Меченный смертью. Том 4 - Валерий Юрич

— Александр Николаевич! — Мой собеседник был непреклонен. — Вы же были мертвы! И этот медведь тоже! Это мне не почудилось. И моя усталость здесь совсем не при чем. А вы себя ведете так, будто ничего не случилось.

Я заглушил двигатель и внимательно посмотрел на Ярцева. Между нами повисло напряженное молчание. Где-то с минуту мы меряли друг друга пристальными взглядами.

— Я ворвался к ним в штаб и всех там убил. — Мой голос прозвучал хрипло и несколько отстраненно.

— Кто ворвался? Куда? Я не понимаю, — растерянно спросил Ярцев. — Вы же все время были здесь. Вы вызвали тигра и просто отключились.

— Я и есть тот тигр. — От этих моих слов глаза Ярцева удивленно расширились. — Тот шаман. Он что-то сделал со мной. А потом… кхм, во сне… показал, как вызывать этого тигра и становиться им.

Я немного помолчал, чтобы Ярцев смог переварить услышанное, а потом продолжил:

— Став тигром, я побежал в тот туннель. Расправился со всеми, кто попался мне на пути. А потом нашел их штабной бункер. Там было много охраны… аномальная тварь. Меня очень сильно ранили. Но я всех их убил, а потом ворвался в их штаб и уничтожил находившихся там пятерых человек. После этого силы оставили меня. Я хотел вернуться в свое тело, но не смог. — Я сделал паузу и усиленно потер нахмуренный лоб. — А дальше… все было, словно в каком-то кошмарном сне, который никак не хотел заканчиваться. Медведь помог мне найти выход, а кто-то третий открыл дверь, ведущую из того места в наш мир. Это все, что я помню.

Виктор Петрович ошарашенно смотрел на меня, не в силах вымолвить ни слова.

— Я не знаю, почему это все со мной происходит, — продолжил я, постаравшись изобразить искреннюю растерянность. — Не понимаю, как у меня развились эти способности управления аномальными монстрами. Но, можете мне поверить, Виктор Петрович, все мои усилия сейчас направлены на то, чтобы возродить имение моей матушки и вернуть славу ее роду. — Я исподлобья угрюмо глянул на Ярцева и, помолчав с четверть минуты, добавил: — А еще я хочу набраться сил, вернуться и отомстить моему дяде за убийство моих родителей. Я все для этого сделаю. И переступлю через каждого, кто встанет у меня на пути.

Ярцев стоял, нахмурив брови. Было заметно, что внутри у него происходит какая-то борьба. Спустя минуту, он решительно кивнул и сказал:

— Это все, что я хотел услышать, ваше сиятельство. Я с вами. Можете на меня рассчитывать.

Он залез на квадроцикл, завел двигатель и выжидательно посмотрел на меня.

— Рад это слышать, Виктор Петрович, — я глянул на Ярцева горящим взглядом. — А теперь пора побеседовать с теми, кто посмел назвать нас предателями.

Еще на подъезде к штабу я увидел бурную деятельность, которую развернули на наших позициях представители комендатуры. Они всё тщательно документировали и снимали. И, судя по тому, что наши убитые бойцы продолжали лежать там, где их настигла смерть, забрать тела нам пока не разрешали.

Подъехав к штабу, я с облегчением увидел, что пикапа с сердцем голема и моим нейтрализатором энергий нет на месте. А это могло означать только одно: Коршунов успел его отогнать к казарме еще до прибытия следователей.

Помимо представителей комендатуры здесь были и военные. Примерно до взвода солдат. Может быть больше, если учитывать, что часть могла находиться в лесу или даже уже возле туннеля. За последние два дня этот участок дикого леса так сильно истоптали и изъездили, что там появились целые безопасные дороги, по которым можно было довольно легко добраться до входа в подземные норы Владислава.

Подъехав к штабу, мы с Ярцевым заглушили двигатели и спустились в бункер. Там сейчас находились двое: Коршунов и уже знакомый мне капитан Федулов, с которым мы вчера беседовали у переправы.

— Добрый вечер, ваше сиятельство, — поздоровался с легким поклоном капитан.

— И вам хорошего дня, Семен Аркадьевич. — Я устало улыбнулся капитану и слегка наклонил голову.

— Ну вот, я же говорил, что его сиятельство скоро вернется с осмотра четвертого сторожевого поста, — сказал Коршунов и многозначительно посмотрел на нас с Ярцевым.

— Да, Степан Иванович, данные аэроразведки подтвердились, — подыграл я Коршунову. — Вышка полностью уничтожена. Надо будет срочно заказать у подрядчика возведение новой. Этот пост очень важен для нашей обороны, особенно если учитывать последние события.

— Хорошо, ваше сиятельство. Сегодня же свяжусь с подрядчиком, — ответил Коршунов.

Капитан Федулов понимающе кивнул и, увидев, что мы с Коршуновым закончили разговор, подошел ко мне и, отвесив еще один уважительный поклон, торжественным голосом произнес:

— Александр Николаевич, благодарю вас за героическую оборону ваших границ и мощный отпор, который вы дали врагу. Конечно, расследование только началось, но я уже успел воочию убедиться в том, какую огромную жертву вы принесли и насколько превосходящие силы противника остановили. Этот геройский поступок я лично доведу до сведения генерал-майора Жохова Петра Андреевича, командующего северным фронтом. По предварительным оценкам вы подбили три танка и два БТР, уничтожили около трех с половиной сотен солдат противника. Но самое невероятное: мы нашли у ваших позиций останки четырех мощнейших монстров пятого уровня. Я даже не знаю, чего вам стоило их остановить. Даже один такой монстр мог спокойно добраться до стены и сильно подпортить нам кровь. А тут четыре! Скажу честно, я, когда услышал — не поверил, пока сам своими глазами не увидел. — Капитан Федулов не скрывал восхищения ни в голосе, ни во взгляде. — И, как утверждает уважаемый Степан Иванович, все это было сделано силами семидесяти человек при поддержке нескольких единиц бронетехники.

— Все так и было, Семен Аркадьевич, — хмуро сказал я. — Только вот кто-то в комендатуре решил усомниться в наших словах. Нас обвинили, что мы преувеличили степень угрозы и специально пытались оттянуть часть ваших сил на наше направление. И даже прозвучал намек на измену. Как это понимать, Семен Аркадьевич? — Сверкнув глазами, холодно спросил я.

Капитан Федулов смертельно побледнел и дрогнувшим от негодования голосом ответил:

— Даю вам слово офицера, что первый раз об этом слышу. Я выясню, кто с вами общался и так неосмотрительно бросался словами. Делать такие утверждения на пустом месте — это