Игорь Николаев - Гарнизон
— Ублюдки, — прорычал Махад к исходу часа ожидания. — Чтоб их всех в преиспо…
Он умолк на полуслове. Неразборчиво выругался и в третий раз обернулся к рядовым. Внимательно всмотрелся в одинаковые молодые лица — бритые, бледноватые от напряжения и затаенного страха.
— Сидеть тихо, за оружие не хвататься, если что — оно вам не поможет, — сказал он наконец, тяжело и очень серьезно. — Начнут ломать двери, с гордым видом кричите, что Империум за вас страшно отомстит.
— Вы куда? — совсем жалобно пискнул Тим.
— Я — смотреть и ругаться за нарушение традиций, — исчерпывающе ответил Махад. — Взяли моду, скотины зубастые, обычаи нарушать…
Щелкнул дверной запор, и ветеран — сержант полез наружу. Буйные стайки снежинок ворвались в тесную кабину грузовика, затанцевали в воздухе, тая, истекая каплями воды. Ветер гулко взвыл за тонким металлом, будто радуясь, что в машине стало одним человеком меньше.
Сержант подтянул маску, не столько для облегчения дыхания, сколько для защиты от ветра и снега. Видимость падала, Махад прикинул, что светлого времени остается от силы на час — полтора и наконец — то отвел душу не опасаясь, что его могут подслушать.
— Твари зеленые, облезлые, чтоб вас черти в ад утащили и на вилах поджарили!
Сержант поудобнее перехватил оружие, висящее на широком ремне и двинулся вдоль трубопровода, пробираясь по снегу, которого намело уже почти по колено. По пути он через слово поминал метеорологов, орков, природные условия и прочие сущности. Пройдя таким образом метров двадцать, оказавшись на полдороге между грузовиком и брошенной станцией, Махад стащил маску, буркнул «не заблудиться бы» и проорал во весь голос:
— Эй, там, паразиты зеленорожие!!! Жратва приехала!
Подумав немного сержант на всякий случай добавил:
— Только пожалуйста, смилостив… милость… тесь.
Запутавшись в сложном слове он решительно закончил:
— Короче, нас как обычно отпустите, а то больше ничего не привезем!
После чего привычно зажмурился, ожидая, что сейчас из — за спины выскочит огромная болотно — зеленая фигура в рванье или вообще без оного, изображая внезапное и устрашающее нападение. Однако ничего не произошло, только ветер выл голодным сквигом, закручивая белые смерчи колючего снега.
— Господь наш милосердный, да когда ж это кончится, — пробормотал сержант, приоткрывая один глаз. — Когда же меня наконец переведут в Город… Как они мне надоели. Никакое небо такого не стоит…
Оглашая окрестности нечленораздельными воплями, для привлечения внимания, Махад сделал еще пару шагов и больно ушиб ногу о что — то твердое, скрывшееся под снегом.
— Зараза! — гаркнул сержант и от души пнул это что — то непострадавшей ногой. Пнул и замер, когда очередной порыв ветра смахнул снежный покров с преграды.
Орк лежал здесь уже несколько часов, достаточно, чтобы промерзнуть по крайней мере снаружи, до каменной твердости. Большие красноватые глаза мертво уставились в небо, нижняя челюсть была выбита из суставов и свернута вбок, едва ли не до плеча. Сержант представил, какой силы должен был оказаться удар и поежился. Потом еще раз поежился, уже от мысли, как это нехорошо — оказаться при схватке двух банд. Обычно орки более — менее соблюдали упомянутые «традиции», но если случалась хорошая драка, из зеленых голов вылетали абсолютно все мысли и соображения выгоды.
Хотя покойник промерз, а это значило, что передел скорее всего закончился.
Но где тогда победители?
Махад машинально осенил себя знаком истинной веры, единой и непреходящей — троеперстно, как положено. Автоматически оглянулся — не видит ли кто. И пошел дальше, осторожно, сначала пробуя снег ногой, затем уже ступая. С красноглазых уродов станется заминировать округу просто так, для смеха…
Второй мертвец лежал в трех метрах дальше. Чудовищной силы удар раскроил кованый железный шлем и череп под ним до самых зубов. Орочья кровь растеклась огромной лужей и замерзла, став похожей на зеленоватое стекло. Затем Махад нашел третьего и вот тут — то сержанту стало по — настоящему страшно.
Этот дохлый орк оказался не просто большой, а почти огромный, наверняка босс банды. И он был не просто убит, а разорван пополам. Не разрублен, а именно разорван. Искаженное предсмертной судорогой полулицо — полуморда скривило широкую пасть с обломанными клыками. Словно покойник горестно улыбался живому человеку с того света или куда там попадают нечестивые зеленорожие, славящие своих нечестивых гогу с магогой…
— Господи, спаси и сохрани, — прошептал Махад, снова крестясь. — Никола — Угодник, убереги…
Сержант оглянулся туда, где уже не столько виднелся, сколько угадывался грузовик. Затем посмотрел вперед, на станцию. Прижал к плечу приклад лазгана и пошел дальше, пробираясь между трупами, которые теперь лежали почти на каждом шагу. Похоже, схватка началась у опоры трубопровода, где открывался лаз в технический тоннель. И перемещалась вдоль труб, к насосной станции. Кто — то схватился с орочьей бандой, насмерть. То ли он напал на «парней», когда те пришли за данью, то ли наоборот, орки напали на случайного встречного. Но так или иначе этот «кто — то» косил врагов как траву — ни на одном убитом Махад не видел следов привычного оружия.
— Нет его… долго… — тихо сказал Тим. — И вроде уже буран начинается.
— Вижу, что нет, — огрызнулся Акерман. — И что теперь?
— Надо идти, искать, — с неожиданной решительностью выпалил Кауфман. — Вдруг что случилось.
— Будешь прикладом врагов бить? Или штыком заколешь? — яростно вопросил Акерман.
Кауфман неожиданно и молча откинул штык на лазгане, щелкнул фиксатором.
— Буду, — не совсем впопад отозвался он.
— Эй. полегче, — злобно сказал Акерман, отводя штык в сторону — из — за тесноты кабины и неловкости Тима острие едва не укололо Сэма в щеку.
— Легче, — повторил Акерман и сам отомкнул собственный штык. Тяжело вздохнул, словно набираясь смелости и сказал почти робко. — Ну, давай, что ли.
— Давай, — эхом повторил Тим.
Солдаты молча посмотрели друг на друга и после долгой томительной паузы разом взялись за ручки на дверях.
— На счет «три» — предложил Акерман.
— Давай. — согласился Кауфман.
— Раз…
— Два…
— Тр…
И тут вернулся ветеран — сержант.
Махад ввалился в кабину тяжело, ворочаясь и пыхтя, как кит из океана, если бы морской зверь смог ходить. Черный комбинезон с блестками светоотражателей был облеплен снегом, который сразу же принялся таять и заливать ребристый пол водой. Сержант бы очень бледен и рядовые не сразу поняли, что отнюдь не ледяной ветер стал тому причиной. Махад не глядя забросил назад винтовку, которая упала на колени солдатам. Рывком переключил что — то на приборной панели, мотор зарычал, набирая обороты. Сержант взялся за руль, не как раньше, небрежно, одной рукой, а крепко, двумя, будто от этого зависела его жизнь. Посидел немного, наклонившись вперед, молча. И только сейчас Сэм и Тим заметили, что руки у ветерана — сержанта трясутся так, что даже рулевое колесо чуть подрагивает.