Роберт Джордан - Память огня

Ранд немедленно взял под контроль свои эмоции, и не стал огрызаться в ответ. Самый надежный способ показаться мальчишкой — вести себя как мальчишка. Он выпрямил спину и мягко заговорил.

— Я прожил четыреста лет, — сказал он. — Может, в сравнении с безвременьем Колеса, я и юноша. И все же, я один из старейших живущих людей.

Морейн улыбнулась:

— Очень хорошо. Срабатывает ли это на других?

Он поколебался, но затем, внезапно, обнаружил, что ухмыляется.

— На Кадсуане сработало неплохо.

Морейн хмыкнула.

— А, эта… Ну, зная её, не думаю, чтобы ты обдурил её столь успешно, как полагаешь. Может ты и обладаешь воспоминаниями четырехсотлетнего мужчины, Ранд ал'Тор, но это не делает тебя старцем. Будь иначе, Мэтрим Коутон был бы старейшиной у нас всех.

— Мэт? Почему Мэт?

— Не суть, — сказала Морейн. — Кое-что, чего мне не полагается знать. В душе ты все еще наивный овечий пастух. И мне не нужно ничто иное. Льюс Тэрин, при всей его мудрости и силе, не смог сделать то, что должен ты. А сейчас, если ты не против, сделай мне чайку.

— Да, Морейн Седай, — он ответил, немедленно зашагав к чайнику, что был на огне. Он замер и обернулся на нее.

Она посмотрела на него лукаво.

— Просто убеждаюсь, работает ли это все еще.

— Я никогда не подавал тебе чай, — запротестовал Ранд, подходя обратно к ней. — Насколько я помню, последние наши совместные несколько недель, я сам отдавал тебе распоряжения.

— И правда, — сказал Морейн. — Подумай о том, что я сказала по поводу Темного. Но сейчас я хочу задать другой вопрос. Что ты собираешься делать теперь? Зачем идти в Эбу Дар?

— Шончан, — ответил Ранд. — Мне нужно попытаться привлечь их на нашу сторону, как я и обещал.

— Мне помнится, — проговорила Морейн, — Ты не обещал попытаться, ты пообещал, что сделаешь это.

— Обещания попытаться не многого стоят в политических переговорах, — сказал Ранд. Он вытянул руку перед собой, пальцы растопырены, и посмотрел сквозь открытый вход в палатку. Как будто собирался схватить южные земли. Ухватить, присвоить и защитить их.

Дракон на его руке сиял золотом и багрянцем. «Один раз Дракон за память потерянную, — он поднял другую руку, с обрубком у запястья. — Дважды Дракон… за цену, что заплатить обязан.»

— Что ты будешь делать, если лидер Шончан снова откажется? — спросила Морейн.

Он не говорил ей, что Императрица уже отказала ему раз. Морейн не нужно было говорить. Она просто узнавала.

— Я не знаю, — мягко сказал Ранд, — Морейн, если они не будут сражаться, то мы проиграем. Если они не примут Мир Дракона, то соглашение будет разрушено.

— Ты потратил слишком много времени на этот союз, — сказала Морейн. — Он отвлек тебя от цели. Дракон не приносит мир, он несет разрушение. Ты не сможешь этого изменить с помощью листа бумаги.

— Посмотрим, — сказал Ранд, — Спасибо за совет, сейчас и всегда. Я не могу поверить, что сказанного будет достаточно. Я задолжал тебе, Морейн.

— Хорошо, — сказала она. — Я все еще нуждаюсь в чашке чая.

Ранд посмотрел на нее недоверчиво. Потом рассмеялся и ушел, чтобы принести ей чаю.

Морейн держала теплый чай, который Ранд, принес ей перед уходом. Он стал правителем, после того как они расстались, и он был таким же покорным судьбе, когда она впервые увидела его в Двуречье. Может быть, даже больше.

Смирен со мной, может быть, подумала она. Он верил, что может убить Темного. Это не знак смиренного человека. Ранд ал'Тор, столь странная смесь самоуничижения и гордости. Обрел ли он наконец равновесие? Несмотря на сказанное ею, его сегодняшние действия доказали, что он не мальчик, но мужчина.

Но и муж может делать ошибки. Часто, еще более опасные.

— Колесо плетет как желает Колесо, — пробормотала она себе под нос, попивая чай. Будучи приготовленным Рандом, а не кем-либо другим, он был таким же ароматным и ярким, как на протяжении лучших деньков. Ничуть не тронутый тенью Тёмного.

Да, Колесо плело как желало. Иногда ей хотелось чтобы плетения были более доступны для понимания.

— Всем ли понятно, что делать? — спросил Лан, поворачиватясь в седле.

Андер кивнул. Он сообщил информацию правителям, они передали ее своим генералам и командирам. Только в последний момент сообщили солдатам.

Среди них могли быть Друзья Темного. Они всегда были. Невозможно полностью истребить крыс в городе, независимо от того, сколько кошек вы принесли внутрь. Свет даст, это известие придет слишком поздно для крыс, чтобы дать предупреждение Тени.

— Двинулись- сказал Лан, и тронул шпорами бока Мандарба. Андер поднял знамя, флаг Малкири и присоеднился сбоку. Он присоединился к Малкири. Многие из них, имели немного крови Малкири, и были на самом деле Порубежниками других народов. Они по-прежнему хотели служить под его знаменем, и носить хадори.

Тысячи и тысячи всадников следовали с ним, топча копытами мягкую землю. Это был долгий, трудный путь отступления для его армии. Троллоки имели численное превосходство и представлял серьезную угрозу окружающим Лана людям. Конная армия Лана имела высокую мобильность, но ограничена скоростью, какой вы могли заставить идти пеших солдат, а Троллоки могли идти быстрее. Быстрее, чем могли бы люди, особенно с торопящими их Исчезающими. По счастью, пожары в сельской местности замедляли армии Тени. Без этого, люди Лана, возможно, не смогли ускользнуть.

Лан присел в седле, когда взрывы Повелителей ужаса начались. Слева от него ехал Аша'ман Дип, привязанный к седлу из-за отсутствия ноги. Огненный шар, потрескивая в воздухе, начал падать вниз к Лану, Дип сконцентрировался и вытянул руки вперед. Огненный шар взорвался в воздухе над ними.

Пылающие угли упали, как пурпурный дождь, оставив полосу дыма. Один из них попал на шею Мандраба, Лан смахнул его своей рукой в перчатке. Лошадь, казалось, ничего не замечала.

Земля тут была глинистой. Рельеф состоял из чередующихся холмов, покрытых увядшей травой, скальных выходов и рощ лишенных листьев деревьев.

Дым поднимался от двух отчетливо различимых точек на горизонте. Фал Дара и Фал Моран. Два крупнейших города в Шайнаре были подожжены собственными жителями, так же, как фермы, сады, и все отсальное, что могло послужить пропитанием для наступающих троллоков.

Удержать эти города было нельзя; что означало — их нужно было уничтожить.

Пришло время контрудара. Лан возглавил атаку по центру фронта, и Троллоки метнули копья в надвигающуюся лаву тяжелой кавалерии Малкири и Шайнара. Лан опустил свою пику вниз, разместив ее вдоль шеи Мандарба. Он наклонился вперед, опираясь на стремена, прижавшись к шее коня, и надеялся, что направляющие — их у Лана сейчас было четырнадцать, небольшое подкрепление от Эгвейн — сделают свое дело.