Моровое поветрие - Рита Хоффман

К ним подошел Станислав. Мокрый, уставший, но тем не менее куда более бодрый, чем несколько дней назад. Пока они ночевали в полях, покойница его не беспокоила, и ему удалось выспаться.

– Что будем делать? – спросил он.

– К царю пойдем, вызовем батюшку утопленницы, расскажем все, что знаем, – ответил Владлен. – Хотелось бы, конечно, найти девицу, но нам это не под силу, признаю.

– Думаете, он нам поверит? – с сомнением уточнил Станислав.

– Правде обычно верят. – Владлен внимательно посмотрел на него. – Ты ведь не водишь нас за нос?

– Разве есть у меня причины?

– Вот я и спрашиваю: есть у тебя причины нас обманывать?

Станислав покачал головой.

Сын бывшего царя не нравился Луке, он сам понять не мог почему. Красивый, статный парень, может, труслив немного – но кто ж без греха?

– Всё, друзья, назад поворачиваем, – решительно сказал Владлен. – Возвращаемся в Ярилов град.

К вечеру они добрались до города, вернули лошадей в конюшню, отмылись от грязи в бане. Пока скребли себя грубыми тряпками, ни слова друг другу не сказали, каждый о своем думал.

Когда Станислав попрощался и ушел, Владлен повернулся к Луке и спросил:

– Ты сильно устал? Ночь сможешь не спать?

– Смогу, – обреченно ответил тот. – Что ты задумал?

– Хочу под дверью опочивальни нашего друга посидеть, вдруг услышим что.

– Думаешь, невеста к нему наведается?

– Раз мы не нашли ее тело, значит, придет рано или поздно. – Владлен тяжело вздохнул. – Навьи твари просто так от людей не отвязываются, питаются ими и становятся лишь сильнее.

– Поступим как скажешь.

– Какой ты покладистый! Что-то прежде я за тобой такого не замечал. – Ухмыльнувшись, Владлен толкнул Луку плечом, а тот лишь хмыкнул и продолжил одеваться.

Их ссора заставила Луку иначе взглянуть на Владлена. Маска балагура треснула, сквозь нее проглянула недюжинная сила. Не тело было крепко, но душа, а волкодлаки это в своих избранниках всегда ценили выше прочего.

Стаю ведет вожак, а остальные ему беспрекословно подчиняются. Давая клятву, волкодлак признаёт главенство того, кому обещает верность. В зимнем лесу Лука об этом не думал, не считал Владлена тем, кому сможет покориться. Но время прошло, он лучше узнал друга и теперь был уверен, что чутье его не подвело.

Прежде чем отправиться дежурить, они разошлись по своим покоям. Лука взял меч и нож и задумчиво огляделся. Ничем больше он не мог помочь Владлену, только грубой силой. Стоило, наверное, хотя бы попытаться травы запомнить…

– Чего застыл?

Владлен бесцеремонно вломился в опочивальню Луки, скинул с плеча лук, положил на постель меч и сунул другу под нос пучок травы.

– Полыни взял, смотри какая свежая!

Лука поморщился от резкого запаха и отвел руку Владлена от своего лица.

– Ой, извини, – пробормотал тот, пряча пучок в поясную сумку. – Забываю, что нюх у тебя нечеловеческий. Не мог хотя бы уши на макушке отрастить, чтобы я помнил о твоей природе?

– В следующее обращение обязательно постараюсь, – усмехнувшись, ответил Лука.

– А оно ведь все ближе, – неожиданно серьезно напомнил Владлен. – Что будем делать? Не то чтобы я хотел от тебя избавиться, но бегающий по городу волкодлак… Елисей не обрадуется.

– Я уеду, – сказал Лука. – Куда глаза глядят, подальше отсюда.

– Думаешь, я тебя одного отпущу? – возмутился Владлен.

– Суть моего отъезда как раз в том, чтобы ты оказался как можно дальше от меня. Если забыл…

– Помню, – перебил Владлен. – Волкодлак, клятва, сердце… Все помню. Но кто-то ведь должен проследить, чтобы ты никого не убил?

– Кто-то должен, но не ты.

– У тебя другие друзья есть? Что-то не видел ни одного.

– В первую очередь я постараюсь тебя найти, так что другие люди в безопасности. Если, конечно, не встанут у меня на пути.

– А если встанут?

Лука тяжело вздохнул и провел ладонью по волосам. Как же с ним бывает сложно!

Он устало спросил:

– Много ты знаешь смельчаков, готовых встать на пути у волкодлака?

