Дэн Абнетт - Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III

(Аркуди): “Мы благодарны за твое предложение. Но я должен его отклонить. Пойми, пожалуйста — таков наш… путь”.

(Рубио): “Истекать кровью?”

Псайкер жестко посмотрел на пожилого человека. Он почувствовал в мыслях Аркуди то, что могло быть тончайшим налетом лжи, но не был в этом уверен. Прежде, чем солдат успел ответить, Рубио ушел к черте трупов, уложенных в ряд. Он опустился на колени перед ближайшим из них, движимый порывом, который не мог внятно объяснить, наполовину сформировавшимся подозрением, поднимавшимся у него в груди. Рубио бережно взял руку мертвой женщины, и задрал рукав. Его взгляд прошелся по бледной руке и обнаружил нечто.

(Рубио): “Что это?”

Как он и ожидал, на ней были ушибы и шрамы, но плоть трупа явила и нечто большее — повреждения, каких Рубио еще не видел. Он не был Апотекарием, но до этого сталкивался и с радиационными ожогами, и с раковыми опухолями. Следы на плоти напоминали их, но его поразил узор. Что бы ни заразило мертвую женщину, оно проявилось в виде тройных групп, выглядевших почти как умышленная метка. Рубио исследовал другое тело, затем третье — у каждого обнаружилось такое же странное заражение, скрытое от чужих взглядов.

Подошел Гарро, и Рубио поднял голову. На лице боевого капитана было вопросительное выражение.

(Гарро): “Рубио, чем ты занимаешься?”

Псайкер продемонстрировал ему отметки.

(Рубио): “Гарро, ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное?”

Еще не закончив вопрос, Рубио уже увидел ответ на него в выражении другого воина. Отвращение, злость, ненависть — все эти эмоции пронеслись по лицу Гарро в течение одного мгновения. За его спиной Аркуди и прочие уцелевшие прекратили свои занятия и развернулись, чтобы посмотреть на Астартес.

(Гарро): “Я видел такую метку прежде, Рубио, и это глашатай ужаса и гибели”.

В пучинах варпа, на борту фрегата Эйзенштейн, Натаниэль Гарро и его боевые братья сражались с существами, которых затронул тот же самый тройной символ. Это были мертвецы, предатели из Легиона Гвардии Смерти, тела, в которые некая темная сила из Имматериума вновь вдохнула тлетворную жизнь. Неумирающие, оживленные болезнью и неукротимой ненавистью, движимые разложением… И теперь та же сила кишела здесь, в руинах, скрываясь прямо под носом.

(Аркуди): “Метка не предназначалась для твоих глаз. Но теперь ты тоже получишь благословление Дедушки. Он ожидал тебя… НАТАНИЭЛЬ”.

Как один, выжившие откинули назад свои головы и закричали.

Кожа Аркуди сползла с его лица пергаментной маской крошащейся распадающейся плоти. И везде вокруг, сбрасывая с себя личины человеческих существ, преображались его товарищи. По их лицам разливалась бледность, множественные тройные струпья стремительно превращались в трупные пятна. Они сбросили свою маскировку и явили свой истинный облик. Какой бы темный потенциал не удерживал их до этого на грани жизни, сейчас он прекратил это занятие и затем ускорил их разложение. То, что мгновение назад казалось людьми, превратилось в ковыляющие стонущие остовы. И, рядом с ними, задергались и встали на ноги остывшие трупы, чья окровавленная плоть свисала клочьями, а конечности были повреждены болтами.

Подбежал Варрен с оружием наготове. Его появлению предшествовал порыв, похожий на шепот.

(Варрен): “Этот звук…”

(Гарро): “Зов для их собратьев. Нас предали, братья! Будь я проклят, дурак”.

(Варрен): “Боевое круговое построение. Они окружают нас!”

(Гарро): “Уничтожить этих тварей! Именем Императора!”

(Варрен, Рубио): “Есть!”

(Рубио): “Их только горстка. Мы им не по зубам”.

(Варрен): “Погоди говорить, псайкер”.

(Аркуди): “Мы бессчетные мертвецы. Присоединяйтесь к нам!”

Они лезли изо всех темных углов, выкапываясь из обломков, спеша из руин, появляясь из каждой неглубокой могилы. Орды завывающих неумирающих накатили волной, сминая Астартес своим количеством.

(Аркуди): “Присоединяйтесь к нам!”

(Гарро): “Огонь!”

Вольнолюбец пел в воздухе. Меч Гарро взлетал и падал, снося голову очередному трупу, но на месте каждой жертвы, с которой он разделывался, возникали три другие. Напор мертвой плоти принуждал их отступать, отрезая все пути к спасению. Рубио обратился к своим способностями, чтобы метнуть в толпу разряды рычащей энергии, но он был не в состоянии сдержать поток.

(Рубио): “Так и лезут!”

(Варрен): “Мы что, должны сразиться с каждой жертвой вирусных бомб? Как они могут быть мертвыми, и все еще жить?”

(Гарро): “Кербер! Он знал! Держитесь ближе, братья. Если мы здесь погибнем, то мы умрем вместе”.

Но не успели слова слететь с его губ, как к хору безумия присоединился новый голос. Подобно воззванию к мифическому созданию, упоминание имени привело Кербера к месту схватки.

(Кербер): “Я вижу вас! Я иду за вами!”

Он был вихрем, заключенным в доспехи, сносившим головы и разрубавшим тела. Он рвал неумирающих чудовищ на клочки, отрывал конечности, рассекал кожу вращающимися бритвенно-острыми зубьями цепного меча. Астартес в своей поврежденной броне был черным призраком, он бился, как сам дух отмщения, без устали, без запинки, не обращая внимания на полосующие его когти и удары кулаков. Из многочисленных ран хлестала кровь, и все же он продолжал сражаться, убивая мертвецов, отправляя марионеток из сгнившей плоти назад в разбомбленные могилы, из которых они повыползали. В его глазах была видна лишь ненормальная абсолютная сосредоточенность настоящего безумца.

(Гарро): “Удвоить сопротивление! Стоять твердо! Мы должны выжить. Мы должны исполнить свой долг!”

(Варрен): “Их слишком много!”

(Гарро): “Рубио! Варрен, останься с ним”.

Псайкер дрогнул под напором волны гниющих тел, и они опрокинули его на землю. Рубио исчез под массой рычащих неумирающих, его броню раздирали когтистые пальцы.

(Рубио): “Уберитесь с меня!”

Волна телекинетической энергии обратила тварей в новые сугробы порошкообразного пепла. Взмахами меча Варрен обезглавил тех врагов, которые еще двигались, и подошел, чтобы поднять своего товарища на ноги.

(Варрен): “Это последний? Во имя Терры, скажи мне, что эти гниющие уроды кончились!”

(Рубио): “Битва еще не завершена”.

(Варрен): “Гарро! Что он творит?”

Цепной меч опустился, подвесив в воздухе нить застаревшей гнилой крови. На руины снова упала тишина, нарушаемая лишь нескончаемыми ветрами. Воин, звавший себя Кербером, поднял взгляд, пылающий жаждой убийства, и обнаружил приближавшегося к нему Астартес в серой броне, лишенной украшений.

(Гарро): “Довольно. Дело сделано. С врагом покончено”.