Оливер Боуден - Assassins Creed. Тайный крестовый поход

– В чем-то ты права. Хаос постоянно бросает нам вызов. Но свобода вознаграждает куда обильнее, нежели ее противоположность. Порядок, к которому стремятся тамплиеры, требует подчинения, подобострастия, отказа от свободы.

– Это чувство мне знакомо, – призналась Мария.

Они направились к лестнице, ведущей на верхнюю палубу. Альтаир вновь ощутил тягу к этой женщине. Впервые его потянуло к Марии еще на кладбище. Ему захотелось удержать свои ощущения, однако он тут же напомнил себе о необходимости быть осторожным. Не она ли говорила, что убьет его при первой возможности? Пусть ее верность тамплиерам и пошатнулась, однако это не означало ее внезапной готовности вступить на путь ассасинов. Насколько он успел ее узнать, она хотела идти своим путем – путем Марии.

Будущее покажет.

Возле лестницы Мария улыбнулась и подняла руки. Альтаир недоверчиво посмотрел на них. Однако со связанными руками ей было не подняться наверх. Корабль, привезший их в Кирению, был пиратским, и хотя пираты не отличались щепетильностью, даже их удивил монах, который зачем-то связал своей спутнице руки. Матросы, спавшие в трюме, проснулись и теперь стояли, почесывая в паху и поглядывая на странную пару. Альтаир тайком выдвинул лезвие клинка и перерезал веревку. Мария с благодарностью посмотрела на него, готовясь подняться наверх.

Альтаир собрался последовать за ней, как вдруг услышал перешептывание за спиной. Его насторожили не столько слова, сколько интонация голосов. Не привлекая к себе внимания, он стал слушать.

– Я же знал, что это он, – хрипло прошептал один из пиратов. – Я тебе сразу сказал.

Альтаир почувствовал на себе их взгляды.

– Бьюсь об заклад, что тамплиеры отвалили бы нам кругленькую сумму за эту парочку.

Альтаир беззвучно выругался. Если интуиция его не подводит, ему в любой момент придется схватиться за меч…

Он услышал лязг кривых сабель, доставаемых из ножен.

Момент уже наступил.

Альтаир повернулся лицом к неожиданным противникам. В это время его спутница, почуяв свободу и вспомнив о «пути Марии», изо всех сил лягнула его левой ногой. Стискивая зубы от жгучей боли, Альтаир отлетел вбок.

Внутри он тоже чувствовал боль, но совсем иного свойства.

Мария исчезла, растворившись в прямоугольнике солнечного света, который лился сверху. Альтаир снова выругался – на этот раз вслух – и приготовился дать бой пиратам. Первый, ухмыляясь, полез на него. Конечно же, пират думал о выпивке и женщинах. То и другое он купит на деньги тамплиеров, когда передаст им свою добычу.

Меч Альтаира ударил пирата в грудь – бедняга сполз с лезвия, заливая кровью грязный трюмный пол. Второй, увидев гибель своего товарища, несколько призадумался. Он стоял, перебрасывая саблю из одной руки в другую. Альтаир улыбнулся ему и топнул ногой. Пират вздрогнул.

Альтаиру была знакома эта публика. Бывшие наемники, подавшиеся в пираты. Ему нравилось немного попугать их перед смертью.

Он убил и второго. Тот выпучил глаза, видя, как Альтаир вонзил меч ему в бок и протолкнул лезвие вперед до самой груди. Пират умер мгновенно, упав рядом со своим товарищем, так и не дождавшимся тамплиерских денежек.

Альтаир торопливо выбрался на палубу. Он щурился от яркого солнца, высматривая свою беглянку. На палубе суетились пираты, ошеломленные и взбудораженные бегством Марии. Потом кто-то из них увидел Альтаира и закричал. До этих туповатых парней начинало доходить, что к чему. Альтаир мигом пересек палубу, подлез под снасти, перемахнул через борт и сбежал по сходням на берег Киренийской гавани. Его первой заботой было спрятаться и переждать опасность.

А потом… потом он обязательно найдет Марию. Больше она от него не сбежит.

Альтаир огляделся. Над Киренией ярко светило солнце. Еще один город, в котором хозяйничали тамплиеры. Слишком красивый, чтобы оставлять его в руках врага.

Найти Марию труда не составило. Она притягивала к себе беду, как корабельный трюм – крыс. Когда Альтаир снова встретился со своей беглянкой, возле ее ног валялись трупы пиратов. Поблизости стояли трое местных жителей. Они стряхивали кровь с мечей, тяжело дыша после сражения. Появление Альтаира насторожило их, но он поднял руки вверх, показывая свои добрые намерения. Так он и стоял с поднятыми руками, поглядывая на Марию, троих незнакомцев и окровавленные трупы.

Видно, и в этот раз судьба уберегла ее.

– А я уж думал, что больше тебя не увижу, – не опуская рук, сказал Альтаир.

Мария здорово умела сохранять невозмутимость при любом повороте событий.

– Если бы мне повезло…

Альтаир наградил ее хмурым взглядом, потом обратился к одному из киприотов. Скорее всего, этот человек был у них главным.

– Что за дела у тебя с этой женщиной? Может, ты – приспешник тамплиеров?

– Нет, господин, – запинаясь, ответил киприот.

Он стоял, опустив меч. Руки Альтаира были пусты. Но киприот умел распознать опытного воина.

– На нее напали пираты, и мне пришлось вмешаться. Я не приспешник тамплиеров. Я их ненавижу.

– Ясно. В этом ты не одинок, – сказал ему Альтаир.

Киприот кивком поблагодарил его. Общая цель способствовала сближению.

– Меня зовут Маркос. Я готов помочь всем, что в моих силах, только бы избавить нашу родину от крестоносцев.

«Замечательно», – подумал Альтаир.

– Тогда я попрошу отвести эту женщину в безопасное место и держать там до моего возвращения. Мне нужно кое-кого разыскать, опередив тамплиеров.

– Мы останемся в гавани на весь день. С нами она будет в безопасности, – сказал Маркос.

Мария что-то проворчала себе под нос, когда двое мужчин взяли ее под руки и повели. Теперь Альтаир за нее не волновался. Пусть проведет денек в обществе двух суровых киприотов и развлекается лицезрением Киренийской гавани. Эти несколько часов можно было бы провести гораздо лучше или… гораздо хуже. Во всяком случае, у него не будет ныть душа за Марию, пока он встречается с Барнабасом – человеком Александра в Кирении.

Барнабаса он нашел в здешнем убежище, одновременно являвшемся зерновым складом. Войдя, Альтаир негромко позвал. Ответа не последовало. Где-то скреблись мыши. Снаружи долетали звуки улицы. Затем из-за груды мешков появился человек с черной бородой и такими же черными внимательными глазами. Это и был Барнабас. Альтаир спросил, не найдется ли у них места, которое сгодилось бы под тюремную камеру. Барнабас улыбнулся, как улыбаются люди, готовые услужить, и заверил, что обязательно найдется. Потом задумчиво поскреб бороду, подошел к одной двери, которую открыл и тут же закрыл, затем ко второй. Открыв ее, Барнабас заглянул внутрь и объявил, что сушильня имеет решетки и потому вполне может служить местом заточения.