Екатерина Лесина - Адаптация
- Регулярно.
- Я про прорыв.
- Иногда, - поправился Игорь. - Но мы наладили систему быстрого реагирования и теперь справляемся с последствиями атак при минимальном уровне потерь.
Айне заглянула в котелок. Желтоватая масса выглядела еще менее аппетитно, чем соевая каша из запасов Тода. Игорь поспешно пояснил:
- Это комплекс из белков, жиров, углеводов. Пропорции их оптимальны. Витаминные и минеральные добавки также включены.
Могли бы придать этому комплексу визуально более приемлемый вид.
И когда Игорь ушел, Айне решительно отодвинула котелок.
- Если хочешь, сам это ешь, - сказала она. Тод покачал головой. Значит, смесь и ему не внушала доверия. И когда Тод достал саморазогревающиеся пакеты, Айне не стала возражать. Более того, композиция грибных ароматизаторов была составлена довольно удачна, и вкусовые ощущения можно было отнести к категории приятных.
Содержимое котелка Тод отправил в умывальник и долго, тщательно полоскал горячей водой.
- Тод, - Айне зачерпнула горячую кашу пальцами. - Ты сердишься на меня?
- Нет.
Ложь. Или Айне неверно интерпретировала поведение, что тоже плохо. Ну почему ей не позволяли разговаривать с людьми? Наблюдения оказались куда менее полезными, чем она предполагала.
- Просто сердишься?
- Нет.
- Тогда что?
- Ничего.
- Ничего - это отсутствие чего-либо в принципе. Данное выражение не имеет смысла в нынешнем контексте. Точнее, смысл мне не ясен.
Котелок Тод выставил за дверь.
- Послушай, маленькая... - свою порцию Тод проигнорировал. При его скорости обмена и совершенной работе подобное поведение было неблагоразумным. - Я не злюсь. И тебе не надо меня бояться. Договорились?
Айне никогда и не боялась его.
- Тебе я никогда не причиню вреда, - присев рядом, он провел пальцем по щеке и повторил, точно сам себя убеждая. - Тебе - никогда.
В этом Айне тоже не сомневалась.
- Ты - нагуаль. Дух-хранитель, идущий по пятам.
- Именно, - он достал коробку с бисером, открыл и принялся перебирать разноцветную крупу. У Тода большие пальцы, но данное обстоятельство не мешает ему работать.
Вот и сейчас, отобрав десяток ярко-синих бусин, он нанизал их на проволоку и свернул в петлю-змейку, обрисовывая контур будущего лепестка. Посмотрел. Свернул. Отложил.
- Ты опять что-то вспомнил?
Тод кивнул, убирая незаконченную работу в карман.
- Тод, я полагаю, что восстановление долговременной памяти будет идти и дальше вне зависимости от твоего желания. Мне жаль.
Эту фразу люди говорили друг другу в ряде случаев. Айне не была уверена, что данная ситуация является подходящей.
- Расскажи.
Она предполагала отказ, но Тод сказал:
- Знаете, маленькая леди, у меня такое ощущение, что здесь, - он дотронулся до головы, - полная каша. И говоря по правде, я вполне могу утратить былое душевное равновесие, каковым весьма гордился.
И снова в его речи чудится скрытый подтекст, понимать который у Айне получается с трудом. Ну почему Тод больше не изъясняется конкретно и однозначно?
- Я вспомнил, как встретил Еву. Девочку с голубыми волосами и яблоками, у которых мерзкий вкус.
Крыша ангара выгибалась куполом. Дуги внутренних ребер утыкались в позвоночник центрального тяжа. С него свисали витые шнуры с колпаками ламп. В свете их оцинкованные листы сияли ярко, нарядно, почти также ярко, как серебряное платье девушки.
Она стояла перед Тодом и внимательно его разглядывала.
Седой нависал над девушкой. Происходящее ему было не по вкусу.
- Давай знакомиться, меня зовут Ева, - девушка с голубыми волосами протянула узкую ладошку. - Ну же, не будь букой, поздоровайся.
- Добрый день, госпожа Ева, - Тод осторожно сжал ладошку и отпустил.
Хотелось свернуть ей шею. Стать сзади. Положить левую ладонь на затылок, а правой придержать подбородок. Потянуть, заставив откинуться. И резко повернуть.
Хрустнут шейные позвонки и острый отросток эпистрофея выскользнет из кольца атланта. Растянутся мышцы. Разорвется тонкая жила спинного мозга.
И тело осядет на пол.
- Видишь! - крикнула девушка. - Я их не боюсь.
- Зря, - ответил Седой, глядя с неодобрением. Нельзя было понять, кому это неодобрение адресовано. Но Седого Тод тоже убил бы, но иначе.
Оружия не надо. Пальцы в глаза вдавить, сквозь слизь глазных яблок, в мякоть мозга. Или горло вырвать, чтобы кровь хлестала. Или еще придумать что-нибудь, но обязательно грязное.
Такие люди не должны умирать спокойно.
- Как тебя зовут?
Девушка смотрела снизу вверх, и в ярко-голубых глазах ее виделось любопытство.
- Тод, госпожа.
- Тод... Тодди. Почти Тедди. Ты не против?
- Нет, госпожа.
- Ева, позвольте заметить, что ваше поведение по меньшей мере неблагоразумно, - заметил Седой, прикасаясь к локотку девушки. Она локоток отдернула и, развернувшись на пятке, шлепнула Седого веером.
- Скажи, Тодди-Тедди, если я попрошу тебя убить... вот его, - веер уперся в нос Седому. - Ты подчинишься?
С превеликой радостью.
- Надо же... - сказала Ева. - Слов нет, но какие эмоции... я не знала, что вы тоже на эмоции способны. Или он тебя крепко достал?
- Если ваш брат узнает, - повторил попытку Седой, но Ева снова отмахнулась:
- Не узнает. А если узнает, то я решу, что ты сказал. И обижусь. Ты же не хочешь, чтобы я на тебя обижалась?
Ева была тонкой. Пожалуй, не то, что шею - позвоночник легко сломать будет. Но тогда останется шанс на выживание. С головой надежнее. И пулю в висок, в качестве контрольного.
- Я знаю, что ты и меня хочешь убить, - сказала Ева и сняла наручники. Одно прикосновение, и лента мягкой змеей сползла на пол.
- Ева!
- Молчи, Янус, я знаю, что делаю. Ну же, Тодди-Тедди, у тебя появился шанс.
Бровки домиком, испытующий взгляд, закушенная губа. А мертвые любопытства не проявляют.
- Видишь. Все с ним нормально. А вы ломаете, там, где не надо. Не обижайся, Тод. Мне просто хотелось кое-что проверить.
Спрашивать о том, что бы она делала, слети у него программа, Тод не стал.
- Пойдем, - Ева взяла его за руку. - Я и вправду хочу с тобой поговорить. Знаешь, я видела, что мир умрет. Никто не верит. Они все думают, что я вельдоманка, а на самом деле - они слепы.