Анатоль Нат - Операция "Бешеные лошади"

Да и Сидор, что было странно, не выглядел ни цветущим, ни здоровым. Голову его обматывал белоснечной чистоты белый бинт, а лицо было какого-то жёлтого, нездорового цвета с тёмными кругами под глазами.

Однако, не смотря на то что они были уже достаточно близко, никто из занятых разговором между собой группы корчевателей так и не повернул головы в их сторону, будто их рядом и не было.

И под требовательными взглядами товарищей, первым разговор начал Корней, чувствуя себя главным виновником случившегося.

— Э, — глубокомысленно начал он, — Сидор. — Выдохся он с самого начала. — Ну, это, — замямлил он. — Тут мы, — продолжил он в том же духе. — Эта, — яростно почесал он свою буйную шевелюру, в отчаянии бросив страждущий, тоскливый взгляд на друзей. — Ну чё вы все на меня уставились, — разозлился он. — Ну не знаю я чего ему сказать. Всю дорогу думал. Ну ничего в голову и не пришло. Ну виноват я, виноват, хотел как лучше. Хотел сам разобраться, да не получилось. Хотел помочь, взять часть работ на себя.

— Ну не смог! Не смог я!

— Думал плёвая проблема. Ерунда! Как и ты, вот профессор говорил, думал, что у него там землицы тьфу, а оно как в ваших сказках, как вы говорите: "Чем дальше, тем страшней".

— Вот мы и растерялись, — с совершенно несчастным видом виновато развёл он руками.

— Вот тут ты прав, — грустно сказал Сидор, медленно оборачиваясь и с любопытством рассматривая что-то за спиной у подъехавших приятелей. — Действительно как в сказке, чем дальше, тем страшней.

— Что ты там…., - начал Корней оборачиваясь и застывая каменной статуей.

За ним и все подъехавшие, видя столь странное поведение обоих, обернулись назад и застыли, изображая скульптурную композицию из трёх всадников в камне.

За их спинами, не далее чем в двух шагах от нервно подрагивающих хвостов лошадей, стояла короткая шеренга огромных, ростом не менее чем под два, два с половиной метра ящеров, и все они с хищной, холодной невозмутимостью молча смотрели на них. У ног крайнего из них валялась огромная туша какой-то лесной дичи.

Скрыться от этих чудовищ, слишком близко стоящих у них за спиной, можно было и не мечтать.

Не стоило надеяться на то что люди были на лошадях. Сам вид ящеров не допускал даже мысли о попытке бегства. Это были воины. Не та подгорная шелупонь, что постоянно тревожила регулярными набегами многочисленные человеческие поселения вокруг города и по границе, и с которой все в крае уже наловчились успешно бороться, да так, что те последние годы предпочитали не соваться на человеческие земли. Нет, это были те самые, настоящие имперские легионеры, что наводили мистический ужас на весь континент.

Рослые, мощные, прекрасно вооружённые, все покрытые сплошной костяной бронёй, они двигались окружая группу с какой-то лёгкой, кошачьей грацией, позволявшей сразу понять почему никто из всадников, даже сами лошади, не почувствовал их появления.

Но больше всего прибывших поразила реакция Сидора на появление ящеров.

Её не было. Как будто перед ним стояли не самые грозные воины континента, а какие-то манекены. Следующие же слова Сидора ввергли его товарищей в шок.

— А, — вяло протянул Сидор, — явились. Долго же вас носило. Чего принесли?

— Олень, мой господин, — откликнулся на слова Сидора мощный ящер, чуть ли не на голову превышающий всех остальных. — Другой дичи не нашлось. Вся распугана ещё раньше воинами из крепости. Да и рано пришлось вернуться — увидели что кто-то идёт.

— Ну, раз уж вы пришли, — мрачно зыркнул на них Сидор, — то позволь тебе представить моих друзей, — чопорно поклонился ему Сидор, как будто они находились на приёме у королевы. — Это профессор, указал он на профессора — великий учёный и исследователь. Химик, — коротко бросил он, словно ставя на нём печать. Это Корней — великий воин и учитель олухов юных в мастерстве воинском. А это, — указал он на застывшего каменной статуей Димона, — мой друг Димон. Тот самый, кого мы собственно и ждём.

— И зачем же вы меня ждёте, — хриплым голосом, еле выговаривая слова, выдавил из себя Димон.

За прошедшие мгновенья он успел уже трижды проститься с жизнью и дважды воскреснуть, явственно представив себе, как его сейчас будут кушать и как он будет всячески тому сопротивляться. То что он себе успел за эти короткие мгновения напредставлять, ему категорически не нравилось.

Единственное в этот момент что его почему-то серьёзно взволновало, это как его будут сейчас есть. Сырым, или сперва приготовят? С солью, или без! А специи?

Хохмить с самим собой это было единственное, что ещё оставалось в их положении.

— Да видишь ли Димычка, — как-то неопределённо цыкнул зубом Сидор. Левая щека его, с длинной свежей царапиной от виска до нижней челюсти нервно дёрнулась. — Наш друг Ведун. Наш Большой Друг Ведун, сука такая, — аккуратно поправился он. — Не изволил нас проинформировать по поводу тех цацок, что мы с тобой как-то не подумав нацепили однажды на свои шеи. Хотя, судя по всему его дальнейшему поведению, что это такое есть — он знал.

Сидор вытащил из-за ворота рубахи обычно скрываемую там необычного вида витую золотую цепочку с какими-то висящими на ней маленькими фигурками и сердито подёргал за неё.

— А мы потом целый год по собственной дури на собственных шеях их таскали, не сымая. Вместо того чтоб сбагрить побыстрей кому-нибудь.

— Думали что неснимаемые. Магия, магия! — с кислым видом поморщился он. — Я тебе потом покажу как это делается. Легко! — мрачно проворчал он. — Надо было мозгой только немного пошевелить.

— Тогда бы и ящеров этих сейчас здесь не было, — мрачно проворчал он, кивая на стоящих у мужиков за спиной имперцев.

— Ведун, видимо, решил поставить эксперимент, как мы себя поведём, и что с нами потом будет. Выживем ли? Интересно ему видать было — чем всё кончится.

— Ну и вот, — Сидор ткнул пальцем в молчавшего весь его монолог ящера. — Оно и случилось. Только для нас ничего не кончилось. Лично для нас с тобой всё только начинается.

— Ну пошли, что ль, — бросил он друзьям, вскидывая на плечо лопату и выдёргивая из бревна топор. — Пошли, пошли, — повторил он, поворачиваясь к ящерам спиной и направляясь к крепости.

— Ну чё застыли, — рассерженно крикнул он на друзей, немного отойдя и увидав, что никто так и не тронулся с места. — Дома поговорим. Не стоять же столбом в чистом поле. Или мне сказать, чтоб вас подтолкнули, — рявкнул он уже в полный голос. Похоже, за те несколько дней что его все не видели, характер Сидора сильно испортился.

— Ну пошли, — хрипло проскрипел Димон, трогая коня с места и недобро, многообещающе посмотрев ему в спину. Все остальные молча тронулись за ним, настороженно косясь на двинувшихся вслед за ними цепь молчаливых ящеров.