Эпоха Опустошителя. Том VII - Вел Павлов

— С уходом я не тороплюсь, Грат, — фыркнул сухо я. — Но в одном ты прав. Мы готовимся. И нет, я никуда не ухожу… Пока что. Просто я буду занят кое-какими делами за пределами Среднего города и не смогу постоянно находиться рядом. Так что вместо меня останется Натан.

— И чем же ты будешь заниматься, если не секрет? — с подозрением осведомился Аркас, после затянувшегося молчания.

— Сеять смуту, — расплылся я в коварной усмешке. — Но прежде, чем я возьмусь за свои грязные делишки, мне нужно кое с кем переговорить. Впрочем, если вы закончили с расспросами, то позвольте мне продолжить свои объяснения…

* * *

Объяснения затянулись за полночь на несколько долгих часов. Последней зал покидала уставшая Талисса. Пришлось в красках описывать альве необходимую информацию для будущей оккупации квартала, но если вещать по-простому, то я всего-навсего передавал ей свои знания о синдикате и о захвате власти в той или иной структуре. Благо опыта в таких вопросах у меня имелось хоть отбавляй.

Стоило дверям беззвучно захлопнуться, как я остался сидеть в тусклом полумраке, прислушиваясь к едва уловимым звукам веселья сверху и мягко вертя в руках осколок отвердевшего пламени.

Похоже, время пришло. Последуем навстречу предстоящему хаосу в Аронтире…

Несколько секунд я вглядывался в его неровные мерцающие грани, а затем слабо усмехнувшись и тем самым предвкушая знатную выволочку, неторопливо влил в него крупицы собственной магии. Пару мгновений ничего не происходило, но далее перед глазами возникла проекция алого цвета, а спиной ко мне стоял весьма обворожительный женский силуэт.

Причем, судя по всему, девица на той стороне не была предрасположена к беседе.

— Рад тебя видеть, — но не видя никакой реакции в ответ, горько вздохнул и закатил глаза к потолку. — Прекращай обижаться…

— Что ты сейчас сказал, мерзавец! — вдруг разъярилась Верховная, а её холодное личико почти вплотную оказалось перед моим. — Обижаться⁈ Нет-нет, мой милый, — с наигранной теплотой прошипела инферийка. — Я не обижаюсь на тебя! Вовсе нет! Как я могу? Ведь прямо сейчас я не в обиде на тебя! А в самом… настоящем… бешенстве…

Мириада сраных бед! Как же с женщинами сложно…

— Ну что? — яростно продолжила напирать та. — Вдоволь натрахался со своей валькирией? А как она надоела решил вспомнить обо мне⁈ Какой Геенны Огненной я даровала тебе такую драгоценную вещь? Чтобы она пылились у тебя в кольце? Ты совсем страх потерял, Ваерс Пустой? Я тебе не какая-нибудь подзаборная девка, я…

— Прекращай уже свою истерику! — рявкнул раздраженно я, отчего девушка разъярилась лишь сильнее. — Я в курсе, кто ты… Ты Искрида Опаляющая! Кровная Верховная! Повелительница двух великих городов Инферно! Гордая дочь Марагны Опаляющей! Так и веди себя соответствующе. Сейчас ты похожа на сопливую девчонку в период всем известного женского цикла. И если тебя это успокоит, то да… я натрахался с Фьётрой вдоволь!

Последние слова оказались излишними, потому как гиара готова была рвать и метать.

— Да я тебя… загрызу! Придушу! — процедила та сквозь зубы, обнажая клыки. — Пламя Возмездия мне свидетель, Ваерс Пустой… Ты грязный мерзавец! В тебе человеческого столько же, сколько во всех инферийцах вместе взятых.

— Чтоб мне беспардонно сдохнуть! — фыркнул беззаботно я. — В таком случае у нас много общего. Демоны же заложники своих пороков, страстей и желаний. Вот я и делал всё, что хотел с Фьётрой.

— Не паясничай, скотина! — огрызнулась демонесса.

— А ты не истери! — скривился я. — Возьми уже себя в руки. Или продолжим обмениваться «комплиментами»? Вообще-то я действительно рад тебя видеть.

Ярость по-прежнему искажала лицо девушки, но теперь она была не такой концентрированной как раньше, однако Искрида не изменяла своим инферийским замашкам.

— Тогда какого Инферно ты не связывался со мной раньше?

— Времени прошло всего ничего. Какой смысл? — не остался я в долгу. — Зачем тебе мужик приставала под боком? К тому же я был занят и только сегодня пришел в себя.

— Пришел в себя⁈ — неуловимо переполошилась инферийка, а брови её слегка подскочили вверх. — Что-то стряслось?

— Неважно. Со своими проблемами сам разберусь, — отмахнулся я и, тяжело выдохнув, усадил свою задницу обратно в кресло, а артефакт в виде отвердевшего огня Инферно уложил прямо перед собой на столе. — Как у тебя обстоят дела? В Арутуме не шалят? Аббадон выпустил суку Анширу из заключения?

По личику гиары становилось ясно, что она всё еще злится, но при каждом моём вопросе медленно оттаивала.

— В Арутуме всё на удивление гладко, — с наигранной безэмоциональностью отозвалась Верховная, деланно разглядывая коготки на левой руке. — Насчёт Анширы всё сложно. Если Гатаг не лжет, то она всё еще в заточении. Но до её освобождения осталось не так долго. Никто не ведает, что творится в голове у Аббадона Разрушителя.

Так-так-так. Неплохо. Хоть какие-то хорошие вести.

— Ты не рассказала, как у тебя обстоят дела, — заметил многозначительно я, вглядываясь в изумрудные глаза Верховной.

На несколько томительных секунд возникла гнетущая тишина. Складывалось впечатление, что гиара над чем-то хаотично размышляла. Девушка словно решалась — говорить правду или же нет. Впрочем, вскоре инферийка сдалась. Наигранное бесстрастие сошло на нет, и та задумчиво нахмурилась.

— Недавно меня посещала Ясминда, — нехотя призналась правительница Лавалара.

Ясминда? Хм. Занятно…

— Ясминда Великая? — поинтересовался я, вальяжно откидываясь на кресле и вновь встречаясь глазами с Искоркой. — Дочь Зархона Великого? Чего она хотела?

Вновь воцарилась могильная тишина, а личико Искриды стало более угрюмым и недовольным. По какой-то причине она опалила меня негодующими взором и без какого-либо желания заключила.

— Не чего, а кого…

— О чем ты? — не понял я девицу, чувствуя неладное.

— Я говорю, что она хотела не чего-то, а кого-то, — поморщилась демонесса. — Она хотела забрать тебя!

Ирззу распутницу мне в жены! Этого еще не хватало.

— Подробности будут или продолжишь сверлить во мне дыры глазами? — хмуро осведомился я. — Уж прости, Искорка, но в Инферно я спал только с тобой, а с Ясминдой никогда не виделся. На кой ляд я ей сдался?

— Я не знаю лжет она или нет, но говорит,