Александр Лукьянов - S.T.A.L.K.E.R. ...чего же ещё?

Диагноз подошёл к Маугли вплотную.

– Может, передумаешь? – тихо и грустно спросил он. – Зря ты это, парень…

– Нiчого. – так же шепотом ответил Маугли. – Спасибi тобi. Докторовi теж дякую. Хай вам щастить, прощавайте!

Из записной книжки А.Дегтярёва.

Сталкерская байка про «Красный велосипед» утверждает, что на пути к озеру Янтарь стоит посреди заросшей полынью дороги брошенный старенький трехколесный велосипед с красным сиденьицем. От бандита Шкилета, который мимоходом пнул игрушку, осталось только несколько капель крови в дорожной пыли. А неделю спустя кореш Шкилета по кличке Бисмарк шагов с двадцати шмальнул из «калаша» по этому самому велосипедику, отобравшему у него другана. От Бисмарка, что любопытно, кое-что осталось – его браткам по клану для дальнейших похорон удалось почти наполнить полиэтиленовый пакет средних размеров. С тех пор все сталкеры десятой дорогой обходят зловещее порождение Зоны. (Законспектировано по диссертации Василия Орехова «Сталкерские легенды. Зона Поражения»).

«Галичане» основательно подготовились к проведению операции «Night and smoke». Штаб и базу «Галичины» полковник Шухерович, как и собирался, расположил в останках старого теплохода «Скадовск». Однако потребовалась предварительная зачистка. «Галичане» окружили и расстреляли засевшую в теплоходе банду Султана. Спецназ не предлагал бандюкам сдаться, сработал по-мясницки деловито и умело. Тела султановцев хоронить, естественно, не собирались, просто сбросили с кормы, чтобы не путались под ногами.

Давным-давно, еще при первой Чернобыльской катастрофе теплоход находился в речной протоке, потом протока пересохла, превратилась в обширную песчаную равнину, усеянную щётками камыша и не то большими лужами, не то – крохотными озерцами. Слов нет, местность получилась живописная, только вот её изрядно портили своим видом изъеденные рыжей ржавчиной корпуса «Скадовска» и еще нескольких ветхих посудин.

Стрелок-Меченый не только не пытался освободиться от Маугли, но даже не заговаривал с тем. Он, пошатываясь, молча плёлся рядом по бывшему дну протоки и только один раз, когда, нечаянно перепрыгнули болотце в разных направлениях и наручники больно рванули запястья, Стрелок глухо застонал. Маугли не обратил на это внимания. Он торопливо ощупал себя свободной рукой поверх куртки, задёрнул разошедшуюся молнию, облегченно вздохнул.

– Далi! – сказал он.

Стрелок тупо смотрел на топорщившуюся кожаную куртку – «бандитку» молодого сталкера, чёрную с приклёпанными броневыми элементами. На первый взгляд это была обычная куртка, каких много. Ну, неэффективна против аномальных и других воздействий. Ну, слегка усиливает противопулевую и осколочную защиту. Ну, ещё вшита в подкладку куртки кольчужная сетка, повышающая защиту от огнестрельного оружия, а также от укусов монстров. Под силу это сделать почти любому, но терпения хватит далеко не всем. В общем – обычный слабенький бандитский бронежилет, дающий крайне недостаточную в жестких условиях Зоны защиту. Вот только раздулся он как-то…

– Это именно то, что мне показалось? – с огромным усилием спросил он. – Я правильно понял?

– Далi! – сказал Маугли. – Йдемо далi!

– Вот, значит, оно как… – пробормотал Стрелок. – Вот, значит, что задумал… Ладно, пусть будет по-твоему. Не возражаю. Устал…

Его лицо было землистым, глаза стали тусклыми и пустыми.

– Я сказал: «пусть будет по-твоему»? – вяло и косноязычно, словно пьяный, бубнил он, переходя вместе с Маугли очередную лужу. – Не так, конечно. Не по-твоему. И не по-моему. Не понимаешь? Не мы решаем, а Зона. Она умирает, рвётся в клочья, но нас не отпускает. Каждый крещёный Матушкой-Зоной делает только то, что ей угодно. Ты что, всерьёз считаешь, что перехитрил Стрелка? Того, кто ездил на «грузовиках смерти», кто отключил два «выжигателя мозгов»? Думаешь, пока мы шли, я не сумел бы тебе десять раз свернуть шею свободной левой рукой?

– Спробуй. – сплюнул Маугли. – Подивимось, що вийде.

– Не буду. – без выражения прошептал Стрелок. – Зона не хочет. Одна у нас, оказывается, последняя дорожка. Теперь уже совсем короткая.

– Хай так.

Когда в розовом утреннем тумане вырисовалась буро-серая туша «Скадовска», их окликнули невидимые в камышах часовые. Стрелок совсем раскис и отозвался только после крепкого тычка в бок.

– Гомики в обнимку! Откуда такие? Зачем сцепились? – с подозрением поинтересовался «галичанин», бесшумно возникший из камыша. – Ну?

– Чи не бачиш: вашого веду. – равнодушно пожал плечами Маугли. – Он як його аномалiєю вдарило, на ногах не стоїть. Якби кандалами не зчепилися, то й не довiв би до вас. Де командир?

– Сержант, обыскать, отобрать оружие!

Маугли безропотно отдал автомат, поднял руки и позволил крепким ладоням часового похлопать по комбинезону.

– Вроде бы больше ничего. – доложил обыскивавший. – Жилет с него снять?

Маугли незаметно крутанул наручник и Стрелок, открывший было рот, только болезненно охнул и пошатнулся.

– Черт с ним. – решил начальник караула. – Пусть остаётся в набрюшнике. Проводи их к Шухеровичу, а то ещё этот доходяга прямо на полковничьем пороге подохнет.

Подковки сапог простучали по клёпаному металлу развороченного днища «Скадовска». Визгнули ржавые петли двери. В кают-компании, где прежде собирались, сталкеры, чтобы переждать выброс, отдохнуть, подкрепиться и потравить байки, теперь расположились готовящиеся к штурму Болота «галичане». Все были в камуфляже без знаков различия, только с желто-синими нашлёпками на рукавах и трезубцами на спине и груди. Где-то за стеной тарахтел дизель-генератор. Бритоголовый верзила провёл Стрелка и Маугли вверх по лестнице в каютку Шухеровича.

Полковник внимательно разглядывал карту, разложенную на столе, время от времени сравнивая её со спутниковыми снимками на экране ноутбука. На стене за его спиной виднелись брызги свежей крови и вмятины от автоматных пуль.

Верзила втолкнул Маугли и Стрелка, поставил у стола, сам встал за их спинами.

– Стрелок? Вернулся? А это кто? – брезгливо спросил Шухерович. – И зачем его с собой тащил?

– Это он… меня… тащил…

– На Меченого не похоже. Почему не избавился? Не сообразил, как? Утопил бы щенка в луже да оттяпал его клешню чем-нибудь острым, если не придумал, как снять наручник. Совсем, совсем на тебя не похоже, теряешь хватку. Или совесть не позволяет маленьких детишек обижать? Состарился, сталкер, а? Жалостью заболел? Это ты в институте за неделю работы гуманизмом заразился, не иначе. Лечиться надо!