Татьяна Форш - Измененное пророчество

Глава четвертая

В доме стояла непринужденная обстановка. Все занимались своими делами и едва обратили на меня внимание. Ферес, закинув ногу на ногу, лежал на печи, наигрывая на странном, напоминающем палку, однострунном инструменте, и, помахивая в такт копытцем, тихо подпевал. Во главе стола аппетитно похрустывал остатками ужина Глисс. Барга с Велией тоже сидели за столом и, наклонившись друг к другу, негромко переговаривались. Заметив меня, они замолчали. При этом гость смерил меня таким высокомерным взглядом, будто он был, по меньшей мере - принцем, а я так, поломойкой на полставки.

- Заходи, садись, - кивнул Барга на пустой табурет рядом с собой, - Может, есть хочешь? Будешь мясо?

Он выдернул из пасти разобиженного Глисса пожеванную ногу местной фауны и гостеприимно протянул мне.

- Я, конечно, не уверена, но у меня такое чувство, будто этот зверь умер от естественной смерти в очень глубокой старости, лет так двести назад, - с сомнением покачав головой, я с отвращением посмотрела на остатки неприглядной, пожеванной пищи в его руке, - и есть его нельзя. Это точно. Я пробовала, о чем сожалею!

Нога быстро скрылась в пасти обрадованного ящера. Тот ее, в два жевка сожрав, смачно облизнулся.

- Это - корзак, грызун. В нашем мире его специально разводят. Его мясо сочное, но чуть жесткое, а так как у нас никто на зубы не жалуется, оно идет как деликатес, - охотно пояснил Барга, с усмешкой глядя на мою брезгливо перекошенную физиономию. - Хочешь, еще приготовлю?

- М-м…, нет, - я решительно помотала головой, - пожалуй, лучше лепешкой обойдусь. И вообще, я вегетарианка.

Глисс настороженно на меня покосился и опасливо попросил.

- Предупреди, когда это у тебя начнетс-ся!

Велия, насмешливо фыркнув, поднялся, снял дорожный плащ и, небрежно кинув его на лавку, остался в черных штанах, заправленных в пыльные остроносые сапоги, и в серой рубахе со шнуровкой на груди. Быстро связав волосы в хвост, он решительно начал закатывать рукава. Из его мешка показалась небольшая колба с оранжевым порошком. Аккуратно ссыпав часть его в деревянную кружку, он плеснул горячей воды, помешал и протянул мне.

- На, выпей! Это поможет тебе радоваться жизни и задавать поменьше глупых вопросов, а еще откроет скрытые резервы, - и, подумав, добавил, - и избавит от "вегитарианизма".

- Ага, а я с этого не стану жизнерадостной немой идиоткой с задатками супервуман? - на всякий случай осторожно поинтересовалась я, но чашку взяла.

Вдохнув густой ароматный пар, рискнула глотнуть. Хм, однако! Мягкий, чуть холодноватый мятно-цитрусовый привкус обжег горло! Я выпила до дна и отдала ему пустую кружку. По телу тут же пробежала волна жара. Затем меня заколотило в ознобе так, что зуб на зуб не попадал, потом опять бросило в жар.

- А она с-с этого не умрет-с? Мало ли, вс-се-таки из отраж-шенного мира? - озаботился моим самочувствием заураск, настороженно посматривая на меня, радующую взгляд всеми оттенками зеленого.

- Это всего лишь напиток силы. Если она и впрямь воин, то это зелье ей не повредит, и мы скоро увидим тому доказательства, - равнодушно пожав плечом, успокоил его Велия.

- В смысле? Она станет на всех кидаться, и мы отправим ее назад? - уточнил Ферес, со злобной физиономией проведя острым когтем большого пальца себе по горлу.

- Не совсем, мой друг, но все может быть, - утешил его маг. С усмешкой оглядев трясущуюся меня, он уселся на лавку и радостно сообщил. - Адаптация скоро начнется. Надо ждать и быть наготове!

- Пойду, наточу нож, - поднялся Ферес.

- Эй, эй! Это что - приколы?! - простучала я зубами, обхватив руками плечи. - Что-то я от недосыпу ваш черный юмор, парниши, не понимаю! Что за мир-то такой? Сначала всякие там экспериментаторы напоили какой-то гадостью, а теперь еще и удивляются - почему это ее так не по-детски колбасит?!

- Ферес, сядь! - усмехаясь в усы, пробасил Барга и, подмигнув магу, перевел взгляд на меня. - Это, Тайна, наш злопамятный Велия с тобой за "фаерболы" отыгрывается. И вообще, ты с ним поменьше шути! Как видишь - опасно для здоровья.

- Подумаешь, уж и пошутить нельзя! - обиженно фыркнула я и демонстративно надулась, бросая гневные, полные презрения взгляды на абсолютно не замечающего меня мага.

Вскоре мне это занятие надоело. Наступив на горло собственной гордости, я подсела к нему и принялась допытывать.

- Велия! Скажи мне. Я ведь переместилась в ваш мир не одна? Так где же, наконец, моя подруга и тот горе-ученый, что заманил нас во всю эту авантюру? - его глаза незаметно потемнели. Кинув на меня быстрый взгляд, он устало потер лоб.

- Я не знаю, что пошло не так! Тот амулет, который был у Степана, должен был переместить вас в одно и тоже место - в подвал к Барге, но вас раскидало по разным уголкам нашего мира. Я уверен, что недалеко друг от друга, но, поиски займут время, а у нас его нет! Кстати, в связи с этим даю тебе всего семь дней на подготовку.

- На какую еще подготовку? - насторожилась я.

- Нужно сделать из тебя настоящую воительницу!

- Ты хочешь сказать, что через семь дней я смогу вертеть неподъемными мечами, кидаться топорами и стрелять из лука?! - удивленно выпалила я и звонко рассмеялась.

- Должна! - жестко отрезал Велия, не обращая внимания на мой смех. - Поэтому сегодня же вы с Глиссом пойдете к оружейнику. У тебя семь дней, чтобы постичь все тайны ремесла, а мы за это время с Баргой сходим к Оракулу. Надеюсь, он увидит, где находится кто-либо из Великих. На седьмой день встречаемся у Плюгалина. А сейчас иди, отдыхай.

Велия демонстративно поднялся, давая понять, что разговор закончен и подошел к целителю. Не удержавшись, я исподтишка показала ему язык, построила рога, но, вовремя заметила, что на меня открыв рот, с печки таращится Ферес, сделала вид, что поправляю прическу и пошла его выгонять.

Выпроводив беса, я провела утро валяясь на печи, под предлогом отдыха и пережитого стресса, но спать не хотелось совершенно. Глядя на бревенчатый потолок, я чувствовала легкую щекотку во всем теле. Оно становилось чужим, непривычным, новым. Наливались силой и сталью дряблые мускулы, делались крепче кости. Перестало болеть все, что раньше не давало покоя.

Барга был прав. Этот мир переделывал меня под себя, заставляя даже мой мозг думать по-другому. У меня уже не вызывала панику мысль о том, что я, бог знает где, среди пугающих меня незнакомцев, больше похожих на пациентов дома скорби, чем на реальных здравомыслящих существ.