Олег Шушаков - На сопках Маньчжурии
2. В далекий край товарищ улетает…
Транссибирская магистраль, январь 1939 г.
…'Здравствуйте, Наташа! Вас, наверное, удивит это письмо. А, может, и не удивит. Простите меня, пожалуйста, за то, что я до самого отъезда так и не решился поговорить с Вами. Дело в том, что я Вас очень, очень люблю!..'
Владимир ворочался на полке в вагоне, мысленно в сотый раз, перечитывая свое письмо. Запоздалое признание в любви, которое сегодня, перед тем как сесть в поезд, бросил в почтовый ящик…
– Эй, младшой! Хорош ворочаться! Слазь с печи! Давай до нас! – позвал его снизу сосед по купе, плотный чернявый морской летчик. Судя по большому куску сала, разложенному на газете и готовому для нарезки, природный хохол. – Давай, давай, вливайся в коллектив! – повторил он, увидев, что Владимир уселся на своей полке, поджав одну ногу.
– Давай, хлопец, не журись! Мы своих не клюем! – весело поддержал его второй моряк, такой же плотный и темноволосый, с залысинами у широкого лба. Он достал из кошелки бутылку водки и жизнерадостно улыбнулся. – Дальний Восток потому и называется дальним, что ехать туда полторы недели! Так что, давай знакомиться! Петр Галушка, летчик-торпедоносец, морская авиация! – он протянул спрыгнувшему вниз Владимиру широкую мозолистую ладонь. – Бывший донецкий шахтер. А это – мой боевой командир!
– Старший лейтенант Павел Якушенко, – представился чернявый. – ВВС Тихоокеанского флота.
– А это наше молодое пополнение. – Галушка махнул головой, показывая на сидевшего у окошка худощавого и белобрысого паренька с одной средней и одной узкой золотыми нашивками на рукаве темно-синего флотского кителя.
Тот застенчиво улыбнулся и протянул Владимиру руку:
– Лейтенант Полищук… Николай… Можно просто, Коля.
– Коля у нас прямо с пылу с жару!.. Только что окончил Ейское военно-морское авиационное училище имени товарища Сталина! И, как говорится, с корабля на бал… То есть, с бала на корабль! А, впрочем, это две стороны одной медали! – Галушка чиркнул ножом по сургучу и ловко откупорил поллитровку.
– Владимир Пономарев… Летчик-истребитель… Окончил Одесскую авиашколу… – по очереди пожал протянутые руки Владимир.
– Докуда следуешь? – бережно шинковал сало Павел.
– Чита.
– Понятно, – улыбнулся Галушка, и разлил всем поровну. – Ну, за сталинских соколов! И морских, и сухопутных!.. За альбатросов и орлов!..
– За знакомство! – Владимир выпил, поставил стакан и взял протянутый Павлом шматок искрящегося солью сала, аккуратно уложенный на ломоть черного хлеба. Понюхал и только потом неторопливо откусил. Владимир отчего-то считал, что именно так должны пить настоящие асы.
– Молодец! – усмехнулся Галушка, и одним залпом опустошил свой стакан.
Остальные выпили следом.
– Значит, тоже выпускник? – спросил Якушенко.
– Ну, да! – ответил Владимир. – В декабре звание присвоили.
– Я смотрю, ты много прыгал! – Якушенко махнул ножом в сторону значка парашютиста с цифрой '100'.
– Да, вышло так. Парашютный кружок был при школе…
– А я не люблю прыгать, – сказал Петр Галушка. – Летать люблю, а прыгать – нет! Летчик летать должен, а не прыгать! Правильно я говорю, командир?
– Всяко бывает… Сам-то – откуда? – поинтересовался Павел у Владимира.
– Новосибирск.
– Сибиряк, значит. А мы с Петро из Луганска… То бишь Ворошиловграда… А ты, Коля? – Якушенко разлил по стаканам остатки водки.
– С Урала. Из Оренбурга, – ответил тот.
– А как в морскую авиацию-то попал? У вас же там, в Оренбурге, своя летная школа есть, сухопутная? – удивился Галушка.
– Направили по комсомольской путевке. А я и не возражал. Море – это красиво. Я, ведь, раньше моря никогда не видел. А тут – пожалуйста, смотри, сколько хочешь, – улыбнулся Николай.
– Ну, за тех, кто в море! – Галушка поднял свой стакан, и подмигнул Владимиру и Николаю. – И за тех, кто над!
Старшие лейтенанты Павел Якушенко и Петр Галушка служили в одной эскадрилье четвертого минно-торпедного авиаполка двадцать девятой тяжелобомбардировочной авиабригады военно-воздушных сил Тихоокеанского флота. Якушенко был замкомэска, а Галушка командовал звеном. Однополчане возвращались в родную часть после учебно-тренировочных сборов летчиков-торпедоносцев на базе Ейского военно-морского авиаучилища.
В Ейске они отрабатывали приемы высотного и обычного торпедометания, в том числе и ночного, по лунной дорожке. Летали и в простых, и в сложных метеоусловиях…
Занятия проводил капитан Токарев, комэска сорок третьей эскадрильи и лучший торпедоносец ВВС Черноморского флота.
Горячий поклонник торпедного оружия и новой тактики поражения морских целей, Николай Токарев очень много занимался этими вопросами. С каждым полетом, усложняя для себя и для своих летчиков условия торпедометания, он искал и находил новые приемы сближения с противником, способы определения упреждений, наиболее выгодные дистанции для поражения движущихся и маневрирующих кораблей, тщательно изучал штурманскую работу на торпедоносцах.
Токарев окончил Качинскую авиашколу, но потом долгое время служил летчиком-инструктором в военной школе морских летчиков и летнабов в Ейске. Был командиром звена, а затем командиром авиаотряда. Подготовил более двухсот морских летчиков. За успехи в обучении молодых пилотов торпедометанию в феврале минувшего года был награжден орденом 'Знак Почета'.
Так что учить Токарев умел. Более того, ему это нравилось. Поэтому и Павел, и Петро ехали назад, на Тихий океан, не только надежно усвоив новые тактические приемы, но и с огромным желанием передать полученные навыки своим товарищам и подчиненным.
Короткий отпуск после сборов, проведенный ими в родном городе лишь разогрел в них стремление побыстрее вернуться в полк, и приступить к полетам…
А пока поезд дальнего следования 'Москва-Владивосток' вез их через всю страну, сквозь заснеженные горы и леса, и широкие, застывшие в ожидании весны, реки и степи. А в купе оживленно обсуждались различные авиационные новости. И самые последние, и не очень…
Лишь нелепая гибель Валерия Чкалова три недели назад во время испытаний нового истребителя по молчаливому согласию не упоминалась. Слишком уж свежей и болезненной была эта тема.
Зато очень много говорили о дальнем беспосадочном перелете Владимира Коккинаки и Александра Бряндинского из Москвы до Спасска-Дальнего на самолете ЦКБ-30 'Москва' – модернизированном для перелета серийном дальнем бомбардировщике ДБ-3 конструкции Ильюшина. Галушка и Якушенко летали именно на таком бомбардировщике, и тема была для них очень близкой.