Алексей Евтушенко - Отряд; Отряд-2; Отряд-3; Отряд-4

Здесь же, после того, как сдавшиеся «пятнистые» были разоружены и надежно заперты в одной из пустующих до этого камер, стихийно возникло короткое совещание.

– Нам удалось овладеть Главным коммуникационным стволом и тюрьмой, – негромко, но так, что его услышали все бойцы, сказал командир штурмовой группы – пожилой вейн, полковник полиции, с наскоро перевязанной головой. – Это очень хорошо. Могу вам также доложить, только что получено сообщение: наши товарищи отбили Центр управления…

Радостные крики прервали речь командира.

– Тихо! – поднял руку полковник. – До победы еще далеко. Арсенал пока в руках у «пятнистых», и мы несем там большие потери. Отдельные группы спецназовцев также ведут с нами бои в городе, и мы не можем там пока с ними справиться из–за нехватки оружия, боеприпасов и паники, возникшей в городе после нашего выступления. Кое–где начались пожары… – Он помолчал, переводя дух и оглядывая притихших бойцов. – Диктатор Улстер Ката с пятьюдесятью отборными головорезами занял круговую оборону в своей резиденции. У них пулеметы и гранатометы, и они не испытывают недостатка в боеприпасах. В общем, главное сейчас арсенал. Без оружия победа достанется нам слишком большой кровью, если вообще достанется. Когда прибудут ваши товарищи? – обратился он к Стихарю. – Я знаю, что сигнал уже послан.

– Какой еще сигнал? – пихнул в бок Валерку Дитц.

– Потом расскажу, – шепнул в ответ тот и громко сказал: – Если они заметили сигнал, то, думаю, скоро. Но хорошо бы кому–то из нас добраться до космокатера и связаться с кораблем оттуда. Да и наших нужно встретить. Они же не знают дороги и ситуации.

– Хорошо, – согласился, чуть подумав, полковник–вейн, – но нам необходимо ваше чудесное оружие, чтобы взять арсенал…

– Смотрите, что это?! – вдруг воскликнул Сергей Вешняк, тыча рукой в экран внешнего обзора.

Все повернулись.

«Спасательная планета» висела прямо посреди экрана, напоминая причудливую елочную игрушку, неведомо как и кем утерянную в глубоком космосе, а из ее нижней темной части с определенной периодичностью вырывался и пропадал яркий длинный луч света.

– Что это? – обескураженно осведомился неизвестно у кого капитан Грапп.

– Похоже на мощный прожектор, – определил Велга.

– Может быть, лазер? – предположила Стана.

– Нет, скорее действительно прожектор, – поддержал лейтенанта бортинженер. – Для лазера слишком широкий луч.

– И короткий, – добавил штурман Риксс, – и рассеивается для лазера слишком быстро.

– Ладно, ладно, – пожала плечами принцесса. – Признаю свою ошибку.

– А почему он прерывистый? – спросил Малы–шев. – Во, пропал… снова!

– Эй, да это же сигнал! – чуть не подпрыгнув на месте, догадался Грапп. – Нам сигналят!

– А ведь верно… – задумчиво протянул Велга. – Ну–ка, ну–ка… азбука Морзе! Точно! Три коротких… три длинных… три коротких. Пауза. Снова три коротких… три длинных…

– Сигнал SOS, – констатировал рыжий Шнайдер. – У меня родной дядя – моряк из Гамбурга. Так что я с детства запомнил, что три коротких, три длинных и снова три коротких означает сигнал SOS.

– Что такое азбука Морзе? – повернулся к Александру Грапп.

– И сигнал SOS? – добавила принцесса Стана.

– Азбука Морзе – это наша специальная азбука для радистов, – пояснил лейтенант. – В ней каждая буква состоит из длинных и коротких сигналов: тире и точек. Видите? Буква «с» – три точки. Буква «о» – три тире. Ну и так далее. А сигнал SOS – это всеобщий сигнал бедствия. Означает буквально «спасите наши души». Обычно подается по радио, но, как видите, можно и так.

– То есть они просят помощи? – догадался штур–ман Риксс.

– Да, и помощи просят, я думаю, именно наши. Обитателям «спасательной планеты», насколько я понимаю, азбука Морзе незнакома.

– Так какого же… мы тут стоим?! – возмутилась принцесса Стана. – Капитан Грапп, я настаиваю на спасательной экспедиции! И немедленно!

– Я не могу рисковать вашей жизнью, принцесса, – покачал головой Грапп.

– Тем самым вы рискуете своей, – холодно парировала Стана. – Предупреждаю вас, капитан, что намерена принять самое деятельное участие в спасении наших товарищей. Не забывайте, что я особа королевской крови. Если вы меня не пустите, обещаю, что корабли вам больше не водить. Этот рейс будет послед–ним. Вы знаете, что отец сделает для меня все.

– Это шантаж! – возмутился старый космический волк.

– Самый настоящий, – подтвердила принцесса и мило улыбнулась. – Итак, ваше слово?

– Да, черт побери! Но я сам поведу второй космокатер и сам лично за вами присмотрю. Кто с нами из землян?

– Все, – ответил Велга. – Мы пойдем все. И прихватим с собой на всякий случай Милосердие Бога.

– Помирать, так с музыкой, – вздохнул Вешняк. – Когда выступаем?

– Сбор здесь через двадцать минут, – посмотрел на часы Грапп.

– А мы?! – обиженным хором осведомились штур–ман Риксс, первый пилот и бортинженер.

– А вы останетесь на «Невредимом», – приказал Грапп. – Должен же хоть кто–то остаться? Если мы погибнем, вам ничего не будет, – ведь вы только выполняли приказ. Мой и принцессы. Точнее, принцессы и мой. На время моего отсутствия капитанские обязанности возлагаются на штурмана Риксса. Все. Выполнять.

И он первым вышел из рубки.

И снова – лифт.

На этот раз они мчатся вверх: шестеро вейнов, двое людей и двое же сварогов.

Тесно от широких плеч, спин и винтовок. Но вентиляция работает исправно, свет горит сильно и ровно, а лифт быстро несет их к поверхности. Все это значит, что Центр управления в руках восставших. И это хорошо.

По крайней мере, они могут передвигаться внутри СП и по поверхности, не опасаясь, что враг выключит искусственное солнце, или электричество, или просто обездвижит их гравитационным полем, как это случилось с землянами, Карссом и Слерром. Правда, это можно было сделать не везде, а только лишь в непосредственной близости от гравигенераторов, в районе люков и эл–лингов. На то он и Центр управления, что оттуда можно управлять почти всем архисложным хозяйством СП. Всем, да не всем. Двигательный отсек, например, управлялся автономно из специальной рубки, так же как и резиденция Улстера Каты. И гравигенераторов там, к сожалению, не было, а был там только хорошо обученный убивать спецназ, которому, в свою очередь, терять было совершенно нечего и который предстояло оттуда выбить любой ценой.

Но сначала – арсенал. Ехали молча.