Владлен помотал головой, но продолжил упрямиться:

– Ты себя не простишь, если покалечишь кого-нибудь.

«Я не прощу себя, если тебя убью, с остальным жить можно», – подумал Лука, но вслух не сказал, не смог. Поперек горла ком встал.

– Тогда так поступим, – вдруг оживился Владлен. – Отведешь меня к волкодлакам!

Лука изумленно уставился на друга:

– Отведу? Я сам не знаю, где их убежище.

– Ну как-то ведь вышла к тебе та девица! Как, кстати? Почуяла тебя?

– Вроде того, – смущенно ответил Лука.

– Значит, придем на то самое место, дождемся ее, а там попросим рассказать, как их стая особые ночи переживает. Думаю, не просто так они живут там, а? Если бы знали, что опасны для людей, ушли бы подальше, наверное? Как думаешь?

– Думаю, ты прав, – согласился Лука.

– Так отведешь?

– Если велишь, отведу.

Владлен прищурился, светлая челка закрывала половину его лица. Лука не понял, к чему этот взгляд, потому лишь пожал плечами и стал прилаживать ножны к поясу.

– Что значит «если велишь»? – не выдержал Владлен. – С каких пор я тебе указывать должен?

– С тех самых, как верность мою получил, – не оборачиваясь ответил Лука.

Владлен схватил его за плечо и повернул к себе. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Не хозяин я тебе, – твердо сказал он. – И приказывать не стану.

– А это не нам решать. Такова моя природа – быть оружием в сильных руках. Для того мы и были созданы, для того…

– Ты не оружие, глупый волк, – прошипел Владлен, ткнув его пальцем в грудь, – а моя семья. И пусть твои предки жертвовали собой ради тех, кому давали клятву, а я за тебя сам умру!

Кровь прилила к щекам, лицо покраснело. Мог бы Лука – завилял бы хвостом от радости. Пусть твердил Владлен, что не хозяин он ему, но Лука ощущал именно это: непоколебимую уверенность и уважение того, кого сам уважал безмерно.

Владлен же, ничуть не смущенный собственной откровенностью, как ни в чем не бывало закрепил ножны, поднял лук и сказал:

– Одеяло возьми, вдруг вздремнуть удастся.

Дворец заснул, переходы опустели. Они расположились у двери в опочивальню Станислава, но сообщать о себе не стали. Владлен сперва прислушивался к каждому шороху, затем уснул, привалившись к стене. Лука прикрыл его одеялом, а сам на страже остался; сна ни в одном глазу не было.

«Всегда бы так, – думал он, – сидеть в спокойном, тихом месте, охранять его сон и не думать ни о нечисти, ни о грядущем».

Пусть Владлен говорил, что понимает, насколько серьезна их клятва, но вряд ли он действительно осознавал, что держит в руках волчью жизнь.

Никто не рассказывал Луке, что должен делать волкодлак, но он чувствовал зов крови, будто на костях выбил кто-то историю его гордого народа. Внутренний голос подсказывал, как следует поступать, а он подчинялся ему, потому что иной жизни не представлял.

Свобода для человека – благо: он волен идти куда вздумается, присягать царям на верность, выбирать друзей и любимых. Но волкодлак рождается для того, чтобы быть частью стаи, и неважно, что это за стая – волкодлачья или состоящая только из одного человека. Не казалось это Луке ни постыдным, ни унизительным: исполнять волю избранного друга – великая честь.

В глубине души Луке даже хотелось, чтобы Владлен распоряжался его жизнью, чтобы повелевал и приказывал, но сердце друга оказалось слишком велико. Стоило понять это, когда Лука увидел Владлена рядом с Рыжем. Друг не чаял души в названом отце, смотрел на него открыв рот, уважал безмерно и любил, и так же отчаянно Владлен любил всех, кто его окружал.

Вдруг за дверью послышалась возня. Лука насторожился, потянулся к мечу. Владлен тут же открыл глаза и приложил палец к губам.

Станислав вскрикнул, что-то упало на пол. Владлен вскочил, кинул к порогу пожухшую полынь, дернул дверь, да не тут-то было: заперта.

– Выбьешь? – Владлен глянул на Луку.

Они вломились в ложницу: мертвая тварь душила Станислава, растянувшегося на полу.

Владлен кинулся к покойнице, махнул мечом, но та оказалась проворней – прыгнула в темный угол, затаилась, будто исчезла.

– Это что еще такое? – возмутился Владлен. – Выходи, тварь трус…

Покойница появилась так же бесшумно, как и исчезла, прямо за ним. Вскочила Владлену