Ходок - 16 - Александр Львович Тув
„Слушай… — мысленно покачал головой Денис. — А она — реально умная!“
„Если девушка не только красивая, а еще и умная, то спать с ней не только приятно, но еще и интересно!“ — голос процитировал сентенцию, вычитанную где-то в Интернете.
„А если еще и остроумная, то, вдобавок, еще и весело!“ — старший помощник довел мысль до логического конца.
— Все так и получилось, — нахмурилась Снежная Королева. — Пока я думала, решение приняли за меня. Краем глаза я уловила какое-то движение, а когда повернула голову в ту сторону, то увидела приближающегося человека. Разобрать черты лица возможности не было, потому что он был достаточно далеко, но манера двигаться, фигура, походка и все такое прочее, — она пошевелила пальцами, как бы демонстрируя „все такое прочее“, — были знакомы.
… невербальные детали, которые не воспринимает сознание, прекрасно анализирует подсознание…
— Все говорило о том, что я знаю этого человека. И от этого мне почему-то стало страшно, — зябко передернула плечами Тарения. — Казалось бы, должна была радоваться — все-таки не одна осталась, но было именно так, как было. Я испугалась. — Тут у Дениса всплыл в памяти бородатый, но очень к месту анекдот:
Мужик заблудился в лесу. Стоит и орет: „Ау, ау, ау!“
Сзади по плечу его кто-то хлопает. Оборачивается — медведь.
Медведь: „Мужик, чего орешь?“
Мужик: „Заблудился, может кто услышит.“
Медведь: „Ну я услышал, тебе легче стало?“
— Когда незнакомец достаточно приблизился, — продолжила Тарения, — я узнала в нем дядю. Ёйдарт выглядел, как обычно, но двигался странно. Очень знакомо, но странно. Нет, не было никакого дерганья, присущего ожившим куклам, которыми любят баловаться черные колдуны с Затерянных Островов, подсылая из к своим врагам…
„Оп-пань-ки! — оживился старший помощник. — Что за колдуны такие? Что за острова? Что за куклы? Надо будет выяснить!“
„Это мы удачно зашли!“ — согласился голос.
— Дядя двигался, как нормальный человек, но двигался не так, как обычно это делал Ёйдарт. А когда до меня дошло, кто именно так двигался, меня стал бить озноб от страха. А уж когда я услышала: — Бельчонок! Дай я тебя обниму! — то пришла в совершеннейший ужас. Лишь один человек на свете так меня называл, причем в далеком детстве и этого человека уже нет в живых — его убили у меня на глазах. Ёйдарт не мог знать этого ласкового прозвища, которым называл меня в детстве отец! — И поцелую! — продолжил лжедядя. А я уже нисколечко не сомневалась, что этот человек… да человек ли? — это существо никакого отношения к моему любимому дяде не имеет. — Во время этого рассказа лицо Снежной Королевы покрылось болезненной бледностью, дыхание стало прерывистым, а руки задрожали — даже воспоминание о „дяде“ приводило ее в трепет, а что с ней было во время непосредственно инцидента трудно было даже представить.
„Зловещая долина!“ — тоном старого психоаналитика сообщил голос.
„Чё за хрень?“ — поднял бровь Денис.
„Погугли!“ — отмахнулся голос.
„Погоди. Спросишь у меня чего-нибудь!“ — многообещающе пообещал старший помощник, но голос на угрозы не отреагировал.
— Глаза „Ёйдарта“ сверкнули каким-то бутылочным отблеском, — взяв себя в руки, продолжила рассказ Тарения, — а губы вытянулись трубочкой и потянулись к моему лицу. От всего этого непреходящего ужаса я как будто окаменела, не в силах пошевелиться, но так продолжалось недолго. Из ступора меня вывел жирный черный таракан, показавшийся изо рта „дяди“. Он оказался последним камушком, сломавшим мост…
… последней соломинкой, переломившей хребет верблюду…
— Я закричала и ничего не соображая, опрометью, бросилась прочь не разбирая дороги. Долго я бежала, или нет, не скажу и под пыткой — не знаю, но осознала себя только, когда без сил рухнула на землю в глубине дремучего леса.
„Тебе не кажется странным…“ — протянул голос.
„Кажется!“ — немедленно отозвался Денис.
„Поправь, если будешь с чем-то не согласен, — попросил голос и продолжил: — Чтобы сдвинуть ее точку сборки, Имбах из подсознания Снежной Королевы вытащил то, чего она боится больше всего…“
„Хочешь сказать, что я зомбаков боюсь? — ухмыльнулся старший помощник. — Зловещие мертвецы возвращаются!“ — не менее зловеще произнес… а скорее даже провыл он.
„Ты змей боишься, а не зомби!“ — с ухмылкой парировал голос.
„Ну-у… боюсь, — был вынужден признаться Денис. — Но не сильно!“
„Я думаю из-за этого и инициация не прошла, что ты не всерьез все воспринимал!“ — уже серьезным тоном заявил голос.
„Таки да… — поморщился старший помощник. — Надо было сильнее бояться…“
„Поздно пить боржоми, — вздохнул голос. — Возвращаемся к Тарении. Получается, что ее самый сильный потаенный страх — это отец и дядя!“
„Получается…“ — согласился Денис.
„И это странно…“ — покачал несуществующей головой голос.
„Очень. Но нам татарам все равно, какие тараканы у нее в голове! — вынес окончательный вердикт старший помощник. — Но прикольно!“
„Жаль, что мы не психоаналитики, — слегка расстроился голос. — Много интересного могли бы о ней понять…“
„А оно нам надо? — удивился Денис. — Нафиг-нафиг!“
Весь этот, довольно длинный, внутренний диалог занял совсем немного реального времени и ничего из дальнейшего рассказа Снежной Королевы ни старший помощник, ни его внутренний голос, не пропустили.
— Долго разлеживаться мне не дали, — вздохнула Тарения и продолжила свою печальную повесть… хотя почему печальную? — конец-то все равно был счастливым — она все-таки стала магом. — Я почувствовала резкую боль в ноге от укуса и увидела, что мои окровавленные ноги облепили громадные красные муравьи, которые принялись меня с остервенением кусать.
„Чего боялись, с тем и повстречались…“ — не без доли философичности в голосе протянул голос. (Каламбур!)
„Это ты про сбитые ноги?“ — на всякий случай уточнил Денис.
„Нет. Про Папу римского!“ — отыгрался злопамятный голос. Впрочем, не исключено, что он не был злопамятным, а просто имел хорошую память — точного ответа на этот вопрос современная наука не имеет.
— Я попробовала стряхнуть муравьев, но ничего не получилось. На место одного сброшенного появлялись три новых! А когда я огляделась, то увидела, что они окружили меня огромным шевелящимся живым ковром, — Снежная Королева даже передернулась от неприятных воспоминаний, — и осталась только одна узкая щель в которую можно проскользнуть. Туда я и побежала.
„Она еще и инсектов боится!“ — констатировал