Йэн Дуглас - Боевой Космос
Если старший техник и ощутила запах, то из деликатности сделала вид, что ничего не заметила.
- Сэр, через шесть часов мы отремонтируем и полностью подготовим истребитель к полету, - доложила она. - Он будет готов к запуску.
- Так быстро?
Шесть часов - короткий срок для возвращения в строй после боевого вылета. Обычно на это уходит часов десять-двенадцать.
- Приказ, - ответила Рирсон. - Флот выдвигает вперед свои боевые порядки. Я думаю, что командование организует постоянное патрулирование, когда мы приблизимся к Колесу.
- Хорошо, - кивнул Александер. - Но сначала мне нужно немного прийти в себя.
Еда, душ и сон. Нет, не так. Душ, сон, затем еда.
Нет, не так, сон. Настоящий сон.
Электроника имплантата позволила летчикам погружаться в некий полусон, отключив обычный ментальный диалог. В случае тревоги они немедленно узнавали, что искусственный интеллект корабля решил их вызвать. Состояние, подобное глубокой медитации, успокаивающе воздействовало на пилотов. Во время долгого дрейфа к авианосцу Александер дважды использовал "время медитации", как его назвали пилоты.
Но "время медитации" не могло заменить настоящий сон. Оно лишь успокаивало сознание и не давало человеку, запечатанному в крошечный металлический гроб и со штепселями в позвоночнике, сойти с ума, но не удовлетворяло физические потребности тела, вынужденного слишком долго пребывать в неподвижности, в пространстве немногим большем, чем обычный бронированный скафандр. Кроме того, настоящий сон давал блаженное забвение, которое невозможно обрести за "время медитации".
Да, было бы не дурно три-четыре часа полежать в постели.
* * *
Штаб роты "Альфа" "Чапультепек", 17:50 часов по бортовому времени
Майор Уорхерст хотел бы поспать нормально, а не впадать урывками в жалкий электронный заменитель сна, именуемый "временем медитации". Зная, что ему необходимо снова быть в кабинете к 20:00 часам, он несколько часов назад попробовал уйти с работы пораньше и вернуться в жилой отсек.
Но не шел даже электронный сон, и он так и не смог отдохнуть. Мысль о том, что рота "Альфа" возвратится в транспорт для последующей атаки, каким-то образом мешала работать программе, призванной подавлять постоянно проносящиеся в голове мысли или, что еще хуже, вводила в состояние, подобное тревожному бессловесному трансу. Наконец он оставил все попытки и, окончательно пробудившись, оделся и отправился в штаб роты.
Как и предрекал генерал Рэмси, дел в должности командира роты и заместителя подполковника Мэйтланда у него оказалось невпроворот. Капрал Лэрри Чокер прилагал все усилия, чтобы помочь ему, но в конце концов Уорхерсту самому приходилось рассматривать и принимать решения по каждому вопросу, каждой жалобе, каждой проблеме как роты "Альфа", так и всего батальона.
Уорхерст не в первый раз задавал себе вопрос, почему так и не произошло экономии времени, обещанной еще двести лет назад с появлением компьютеров? Бумага, благодарение богу, в основном отошла в прошлое; безбумажный офис, обещанный компьютерной революцией, тоже стал реальностью, правда, лишь столетие спустя. Но рапорты по-прежнему регистрировались, заново воспроизводились на дисплее или в ноумене, и для вынесения резолюции требовалась авторизация либо личным мысленным нажатием на ссылку, либо с помощью авторизации отпечатка ладони. Вся эта мысленная военно-бюрократическая волокита съедала почти все рабочее время любого офицера и большинства военнослужащих сержантского состава.
Не сумев заснуть, он всегда брался за работу.
- Майор Уорхерст? - раздался в его сознании голос сержанта Вани Барнс, старшей военнослужащей сержантского состава в командовании МЗЭП.
- Да, Ваня, слушаю. - Если она обратилась к нему, значит, у нее есть какое-то дело. Он старался как можно меньше общаться с женщинами по вопросам, не касающимся службы.
- Я получила специальный запрос от доктора Франца, Мы решили, что командиры рот должны его увидеть.
- Хорошо. Присылайте.
- Слушаюсь. Безотлагательно требуется ваша резолюция.
Майор мысленно открыл файл. Он был большим, очень большим, и включал данные с ноуменального имплантата доктора Франца. Заголовок пугал тяжеловесностью: "Исследования Номмо и их связи с древней мифологией, дагонами Африки и звездой Сириус". Немного помедлив и слегка поколебавшись, Уорхерст наконец открыл имплантат.
Название файла было столь же тяжеловесным, как и его автор. Уорхерст встречал Франца всего пару раз и надеялся и впредь держаться от него подальше настолько, насколько это возможно, не нарушая приличий. По мнению Уорхерста, Пол Рандольф Франц был тщеславным, педантичным, нетерпеливым, высокомерным и слишком заносчивым человеком. Казалось, он считал каждого, кто не обладал таким же запасом академических знаний, неучем и смотрел на таких людей со снисходительностью, смешанной с презрением.
Он открыл файл, не зная, чего ожидать.
- Черт, снова это дерьмо...
Часть этого материала он уже видел в различных записках, но никогда в таких исчерпывающих подробностях. Франц, казалось, был фанатиком Оаннеса и проповедовал евангелие этой древней мифологии всем, кто готов был его слушать.
После открытий космической археологии прошлого столетия, сделанных на Луне, Марсе и на Европе, никто не сомневался в том, что внеземные цивилизации контактировали с древними людьми. Проблема состояла лишь в том, чтобы отделить зерна истины от плевел предположений, религии и явной фантазии в той бурной полемике, которую возбуди-ли данные открытия.
Самый известный контакте инопланетянами произошел примерно девять-десять тысяч лет назад, когда высокоразвитая в технологическом отношении внеземная цивилизация Анов, стремясь расширить свое межзвездное присутствие до нескольких сотен звезд, создала на Земле колонии и обратила землян в рабство. Приблизительно в первом веке до нашей эры - точная дата все еще оставалась предметом дискуссий - Охотники Рассвета, или какая-то другая столь же кровожадная раса, преднамеренно сбросили на Землю несколько небольших астероидов. Возникшие приливные волны потопили колонии Анов, оставив лишь разрозненные племена внезапно осиротевшего человечества с оставшимися в его памяти мифами о затонувших континентах, погибших цивилизациях и Золотом веке, когда на Земле правили боги, на небесах велись войны, а также об Эдеме, из которого изгнано человечество.
Детали - как и непреложные факты - все еще скрывались во мраке доисторического периода. С полной уверенностью можно было утверждать только то, что миф о всемирном потопе, положившем конец Золотому веку, кочует из культуры в культуру по всему миру. По крайней мере обнаружение следов Анов на Луне и более древних развалин, оставленных расой Строителей на Марсе, раз и навсегда вывели эти легенды и безумные теории древних астронавтов в ранг признанных археологических фактов.