Надежда тебя не покинет (СИ) - Ольга Шах

Я молча отрицательно покивал головой. Необычное вряд ли… скорее ожидаемое…

Далее последовали вопросы ни о чём, все прекрасно понимали, что в момент падения Света находилась дома одна, в состоянии алкогольного опьянения, да ещё и с большим содержанием снотворного в крови. Возможно, этот коктейль и повлиял на мозги, заставляя девушку перейти черту.

— Летуны, — философски пожав плечами, немного огорчённо протянул дознаватель. — Бывает… очнётся, сама расскажет…

Всё с той же тактической сумкой наперевес я отправился в больницу, где узнал, что первоначальный диагноз подтвердился — субарахноидальная гематома в результате перелома свода черепа. Как следствие, отёк мозга и кома. Врач, отводя взгляд, признался, что медицина не стоит на месте, но врачи не боги. И положительного исхода он не даёт.

— Когда её можно будет навестить? — словно, не слыша прогноза лечащего врача, уточнил я.

Нерациональное чувство собственной вины грызло меня, заставляя думать о том, что вот если бы я больше времени уделял Светлане, всё могло бы быть иначе. Возможно, мне стоило настоять на браке, родили бы детишек и жили счастливо…

Глава 5. Наденька

* * *

Сегодня ночью в приёмном покое нашей больницы было спокойно, по скорой привезли только мужичка, который у себя дома неудачно на нож упал во время ссоры с женой. Но его дежурная группа быстро осмотрела, ничего страшного, незначительный порез плеча, порез кровил сильно, изрядно напугав как самого пострадавшего, так и его дражайшую половину, которую она застала на соседке в самом пикантном моменте. Вот и взялась за холодное оружие. От эмоций, я думаю, не иначе. Во всяком случае, дамочка была самого интеллигентного вида, тряслась и причитала над порезанным супругом так, словно тот собирался умереть на месте от обширной кровопотери. Сотрудники скорой всё сделали верно, рану обработали, но оставить подранка дома не могли, вот и приволокли его к нам, хоть тот и упирался изо всех сил.

— Ну что вы, это я сам, Лидочка тут не при чём, — немного смущённо взирая на испуганно всхлипывающую половину, вещал он.

— Ну точно, — смеялся наш дежурный врач Павел Иванович и подмигивал пострадавшему, споро накладывая пару швов. — Как-то неловко было получить ножевое ранение именно в правое предплечье, да ещё и правше…

Павел Иванович, хоть и был редким охальником и бабником, но работу свою знал хорошо, поэтому я никогда не обижалась на некоторую вольность в общении, которую тот допускал. Вот и сейчас, он наверняка задумал что-то непристойное.

— Ножевое ранение, обязаны сообщить в полицию, сами понимаете, — Павел Иванович нехорошо прищурился и со значением посмотрел не супружескую чету, которая явно позабыла про свои распри, и сейчас они сидели, держась за руки.

— Сам я, — непреклонно сжимал губы и болезненно морщился мужчина. — Сам виноват. И я не стану ничего подписывать в полиции.

В результате пострадавшего отпустили, я проводила его до выхода и видела, как супруга, поддерживая за локоток, заботливо усаживает его в машину такси…

Потом ещё была бабка, которая решила на ночь глядя обнаружить что-то в своей кладовке, залезла на стремянку, с которой благополучно в последствии и свалилась… как следствие — вызов кареты скорой помощи испуганными родственниками и установленный перелом правой голени. Ночная смена подходила к концу, медсестра на посту, Анна Михайловна, прикорнула тут же, на удивительно неудобном диванчике. Я приблизилась и вздохнула — она была в полудрёме, скукожившись в неудобной позе и подтянув к себе ноги. Я мельком взглянула в журнал — он был аккуратно заполнен и подготовлен в сдаче смены, Анна Михайловна была ответственным сотрудником и знала наперечёт все назначения, а ещё у неё было полторы ставки, потому что поднимать одной двоих мальчишек было непросто, вот и уставала она иной раз. Я знала, что Анна Михайловна ещё подрабатывает тем, что ставит уколы на дому… медсестра заёрзала, просыпаясь, но я приблизилась, села рядом и положила ладонь на лоб, углубляя её сон, делая его спокойнее. Уже через мгновение морщинка на её лбу разгладилась, а дыхание выровнялось. Думаю, что пару часов до конца смены Анна Михайловна может подремать, а тут рядом посижу, чтобы ей было спокойней.

Нет, она не увидит меня и даже не почувствует, просто сможет ощутить себя немного лучше, словно хорошо отдохнула. Завтра, как я помню, у неё один выходной, пусть проведёт его со своими детьми — с таким режимом работы, как у неё, они наверняка чувствуют себя покинутыми не только отцом, но и вечно усталой матерью.

Пусть это немногое, на что я способна, но я рада и тому, что как-то вообще могу взаимодействовать с внешним миром. Помню, после моей смерти это было нелегко, признаться, я была в некотором отчаянии…

Да, кстати, позвольте отрекомендоваться — Надя. Надежда Фёдоровна Заварзина. Кажется, по-научному моё явление называется информационным сгустком. Вот такое заковыристое понятие нашлось для души. Да, к сожалению, я просто душа, не нашедшая покой, и могу находиться только на территории больницы.

Я кинула взгляд на часы, которые висели на стене возле поста — почти семь часов утра, а это значит, что скоро начнётся новая смена. Сегодня понедельник, летучка у главного врача будет развёрнутая, поступило несколько проблемных пациентов, но самой тяжёлой из них, насколько я могу судить, была девушка с многочисленными переломами, в том числе и переломом свода черепа.

Конечно, я знала причину, по которой она получила травмы, потому как присутствовала при её госпитализации и последующей операции. Кости-то ей собрали, а вот мозг… она была в коме и вряд ли выйдет из неё. Я попыталась достучаться до неё, но та практически не реагировала.

Сколько себя помнила, я всегда хотела связать свою судьбу с медициной, хоть и не распространялась о том весьма неженском устремлении, дабы не подумали, чего худого. Однако, когда в 1870 году в Москве объявили об открытии Высших женских медицинских курсов, да ещё под патронажем монарших особ, общественное мнение, пусть и со скрипом, но допустило, что женщина тоже может иметь лекарскую специальность. Стоит ли говорить, что я тут же заявила, что непременно стану их слушательницей? Родители, понадеявшись на девичью ветреность, дали своё родительские благословление, весьма условное, конечно. Мол, подрастёт, перебесится, а там, глядишь, с Николаем Углицким, сыном наших ближайших соседей, у нас и сладится. И это несмотря на то, что лично я никаких поводов к тому, чтобы считать Николеньку своим суженым, вовсе не давала, предпочитая видеть в нём приятеля. Стоит ли говорить, что их