Дмитрий Хван - Царь с востока

Глава 8

    Первый весенний месяц выдался вьюжным и многоснежным, а кроме того, весьма холодным, словно зима и не уходила вовсе. И пусть световой день частенько радовал солнечной погодой, ночью непогода начинала буйствовать по полной программе. В один из таких тёмных вечеров, когда ледяной ветер, дувший со стороны моря, валил с ног, свистел в ушах и снежным крошевом вышибал слёзы из глаз, через таможенный пост со стороны Феллина к Пернову проехал представительный караван. Когда крытые возки въехали на освещённый прожектором двор поста, из переднего выскочил молодой парень в ладно скроенном, отороченном мехом полушубке и предъявил проездную грамоту. Прочитав оную за огромным столом в караульной, капитан-таможенник сделал запись в журнале учёта о том, что такого-то дня и месяца по указу государя русского Никиты Ивановича Романова с Руси проехал дьяк Посольского приказа Илларион Дмитриевич Лопухин, который целью проезда имеет встречу и переговоры с эзельским воеводой Лазарем Мироновичем Паскевичем.

    - Э-э... - начал было парень, записанный в книгу как приказной подъячий Артамон Матвеев, - встреча сия тайная, и огласу никак быть не должно...

    - Таковы правила, - помахивая над засыхающими чернилами листом плотной бумаги, сухо прервал его капитан, нахмурившись. - Никто не проведает сих записей, а учёт должон быть. Приказ воеводы на то имеется.

    - Добро, - кивнул гость, поднявшись со стула. - Стало быть, нам мочно путь далее держать?

    - Без сомнения, - топорща усы, отвечал таможенник. - Токмо я выделю вам сопровождение до Пернова, а для начала справлюсь у господина дьяка о его здоровье.

    Заночевав в Пернове, наутро караван продолжил свой путь на запад, и вечером следующего дня, отдохнув в Вердере, дипломаты продолжили свой путь по льду Моонзунда. Ещё через двое суток дьяк Лопухин въехал в Аренсбург, встреченный воеводой Паскевичем у восточной окраины города. Лазарь пригласил дьяка на переговоры не в замок, как было доселе заведено, а в зал приёмов городского совета, что находился в одном из лучших зданий столицы воеводства. Разговор проходил в узком кругу - за резным дубовым столом находились лишь четверо - помимо главных лиц, подьячий Матвеев вёл запись беседы для царя, а Сергей Бекасов выполнял аналогичную работу для ангарского архива, созданного профессором Радеком на базе университетской библиотеки.

    - Титулование государя моего теперь отличия имеет от прежнего, - для начала пояснил дьяк Лопухин. - И впредь должно включать завоёванные русским оружьем города и земли.

    - Самодержец... Государь Киевский... Великий князь Литовский... - Паскевич внимательно прочитал шапку предложенной Илларионом грамоты, не выражая ровным счётом никаких эмоций. - Ясно, с сего дня изменим титуляцию. Ну а теперь о деле, Илларион Дмитриевич... - предложил воевода.

    - Государь мой послал меня на Эзель, дабы упредить о свеях - по весне они вступят в войну с ляхами...

    Дьяк замолчал, ожидая реакции Паскевича, но тот внимательно смотрел на гостя, ожидая его дальнейших слов.

    - Что не токмо поможет государевым воеводам, но, однако же, сулит и всякие расстройства нашей политики в литовских землях. Магнаты литовские могут избрать себе корону шведскую, сим расстроить договор наш, в Нарове учинённый, и привести Русь к новой войне с королевством.

    - Да, интересы Польши, Швеции и Руси сильно переплетены и сложны безмерно. И с устранением одной из сторон сложности не уменьшится, - проговорил Паскевич. - Однако же, коли есть возможность ослабить Речь Посполиту, делать сие надо раз и навсегда. Не растягивая... Но, Илларион Дмитриевич, какова наша роль? Что государь русский желает от воеводства нашего?

    - Государь просит вас войти в герцогство Курляндское и выгнать поляков, дабы оное не подверглось непременному нашествию шведскому и не досталось короне. Ваш договор с королём датским защитит вас от гнева канцлера.

    - Вот как... - чуть наигранно удивился Лазарь, переглянувшись с Бекасовым.

    - Расширение владений королевства шведского в Ливонии недопустимо, - Лопухин повторил заученную, видимо, в царских палатах фразу. - Рига должна оставаться в окружении земель, не подвластных короне. Но ежели в герцогство войдут полк воеводы Потёмкина и новгородское ополчение, то канцлер шведский никак не согласится на оное. А коли Митава станет вольной от власти ляхов, то это устроит всех.

    - Великий государь Никита Иванович мыслит верно, - заметил воевода эзельский. - Да только вот будет ли согласен герцог Кеттлер?

    - Для оного я и прибыл сюда, - ответил дьяк. - Знаю, что Эзель находится в дружеских отношениях с герцогом...

    - В политике дружбы не бывает, - сухо произнёс Паскевич. - А вот интересы присутствуют. И если герцог сочтёт, что его интересы не будут задеты, а выгод прибавится, то он вряд ли будет против.

    - Государь мой и том позаботился, - кивнул Лопухин. - Выгод для герцогства без сомненья токмо прибавится.

    - Хорошо, коли так, - с расстановкой проговорил Паскевич. - Теперь надо изучить их, дабы знать, о чём речи с Кеттлером вести. А уж потом, Илларион Дмитриевич, путь в Митаву продолжим вместе.

    Небольшой городок Бауск стал тем местом, где сошлись в единое войско несколько отрядов, изгонявших поляков из пределов Курляндии. Войско герцога насчитывало почти две тысячи пехотинцев, главным образом стрелков, вооружённых отличными голландскими мушкетами, несколько рот драгун и около шести десятков разнокалиберной артиллерии, сильно сдерживавшей передвижение солдат. Аренбургский полк и две роты эзельской морской пехоты под началом Сергея Бекасова прошли Курляндию с запада - от Виндавы, на юго-восток, к слиянию рек Мемель и Мусса. Четыре сводные роты эзельской кавалерии и большая часть батальона Саляева, осуществлявшего общее руководство операцией, вошли в предместья Бауска с юго-запада, пройдя вдоль польской границы. Из артиллерии отряд Саляева имел только миномёты, для которых оставалось ещё около полусотни выстрелов. За время очищения герцогства от польского присутствия произошло несколько мелких стычек со шляхетским ополчением да небольшими отрядами солдат Речи Посполитой, в которых решительно действующие союзники добивались быстрых и полных побед. Единственное затруднение возникло при занятии Кеттлером Пильтенского епископства. Расположенный на северо-западе герцогства, округ Пильтена формально принадлежал Варшаве на протяжении последних тридцати лет, но Якоб не оставлял мысли вернуть Курляндии эту область. И вот, после попытки подавления в Пильтене народных волнений, вызванных слухами о скором изгнании поляков, Якоб фон Кеттлер отдал приказ занять пильтенскую область.