Леонид Кудрявцев - Мир ведьмаков

Ларион слегка передвинулся. Теперь он стоял к Степану чуть ли не вполоборота и все же внимательно следил за каждым его движением, караулил момент, когда тот снова бросится в драку.

Сейчас?

— Да бей ты его, Степа! — крикнул кто-то из дружков драчуна. — Не робей! Он тебя сам боится!

А Степан уже приближался, но не по прямой, а заходя чуть в сторону, стараясь оказаться на границе зрения.

Ну нет, подумал Федоров, тут маневры бесполезны. Столы, стулья, стойка. Все это им мешает, не дает возможности развернуться.

Покончить одним ударом…

Ему вдруг пришла в голову шальная идея и он, решив рискнуть, повернулся к противнику вовсе боком. Так, чтобы тому удобнее было напасть. Вместо того чтобы следить за Степаном, он сосредоточился на его дружках. Не может быть, чтобы они не среагировали на его нападение какими-нибудь инстинктивными движениями. Надо только успеть это заметить.

Вот!

Он увидел, как резко дернул рукой самый нетерпеливый из них, и шагнул в сторону, слегка наклоняясь, чтобы возможный удар прошел мимо. И как только кулак Степана опять прошел мимо головы, Ларион резко подался вправо и саданул, не глядя, локтем. Все получилось так, как он рассчитывал, даже чуть лучше. Локоть с хрустом впечатался прямиком в солнечное сплетение противника. Тот охнул, сгибаясь пополам. Как раз в этот момент Федоров с разворота, снизу, со всей силы, ударил его в челюсть.

Добавки не потребовалось. Глаза у Степана закатились и он плашмя рухнул на пол.

— Убил! — вырвалось у кого-то в толпе.

А вот это уже было плохо. К тому времени, когда разберутся, что их приятель всего лишь в нокауте, его запросто могут по стенке размазать. Сообща.

В то же мгновение Ларион шагнул к стойке и, прижавшись к ней спиной, занял оборонительную позицию.

— Живой, — сообщил он. — Минут через пять оклемается.

— Нечестно! — взвыл самый нетерпеливый дружок Степана. — Ты его неожиданно ударил! Надо драться лицом к лицу.

— Может, покажешь, как это делается? — спросил Федоров. — Давай и с тобой один на один?

Ни насмехаться, ни злорадствовать он не собирался. Знал, чувствовал — сейчас следует проявлять лишь сосредоточенность и готовность продолжить драку с кем угодно, если понадобится. До конца. Пусть даже их будет не один.

— А и покажу! — крикнул нервный дружок.

Только голос его прозвучал более чем жалко, сорвался от волнения на фальцет.

— Ладно, — сказал Селиван, до той поры стоявший у стены и никак в происходящее не вмешивавшийся. — Драка была честной. Все видели. На этом закончили. Победитель, как и положено, ставит всем по кружке пива. Я верно говорю?

Ну что тут оставалось делать?

— Верно, — подтвердил Ларион. — По кружке. Всем. Мне наливают первому и сразу — всем остальным.

— А то нет! — ухмыльнулся хозяин гостиницы, направляясь к стойке. — Только не толпиться. Первая достанется победителю. Остальные — в очередь и не буянить.

Мгновение спустя все без исключения находившиеся в баре ринулись к стойке. Федоров поднял с пола ближайший стул, сел на него, получил свою кружку и, сделав из нее глоток, почувствовал, что и в самом деле можно слегка расслабиться. Потом он взглянул в сторону поверженного противника, убедился, что тот уже шевелится, и сказал Селивану:

— Этому, как придет в себя, тоже кружку.

— Само собой, — улыбнулся тот.

Ну вот и все, подумал Ларион, чувствуя, как его оставляет напряжение драки, исчезает из крови адреналин. Больше всего следовало бояться, что во время драки выпадет нож. Стоило увидеть кому-то его рукоятку — и линча не избежать. «Ах, это ты на нас приготовил?! Значит — боишься». Логика весьма простая. Ну и последствия тоже вполне закономерные.

Пиво. Хорошее оно было в этом городе, можно сказать — просто замечательное.

Он приложился к кружке и допил ее до половины, но тут на его плечо опустилась рука и голос помощника мэра Щербака сказал:

— Выйдем, есть разговор. Ненадолго.

Со вздохом поставив кружку на стойку, Ларион встал и двинулся вслед за ним к двери. Тот шел, даже не оборачиваясь, — был уверен, что Федоров никуда не денется. Судя по всему, разговор предстоял непростой.

В кружке стыл чай. Щербак молчал и рассматривал внимательно, испытующе.

За дверью неторопливо прохаживалось двое из самообороны. При оружии они были. Это Ларион успел увидеть, прежде чем войти в кабинет Щербака. То есть если что-то пойдет не так, могут и пристрелить. Как пить дать.

— Ты пей, пей, — сказал помощник мэра. — Такого чая сейчас не достанешь. Из тайных складов, как говорил торговец, который его привез. Похоже, не врал.

Федоров покладисто взял кружку, отхлебнул.

Да, чай и в самом деле был на удивление хорош.

— Понравилось? — спросил Щербак.

— Еще как! Торговец и в самом деле не обманул. Как я понимаю, ты его за это отблагодарил как положено?

— Не без того.

— Все-таки послал бы ты кого, чтобы его предали земле, — сказал Ларион. — Не дело это — в пруду покоиться. Тем более что он, как ты говоришь, не обманул. За что тогда укокошили?

— Ах, этот, — поморщился Щербак. — Ну, это был другой. Плохой дядька. По всему выходило, что он на орду шпионил. Такого отпускать было нельзя, совсем нельзя.

— Угу, — буркнул Федоров и не удержался — хлебнул из кружки еще раз.

Слова все это были, конечно, всего лишь слова. Как их можно проверить? Да никак.

— Не веришь?

— А это имеет значение?

— Возможно, и имеет, как предисловие к главному разговору.

— Вот как! Значит, будет главный разговор?

Щербак закусил губу, глянул недобро.

— Перестань зубы скалить. Дело серьезное.

— И не думал, — заверил его Ларион. — Даже в мыслях не держал. Впрочем, если тебе и в самом деле нужно, чтобы я поверил, не откажешься ответить на один вопрос? Я тут тебе много о себе рассказал. Почему бы и мне не спросить, если случай представился?

— Не все, не все рассказал.

— Наступит время… Так как с вопросом?

— Задавай. Отвечу.

— Хорошо. Ну вот, допустим, те два молодчика, которых ты послал успокоить торговца-шпиона, действовали по твоему приказу и на благо города. В меня-то они зачем стреляли? В засаде зачем поджидали?

Спросил и снова отхлебнул чаю, поглядывая на Щербака искоса. Что тот ответит? Как будет выворачиваться?

— Было, стреляли, — не моргнув глазом, подтвердил тот. — И не без причины, конечно.

— Я слушаю.

Помощник мэра тяжело вздохнул, отхлебнул из своей чашки, потом откинулся на стуле вольготнее. Закинув руки за голову, мрачно глянул на Федорова.