Юрий Бурносов - Книга демона

– Троллей, вот как… – задумчиво сказал Мотыга. -И к чему вам тролли, богатые мальчики? Ах нет, не буду спрашивать. Вам нужны тролли, мне – деньги, и весь разговор. Но дело непростое, очень непростое, странное Дело… Хорошо. У меня есть люди в магистрате, которые Узнают и где сидят ваши тролли, и что с ними собираются сделать, и как их оттуда выволочь. Магистрат, особенно Пятибашенный Замок, пронизан тайными ходами и лазами, о которых не знает ни стража, ни члены магистрата, но прекрасно знаем мы. Есть другая сложность: кто согласится заниматься этим делом? Деньги деньгами, но я не хочу, чтобы моего человека съел тролль. Если он потом съест вас – на здоровье. Но только не моего человека.

– Нам нужен только проводник, мы готовы пойти сами, почтенный Ларе.

– Так оно и будет, мальчик. И это будет вам стоить пятьсот ультов. Майтл!

Тощий телохранитель бесшумно появился из-за шторы.

– Майтл, эти богатые мальчики сегодня в полночь принесут сюда пятьсот ультов. Если они это сделают, отведи их к Гропу, он будет знать, что к чему. Если не принесут… – Ларе прервался и внимательно посмотрел на Лори. – Если не принесут, то мы побеседуем с ними позже, главное, чтобы они никуда не делись. Проследи за этим. А ты, мальчик, подумай еще раз – с нами ты или не с нами. Другого раза у тебя может и не случиться…

Пахнущий потом и кровью человек остановился в шаге от Тильта. Он тяжело дышал и бормотал что-то – кажется, ругался…

Тильт не видел, кто это. Он лежал, свернувшись, словно еж, спрятав лицо и руки, подобрав ноги. Он не мог ничего видеть.

Человек стоял в шаге от Тильта. Он сумел бы дотянуться до парнишки рукой.

Или мечом…

Предательски громко стучало сердце. Громко и гулко – словно барабан. Тильт зажимал его руками и боролся с соблазном поднять голову и посмотреть, кто это стоит рядом.

Ему казалось, что человек смотрит прямо на него.

Сквозь него.

Ему представлялось, что человек видит его. Видит, усмехается и дожидается момента, когда беглец наконец-то сообразит, что таиться бесполезно, глупо и смешно.

Тильту со страшной силой хотелось открыть глаза, поднять голову и убедиться, что все это не так, что это лишь шутки его воображения, что никто сейчас не смотрит в его сторону, никто его не видит, не замечает.

Но он не двигался. Терпел. Сдерживал взбесившееся сердце и пытался справиться с затопляющей разум паникой.

Со всех сторон доносились звуки скоротечных схваток. Но Тильт не замечал их. Он напряженно вслушивался в дыхание стоящего рядом человека. • Он пытался разобрать его бормотание.

Он молился всем известным богам, желая, чтобы человек этот убрался отсюда как можно скорей и как можно дальше.

Но боги, кажется, не слишком прислушивались к его мольбам.

– Проклятие, – вполне разборчиво буркнул человек и сдвинулся с места. Он чуть не наступил на Тильта, и парнишка, едва сдержав крик, вскинул голову и открыл глаза.

Человек опустился на четвереньки и медленно пятился, заползая в груду срубленных Тильтом веток. Взгляд его был прикован к чему-то, происходящему за деревьями. Он пока не замечал, что выбранное им укрытие занято.

Тильт немного подвинулся, еще надеясь на что-то – то ли на то, что человек этот окажется союзником и другом, то ли на то, что он вмиг испустит дух, обнаружив в яме еще одно живое существо.

– Что за Дран? – возмутился незнакомец, ткнувшись локтем в бок Тильта. И вскочил, спиной разметав сложенные ветки. – Что за… – Блеснул занесенный над головой меч.

Тильт откатился в сторону, резко приподнялся и выбросил вперед руку с саблей, пытаясь ею дотянуться до противника.

Клинки сшиблись. Звенящая сабля улетела в кусты. Тильт, наверное, повернул бы голову, чтоб проследить ее полет, но в шею ему ткнулась холодная острая сталь.

– Не двигайся!… Кто это тут у нас? Вот так чудо! Почтенный мастер!

Тильт не дышал.

– Как же так? Откуда? А в повозке тогда кто?… Разбойник Ферб, помятый, побитый, заляпанный

грязью и кровью, щерился, разглядывая обезоруженного беглеца.

– Ты тут один? Где остальные? Тильт молчал.

– Как же ты распутался? Как исхитрился?… Острие меча проткнуло кожу. Кровь тонкой горячей

струйкой побежала Тильту на грудь.

– Чего молчишь, почтенный мастер, будто языка лишился? Или вправду – отрезали тебе язык?

Близкий шум заставил Ферба на миг оглянуться. Когда он вновь повернулся к Тильту, лицо его было серое и неподвижное, будто каменное.

– Ну-ко, мастер, двигайся. Да подгреби ветки-то. – Разбойник опустил меч, осмотрелся по сторонам. – Хорошую схоронку ты себе нашел. Надо же – я рядом стоял, а не увидел. Не заподозрил даже, что ты там!…

Ферб торопился. Он был напуган, хоть и старался этого не показывать.

Тильт, так ничего и не сказав, сгреб разбросанные ветки, сполз на дно ямки и скорчился.

– Не вздумай шуметь! – пригрозил Ферб, устраиваясь рядом. – Вмиг выпотрошу, как куропатку. И бежать не пытайся. Некуда тебе бежать, молодой мастер…

Тильт о бегстве не помышлял. Слабость и апатия связали его надежней любых пут. Ему теперь все было безразлично, хотелось лишь уткнуться лицом в землю, вцепиться в нее скрюченными пальцами – и разрыдаться.

– Мы бежим, – прошептал Ферб. – Мы разбегаемся, словно вспугнутые перепелки… Слышишь меня, чернильная душа? Барон гонится за нами, будто за курицами. Хватает – и рубит. Хватает – и рубит… Курицы – безмозглы. Но мы с тобой не куры, молодой мастер. Мы не будем бестолково метаться. Знаешь, что мы сделаем? Мы дождемся удобного момента и вернемся назад. К повозке… Когда они пройдут мимо… Мы вернемся… И умчимся, прежде чем они что-то успеют понять… Слышишь меня, добрый мастер?… Слышишь ли?…

Тильт слышал. Но не отвечал.

А Ферб все говорил, все шептал без остановки…

Когда-то в этом лесу жило племя лесных людей. Не разбойников, которых тоже порой именовали «лесным людом», – разбойники происходили из мест самых разных, собирались в чаще своими путями, эти же испокон веку жили здесь. Были они странные – заросшие, будто звери, молчаливые, словно рыбы. Держались особняком, никого к себе не подпускали, лишь детям из окрестных деревень дозволяли ходить по лесу. С детьми же и Договаривались, если нужно чего-то было: железные инструменты, хлеб или ткани. Договаривались без слов, мимикой и жестами. И только дети могли понять, что требуется лесным жителям и что дадут они взамен.

Обитали лесные люди в лесном городе. Был он обнесен высоким частоколом, возле тяжелых ворот высились Два огромных кедра, к стволам которых тесно лепились помосты и лестницы. На самых макушках в больших круглых корзинах сидели остроглазые наблюдатели. И знающие люди поговаривали, что из этих плетеных гнезд весь лес виден как на ладони.