Соло. Книга 3 - Василий Михайлович Маханенко
— В таком случае хочу внести предложение, — вмешался ректор. — Меня смущает северо-западное направление. Среди разломов, что подходят под наши критерии, есть сразу две девятки. Если хоть одна из них является нужным нам якорем, то уничтожение северного разлома превратит девятку в десятку. В то время как уничтожение северо-западной девятки превратит северную восьмёрку в ещё одну девятку. Это плохо, но всё же приемлемо.
— Соглашусь, — кивнул Ксавьер Флеймворд после размышлений. — Вначале нужно побывать на северо-западе. Если девятка действительно является нужным нам якорем, начнём с неё. Если якорем является тройка — оставим её на финал. Мы не имеем права допустить ошибку и превратить якорь в непроходимую десятку.
— Не все десятки непроходимые, — произнёс я. — Когда мы уничтожили своего первого ультагара, Розалин сделала весьма интересное предположение, как бороться с разломами высоких рангов.
Пришлось рассказать о плане моей ученицы, дополняя его фактами, открывшимися по итогам уничтожения второго разлома с ультагаром.
— Выращивать ультагаров для уничтожения разломов? — удивился Ксавьер Флеймворд и посмотрел на ректора.
— Теоретически в этом нет чего-то экстраординарного, — задумался глава нашей академии. — Ультагар является такой же разломной тварью, как и все остальные. Размеры значения не имеют. Если мы поймём, каким образом он размножается и захватывает свои этажи, сумеем подсаживать в разломы десятого ранга, делая их безопасными. Но это если подходить к процессу с чисто теоретической стороны. На практике же внутри ультагара выживают единицы. Опираться на пример Соло мы не можем. Ещё одного мага с таким же предчувствием опасности вряд ли мы найдём. В любом случае — в моей академии ресурсов на такие изыскания нет. Ни финансовых, ни человеческих. Этим должны заниматься в императорской академии.
— Значит начнём с северо-запада, а дальше по обстоятельствам, — кивнул Ксавьер Флеймворд и, убрав карту, поднялся. — Выходим!
Вскоре мы очутились у портала, где нас поджидала оставшаяся часть нашей группы. Вирена и три моих ученицы. Розалин смотрела на дядю с каким-то вызовом, готовясь защищать своё право на самоопределение, но после того, что произошло в кабинете ректора, а точнее — того, что там ничего не произошло, связанного с переходом принцессы в мой род, я понял, что вопросов у Флеймвордов к нам нет. Пока Розалин жива, нас будут поддерживать. Если с ней что-то произойдёт — род Греймод закончит своё существование в связи со смертью всех его членов.
— Они здесь зачем? — нахмурился Ксавьер Флеймворд, увидев девушек.
— Нужны, — ответил я. — Без них результата не будет.
— Три пятёрки и одна восьмёрка? — советник императора придирчиво оценил усиление. — Какой они могут дать результат?
— Определяющий, — я не собирался ничего объяснять магу огня. — Эти четверо являются частью нашей группы.
— Безумие, — покачал головой Ксавьер Флеймворд. — Они не способны…
В этот момент портал замерцал и в магическую академию Тримуса прибыл статный мужчина. На вид ему было лет сорок, ухоженные синие волосы однозначно определяли стихию мага десятого ранга, а строгий костюм, выполненный из дорогой ткани, демонстрировал немалый достаток. От этого мужчины исходила аура смерти, что ощущалась даже без моего дара. Этот маг воды не только умел, но и любил убивать.
— Что привело представителя рода Аквалор в магическую академию Тримуса? — холодно спросил Ксавьер Флеймворд.
Только сейчас я увидел светящийся герб на груди явившегося мужчины. Аквалоры не желали мелочиться и не просто вышивали свой герб на одежде, а делали это с помощью особых магических нитей, чтобы все сразу понимали, с кем имеют дело.
— Меня привели дела рода, советник, — низким приятным голосом ответил мужчина. — Вчера в этой магической академии неизвестный напал на Мигеля Аквалора и нанёс ему страшную рану, которую не смогли залечить даже лечебные зелья наших лучших алхимиков. Глава рода отправил меня выяснить факты произошедшего и, по возможности, наказать виновного в нападении на представителя рода Аквалор. Род Флеймвордов желает вмешаться в моё расследование?
— Ректор находится на своём рабочем месте, — Ксавьер Флеймворд отодвинулся, демонстрируя этим, что не собирается задерживать прибывшего, после чего обратился к контролёру портала: — Нужен портал в город Гуртан.
Представитель рода Аквалор, что сделал было уже несколько шагов прочь от портала, остановился и повернулся к нам:
— Могу я поинтересоваться, какая нужда заставила советника императора отправиться в землях нашего рода? — спросил мужчина.
— Поинтересоваться можешь, — ответил Ксавьер Флеймворд. — Вот только ответа ты не услышишь. Дела моего рода никак не связаны с делами рода Аквалор.
— Город Гуртан! — произнёс контролёр портала, и мерцающая пелена изменила свою интенсивность.
Я подтолкнул своих учениц к порталу. Они прекрасно знали, ради кого в магическую академию прибыл этот человек. Только тот факт, что ему ещё не известны все детали произошедшего, уберёг меня от того, чтобы меня атаковали прямо на глазах двух магов десятого ранга. Вступились бы за меня Ксавьер Флеймворд или Шир Верал? Сомневаюсь, если честно. Советник императора даже обрадовался бы, прибей меня прямо сейчас этот человек. Нет мага хаоса — нет рода Греймод — нет проблем с Розалин.
Пространство на мгновение поплыло, после чего мы оказались в красиво обставленном помещении. Гуртан являлся столицей находящейся на северо-западе империи области и управлялся, как теперь мне стало известно, родом Аквалор.
Пожалуй, даже в Криалоне, столице нашей империи, не было так ухожено и приятно. Здесь маги воды демонстрировали свой максимум, не только создавая прохладный воздух, но ещё и увлажняя его, делая приятным и освежающим. Хотелось дышать полной грудью, опьяняясь от благоуханий.
— Красиво здесь, — Вирена, что последовала сразу за нами, не стала скрывать чувств. — Словно в другой мир попала.
— Что за история с Мигелем Аквалор? — появился и Ксавьер Флеймворд. Вот только в отличие от моих учениц и Вирены, лицо мага огня отнюдь не выражало восторг. — И только не говори, Соло, что ты здесь не замешан!
— Почему же — замешан, — отнекиваться от очевидных вещей было глупо. — Мигель начал поносить мой род, называя нас чернью и теми, чьё место в заднице разломной твари. Причём говорил он это в присутствии огромного числа свидетелей. Пришлось объяснить, что бессмертием в этой жизни никто не обладает.