Николай Андреев - Стальная кожа

— Кто возглавит группировку? — уточнил повелитель.

— Полковник Возан, — вымолвил Коргейн. — Третья стадия посвящения. Высокая степень мотивации, амбициозен, упрям, имеет склонность к здоровому карьеризму. Его преданность никогда не подвергалась сомнению. Два года назад закончил академию…

— Не надо, — остановил Шола владыка. — Я вспомнил его. Неплохой выбор. В досье есть ссылка на проявление жестокости. Во время учений в батальоне были потери…

— Он пожертвовал людьми ради достижения цели, — сообщил советник. — Сослуживцы обвинили полковника в некомпетентности. После моего вмешательства дело удалось замять. Возан готов выполнить любой приказ. Представители службы безопасности провели с ним беседу. Рой считает, что тасконцы должны быть полностью уничтожены. Политику ассимиляции он назвал ошибочной. Офицер не глуп, хотя порой чересчур самоуверен. К мнению подчиненных прислушивается крайне редко.

— Как жаль, что таких людей на Алане единицы, — произнес Великий Координатор. — У нас бы полностью отпала надобность в землянах. Увы, менять систему воспитания поздно и опасно. Внутренняя агрессивность может стать неуправляемой. Передайте мои поздравления полковнику. Надеюсь, Возан оправдает наше доверие. Главная его задача — скорейший запуск «Песчаного». Работы на космодроме не должны прекращаться ни на час. Все средства и ресурсы направлять туда. Экспансию временно приостановить. Кроме того, необходимо подорвать статус наемников-смутьянов. Действовать хитро и осторожно. Мерзавцы слишком дорого мне обходятся. Уничтожать их пока рано. Сражений на Оливии предстоит немало.

— Командир корпуса в точности выполнит ваши распоряжения, — заверил правителя Коргейн. — Какие указания дать ему относительно местных жителей?

— Пусть поступает так, как считает нужным. Я предоставляю полковнику полную свободу. Меня интересует лишь захваченная территория и количество переброшенных на Таскону колонистов.

— Обещаю, что скоро мы значительно увеличим этот поток, — проговорил Шол.

— Не сомневаюсь, — в голосе владыки прозвучала едва уловимая ирония.

После небольшой паузы, он добавил:

— Твоя искренность, Коргейн, меня подкупает. Не многие осмеливаются возражать и спорить. Сегодняшнюю проверку ты выдержал блестяще. Именно такого ответа я и ждал. Неудачи часто преследуют нас. Их надо уметь преодолевать. Работай спокойно.

Экран голографа погас.

Несколько минут советник тупо смотрел в пустоту, осознавая суть сказанных Великим Координатором слов. От волнения рубашка на спине промокла насквозь. Гроза миновала.

Мужчина откинулся на спинку кресла и протянул руку к стакану сока. Вкуса напитка Шол совершенно не почувствовал. Впрочем, сухость во рту прошла, и по телу разлилась приятная прохлада. Человек, от одного жеста которого зависела судьба миллионов аланцев и тасконцев, до сих пор не мог унять нервную дрожь в конечностях.

Его разум для правителя — словно открытая книга. Владыка читает ее легко и непринужденно. Вот она, высочайшая степень посвящения! В подобные мгновения Коргейн сливался с повелителем в единое целое. Глупым бунтовщикам из Кабрии этого величия не понять!

Но пора заниматься делами. Время не ждет. Советник нажал кнопку на панели управления, и на экране тотчас появилось изображение дежурного офицера. Майор хотел представиться, но Шол его опередил.

— Канал связи с «Гротом-11». Немедленно. Мне нужен полковник Возан. И никакой утечки информации! Наивысший код секретности.

— Слушаюсь, — отчеканил аланец.

Теперь несколько минут придется подождать. Установка надежной линии — дело непростое, хотя и достаточно отработанное. Сбои в пределах звездной системы бывают крайне редко. На орбитах планет и в дальнем космосе находятся сотни станций с суммарным миллионным населением. Тысячи крошечных ретрансляторов, разбросанных в пространстве, значительно ускоряют передачу информации. Их установка длилась почти сто лет и продолжается до сих пор. Нет предела для совершенства.

Минул год с того момента, как Олис начала свое обучение в Академии Внешних цивилизаций. Она и не думала, что этот процесс будет проходить столь легко и непринужденно. Лекции, семинары, диспуты, коллоквиумы шли сплошным потоком, почти полностью занимая жизнь девушки. За последние четыре месяца Кроул даже редко бывала на светских балах.

Ей стали скучны пустые беседы, ухаживания молодых людей, демонстрация нарядов и драгоценностей. Никому не нужная, бессмысленная суета.

Отношения со Стилом не прервались, но развивались медленно и вяло. Примерно раз в две декады Стоун наведывался в Фланкию. Они гуляли в парках и скверах, обедали в дорогих ресторанах, ходили в театр и на премьеры голографических фильмов. Их беседы были достаточно интересны и занимательны, но куда-то исчезла теплота. Сейчас Олис уже не жалела об отказе, хотя и поплакала немало.

Девушка все больше и больше убеждалась, что приняла правильное решение. Торопиться с замужеством не стоило. У нее и Стила слишком разные взгляды на жизнь. Довольно часто Кроул и Стоун спорили до хрипоты, отстаивая свою точку зрения. И очень редко находился компромисс. Уступать никто не хотел. Две сильные разносторонние личности.

Но даже не это настораживало Олис. Иногда в глазах офицера вспыхивал жестокий, нездоровый блеск. С каким презрением он относился к непосвященным! Тасконцев и землян Стил и вовсе не считал за людей.

Вскоре Кроул поняла, что главное для Стоуна — карьера. Ради высокого положения в обществе и престижной должности аланец перегрызет горло кому угодно. Наверное, молодой человек любил девушку, но в то же время в его поведении явно чувствовалась корысть. Слава и популярность Олис помогут ему совершить очередной головокружительный скачок по иерархической лестнице. С такой женой открыты двери в любой круг.

Желтая пресса хоть и не выпускала из поля зрения удивительную парочку, тем не менее, значительно поутихла. К сообщениям о скорой свадьбе серьезно уже никто не относился. Назначенные сроки давно прошли.

Один из журналистов окрестил Кроул «загадочной и неприступной девственницей». Мужчины сочувствовали Стилу, а женщины с ненавистью поглядывали вслед Кроул. Красавицу недолюбливали в светской среде. Чересчур независима и горда. Предложение бравого капитана осчастливило бы кого угодно, а она еще думает! Терпение Стоуна изумляло многих.

Лекция закончилась. Профессор окинул взглядом слушателей академии и направился к выходу. Аудитория зашевелилась. Кто-то убирал в карман блокнот, кто-то поправлял одежду, девушки о чем-то тихо шептались. На мгновение преподаватель замер.