Кризис доверия - Светлана Кузнецова
Кир часто размышлял, что ощущает укушенный фангом человек. После недавних событий он полностью удовлетворил любопытство — никакой эйфории; боль от укуса, да и она скоро проходит; голова ясная, но сопротивляться не тянет; удивление от того, что не происходит ровным счетом ничего особенного — и не хотел повторять опыт. Зато теперь с полной уверенностью мог заявлять: разговоры про зависимость от фангской слюны и заоблачное удовольствие, испытываемое всеми без исключения людьми, — чушь полнейшая. Не всеми, как минимум, и скорее всего, блаженство отдельных укушенных — не заслуга фанга, а человеческая дурость.
Затронувший его конфликт слияния Кир миновал без единого укуса, во время работы тоже умудрялся не подставляться. Смерть подобралась отнюдь не со стороны кровопийц. Наоборот: один фанг спас ему жизнь, а другой вылечил. Наверное, потому Кир и готовился к штурму сейчас, невзирая на предчувствие; вообще не послал Димана с его просьбой помочь, хотя хуже притона могла быть… разве лишь сходка кровавых курьеров или логово стайров.
Диман сжал руку в кулак, приподнял, попеременно отогнул большой и указательный палец, затем мизинец… ну, понеслось! Времени на размышления не осталось.
Пинком отворяют двери только в глупых боевиках зарубежного производства, когда шума нужно побольше, а головой не думает ни сценарист с режиссером, ни зритель. Кир же аккуратно, невероятно тихо для столь грузной бронированной фигуры, просочился внутрь и попал…
Куда угодно, только не в притон.
«Куда угодно» сильнее всего напоминало клинику, причем людскую. Первыми взгляду предстали стены, выкрашенные в бежевый, светлая кафельная плитка на полу. Каталки для лежачих больных. В конце небольшого коридора длиной в десяток шагов располагался пост медсестер. Вот только у стола сидела вовсе не женщина в белом халате, а мужик в черной коже. Судя по лицу, не обезображенному присутствием интеллекта, косой сажени в плечах и бычьей шее, точно не фанг. Смотрел он на Кира, едва не раскрыв рот в изумлении, и медленно тянулся к чему-то под столом.
Тело сработало быстрее разума. Только благодаря этому Кир оказался быстрее: добрался до охранника, пока тот не поднял тревогу или начал стрельбу, ударил в кадык, подхватил подмышки безвольную тушу и аккуратно уложил на пол. Диман уже вошел и повел себя крайне нехарактерно, более всего напоминая гончую, увидевшую зайца и рванувшую в лес. Точно также он ломанулся дальше по коридору. На Кира, который по уговору должен был идти первым, Диман чихать хотел.
И ведь не спросишь, почему. Не закричишь: «Стой!»
Диман притормозил, чуть не выйдя за угол, заглянул за него, махнул рукой. Кир скрипнул зубами от злости. Диман не выглядел ни удивленным, ни обескураженным. Он, похоже, точно знал, куда шел, а Киру вылил помои лжи на уши.
Зачем?
А чтобы не послал подальше.
Ощущение обмана росло в нем совместно со злостью. Слова Лерки тотчас всплыли в памяти: «Мутный он какой-то, любит чужими руками жар загребать. Смотри, подставит». Лерка сразу восприняла Димана в штыки. Она на дух не переносила тех, кто, только познакомившись, начинал подбивать к ней клинья. Диман пробовал и получил такой отпор, что и Кир не ожидал. И вот подумалось: не зря.
Вовсе не фангское логово здесь находилось, не пластику преступникам делали и не органы вырезали. Последнее так и вовсе из области фантастики, несмотря на обывательские страхи: трансплантология узкая отрасль, специалисты слишком хорошо знают друг друга и услугами преступников не пользуются. Да и ни к чему пересаживать чужие органы, если можно реанимировать собственные. Разве лишь вконец повернутые на религии люди и фангоненависники охотнее соглашались лечь под нож, нежели сделать переливание крови.
«А что?.. — Кир огляделся. — Контора серьезная, хоть и зажравшаяся раз выставила настолько никакую охрану; наверняка, рассчитывала на защиту «сверху». В этом отношении они поступили правильно, не поставив в известность начальство. Интересно лишь, чем сегодняшняя отсебятинка обернется. Победителей, конечно, не судят, но вышедших из подчинения награждать предпочитают посмертно».
В висок ввинтилось нечто горячее и жутко неприятное. Кондиционер заработал хуже некуда: воздух гнал пересушенный, царапающий горло. А еще Кира словно толкнули в спину и погнали вперед. Он сам не знал, зачем и к кому, но оставаться на месте казалось все более и более невыносимым.
«А здесь у нас чего наложено? — нарочито спокойно подумал он, старательно не обращая внимания на навязчивые ощущения. — Димана вполне могли зацепить, вот он и сорвался на поиски невесть чего. Хотя то, что оставил здесь, можно считать, предал на смерть, неприятно».
Конфликт выучил не поддаваться сумбурным и неожиданным желаниям и любые сильные побуждения сначала игнорировать, потом анализировать и лишь затем решать идти ли на поводу или нет. Еще интуицию слушать, сколь бы первое не противоречило второму.
На столешнице располагалась ровная кипа бумаг, неспособная сказать ровным счетом ни о чем. Кир наугад просмотрел пустые листы, потянулся к ящикам — заперто. Впрочем, вряд ли кто-либо хоть чуть здравомыслящий станет хранить у порога важные документы, а вот выкинутый в мусорное ведро бланк с наполовину стершейся, но все же разборчиво напечатанной литерой «С», смотрящей в неправильную сторону, заставил Кира во всех подробностях представить, как летит в скулу Димана кулак, как врезается в нее, как бывший друг откидывается навзничь, его ноги отрываются от земли… Эх, мечты-мечты. Вначале следовало выбраться. Поскольку вломились они не куда-нибудь, а в подпольную лабораторию забора фангской крови — в простонародье сангри— или контору, работающую с ними напрямую.
Плюс во всей этой ситуации имелся один единственный: теперь можно не беспокоиться об убийстве невиновных. Кир при наличии у него ядерной бомбы, мог бы взорвать ее здесь без зазрения совести. И ему точно ничего за это не было бы ни от своих, ни от фангов. Стайров (а именно их вензель красовался на