, отбив двузубец в сторону с громким металлическим лязгом. Всюду вокруг, на площадке и на крышах, завопили и залаяли скитарии, подбадривая дуэлянтов.

«Поединок, — подумал Гентриан, — словно бойцы на ринге или гладиаторы на арене цирка».

«Боевой пёс» скакал из стороны в сторону перед раненным «Владыкой войны», скрежеща и тыкая в него своим оружием, словно острой палкой в быка. Кровь из глубоких психостигматов на животе Лустига окрасила воду, из полуоткрытого рта тянулась расплывающаяся розовая струйка. Он внезапно выбросил правую руку, едва не ударив по стенке раки, и «Игникс» нанёс неожиданный удар «Боевому псу». Тот взвизгнул и попытался отскочить назад, но движение было слишком быстрым. Когти «Игникса» вонзились в панцирь «Боевого пса».

Лустиг вырвал их обратно, приблизился на шаг, и ударил снова, отражая тычок двузубца левой орудийной рукой. Тяжело и устало передвигая ноги, «Владыка войны» протащил гарцующую меньшую махину перед собой по площадке. Его когти сорвали кусок брони золотого с медным цвета с челюсти «Боевого пса», разрубив глумливую ухмылку пополам. «Боевой пёс» нырнул вперёд и вонзил одно остриё двузубца в левое бедро «Владыки войны».

Внутренние системы извергли пламя, моторные цепи порвало. Гентриан ощутил эту боль, так же как чувствовал боль от раны в груди. Он не чувствовал так остро, как принцепс, но боль от раны огнём прокатилась по бедру.

«Боевой пёс» выдернул двузубец и взмахнул им снова. Подволакивая повреждённую ногу, «Игникс» отбросил оружие в сторону когтями, а затем достал «Боевого пса» мощным обратным ударом по морде с таким грохотом, будто два «Гибельных клинка» на полном ходу столкнулись лоб в лоб.

«Боевой пёс» отшатнулся и едва не упал. Он изо всех сил, словно пьяный, пытался снова утвердиться на ногах, пар и дым хлестали из уплотнителей суставов и разорванной гидравлики. Пока он пытался отойти назад, Лустиг опустил когтистый силовой кулак ему на спину.

Все три лезвия пробили панцирь. «Боевой пёс» содрогнулся и издал вопль на мусорном коде. Он извивался и брыкался, пытаясь вырваться, но когти заклинило. Лустиг и сам не мог их вытащить из прогнувшейся бронеплиты. Две сцепившиеся махины принялись бороться друг с другом, пытаясь высвободиться.

И тут «Боевой пёс» бросился вперёд, прямо в объятия «Игникса». С застрявшими в толстой броне спины «Боевого пса» когтями, «Игникс» не мог ни орудовать ими, ни ударить меньшую махину правой конечностью. Пронзительно воя, «Боевой пёс» подлез под вынужденно отставленную конечность и погрузил двузубец в грудь «Владыки войны».

Кокпит тряхнуло. Несколько пультов взорвалось всплесками огня и фонтанами приборного стекла. Начался отказ основных систем, но экипаж был слишком оглушён эмпатической болью, чтобы реагировать. Всё ещё насаженный на когти, «Боевой пёс» выдернул двузубец и вонзил его снова. Он повторил направленный вверх удар ещё раз шесть: двузубец ходил туда-сюда, словно свайный молот, пока не раздробил на куски броню на груди «Игникса» и не выворотил рёберные опоры.

Из «Владыки войны» хлынула прорвавшаяся смазка, будто его выпотрошили. Начались пожары жизненно важных систем. Лустига внутри раки бил жестокий припадок, его конечности и голова колотились об стекло.