Егор Чекрыгин - Странный приятель. Тайна Врат

– И все-таки мне кажется… – никак не мог утихомириться Ренки, – можно ведь найти какой-то выход… ну, не знаю… Хранить все в секрете, пока не будет сделано много-много мушкетов на всю армию. Еще какие-нибудь твои приспособления применить. Все втихую, а потом вдруг – раз! Взять и разгромить Кредонскую республику одним махом. Ну, по крайней мере, ту ее часть, что на нашем материке находится. Вернуть Орегаар в королевство. А уж потом, с их золотыми рудниками, железом и прочими богатствами нам бояться нечего!

– Ох, Ренки, – вздохнул Готор как-то по-особенному печально. – На моих островах тему прогресса уже давным-давно всю обмусолили. Сначала считали, что мы всех своих соседей обязаны за уши в светлое будущее – в смысле до нашего уровня науки и техники – тянуть. Потом поняли, что, если раздавать направо и налево «бесплатные знания», можно только сильно навредить и тем, кому «помогаешь», и самим себе. Знания – штука опасная, с ними надо быть очень осторожным. Затем и вовсе люди у нас пришли к выводу, что лучше не вмешиваться и не мешать другим искать свои пути. Потому как свой путь всегда лучше навязанного со стороны. Ну хотя бы тем, что расплачиваешься за собственные ошибки, а не за чужие. Когда меня к вам отправляли, даже что-то вроде зарока взяли: знания свои при себе держать и без крайней необходимости ни с кем ими не делиться. Это, знаешь ли, трудно. Прежде чем малый шажок сделать, приходится сто раз хорошенько взвесить, чего будет больше от того шажка: пользы или зла. Так что не мучайте хоть вы меня, ребята. А то я тут такого накуролесить могу, что вы меня вскоре возненавидите. Если живы, конечно, останетесь! Так что там насчет Ваара? Что он сказал такого интересного?

– Ну он вроде знает, где находится вторая половинка Волшебного Меча. И еще у него куча разных наметок для поиска остальных Реликвий. Он ведь этим уже пятый год занимается.

Ренки стоял на берегу и смотрел на ослепляюще голубую поверхность бухты. Выбор уже был сделан, но он все же терзался сомнениями, едва ли не разрываясь напополам. С одной стороны, имелась возможность поучаствовать в штурме форта, с другой – в нападении на вражеский флот. И то и другое было до невозможности почетным делом, и Ренки одинаково сильно хотелось первым вскарабкаться на каменные стены и влезть на палубу кредонского судна.

По предложению Готора, пять брандеров атакуют наиболее крупные и опасные корабли блокирующего бухту флота. Шестой, идущий последним, во-первых, подберет спрыгнувших с брандеров матросов, а во-вторых, попробует взять на абордаж небольшой двухмачтовый шлюп, который тооредаанцы, наверное, ненавидели больше всех остальных кораблей кредонского флота.

Огромные линейные корабли стояли обычно либо в гавани Лиригиса, либо выходили на простор, чтобы покрасоваться посреди бухты своей ужасающей мощью. Они пугали, но особого вреда от них тооредаанцы пока еще не видели. А вот этот шлюп, двигавшийся как под парусами, так и на веслах, с осадкой, позволявшей ему подходить почти к самому берегу и обстреливать из своих шестнадцати пушечек группы тооредаанских солдат, сразу стал объектом особой нелюбви. Ведь из-за него в липкую удушающую жару тооредаанцы были даже лишены возможности охладиться в море без страха схлопотать заряд картечи. А еще многие дороги в этом краю проходили вдоль побережья и частенько попадали в зону обстрела.

Готор говорил, что захватить этот шлюп – вопрос даже не военной необходимости, но престижа и жадности! Если все удастся, то это будет очень громким и знаковым событием, особенно в нынешние времена, не слишком богатые на хорошие для королевства новости. Это сразу поднимет авторитет военного министра – покровителя банды.

– Позаботимся о нем, и он позаботится о нас, – объяснил Готор младшему составу банды, и те согласно покивали головами.

И потом, тратить специально изготовленный брандер просто на потопление такого малыша было бы даже обидно. И еще не надо забывать о призовых деньгах за захват судна! Для их компании это будет нелишним, да и нанятые морячки в свете таких перспектив будут действовать куда решительнее.

А еще формально этой операцией будет командовать именно второй лейтенант оу Ренки Дарээка. Если все сложится удачно, он сможет войти в историю как человек, потопивший на сборных развалюхах целый вражеский флот! Слава будет громкой. При удачном исходе конечно же.

Против всего этого было два довода: оу Дарээка лишался возможности драться бок о бок с друзьями во время штурма и Ренки толком не умел плавать. Нет, конечно, побарахтаться в речке-переплюйке, что текла за его деревней, или даже переплыть пруд, снабжающий родной Ваариган водой на случай пожара, – это он мог. Но вот океанские просторы его откровенно пугали.

Наверное, именно последний довод и разрешил все сомнения. Ибо, как сказано в кодексе благородного человека: «Из двух путей всегда выбирай тот, что страшит тебя больше».

Да и брандеры были его, если можно так сказать, детищем. Он следил за их постройкой и испытаниями, организовывал перевозку и сборку. Правда, снаряжение их было, скорее, делом Готора. Только он знал правильный состав горючих смесей и места размещения пороховых зарядов.

И вот сейчас Ренки, возможно, в последний раз смотрел в довольно неплохую подзорную трубу, купленную еще в столице, на спокойно покачивающийся в гавани флот кредонцев. Пять здоровенных линейных судов с такого расстояния казались детскими игрушками. Яркие, нарядные, беспечные и совсем нестрашные – сияют в свете заходящего солнца свежей краской, начищенной медью пушек, расположившихся на трех пушечных палубах, и белизной убранных парусов.

Даже трудно было поверить, что каждым бортом они могли дать залп, превышающий по количеству стволов всю артиллерию, что была у тооредаанцев на том, памятном для Ренки, первом его сражении в Зарданской пустыне, а потом развернуться и дать второй залп. Если не удастся подкрасться к ним незаметно, град ядер просто размечет по поверхности океана их жалкие, набитые пропитанной какой-то гадостью соломой и заставленные бочонками с порохом суденышки. Скорее всего, даже трупов не найдут.

– Ну, вроде бы, ваша милость капитан, все понятно, – окликнул его пожилой моряк с сержантскими нашивками на погоне торгового флота, переиначивая на флотский манер его звание.

– Боцман Ладиик, – отозвался Ренки, отвечая ему той же любезностью. – Вы промерили глубины?

– Так точно, ваша милость капитан, – отрапортовал боцман, даже не подав вида, что отвечает на этот вопрос уже в четвертый раз. – Как раз аккурат к вечеру, как torpeda (так почему-то называл кораблики Готор, и слово прижилось) наши подтянем к берегу, прилив начнется. Запросто пройдем над отмелями.