Братский круг. По самому краю … - Вячеслав Юшкин
Дубцов у нас Александр. Парень он честный и потому работать будем нормально, по крайней мере поквартирный обход будет проведен. Ранее судимых он на районе не знает и оперативной обстановкой не владеет, но это и хорошо никого покрывать не будет.
Автомобиль у нас сегодня знатный — грузовой, но с увеличенной кабиной для пассажиров. Отлично поедем с комфортом. Февраль месяц на улице и мокрый снег и просто снег совсем не радость, когда находишься в кузове.
Улица Ленина дом 90 квартира 34 наша цель. Кто-то проник в квартиру и похитил вещи и ценности. Улица носит громкое имя В. И. Ленина, который вообще то Ульянов, но это уже, собственно, совсем никого не волнует. И таких улиц Ленина у нас в областном центре три штуки. Почти в каждом городском районе своя ленинская улица.
Ехать не долго хорошо дом нужный нам не на границе района. Дом хороший, кооперативный. Живут только обеспеченные люди, но и там не всё ладно. Завелась своя нехорошая личность и по-тихому тянет из квартир ценности и еду. Это уже не первая кража по этому адресу. Не в этой конкретно квартире, но в этом конкретно доме и, судя по всему, в этом конкретно подъезде.
О чем нам эта деталь рассказывает. Нам это просто вопиет этот самый факт. Либо наводчик, либо и сам вор живет поблизости и часто там бывает.
Вот и наша цель. Угол пятиэтажки и вход во двор. Машина нас сразу покидает, и мы с Алесандром остаемся одни. Машина и не должна нас ждать. Задача у нас осмотреть место преступления и опросить всех кому достучимся. Собственно, больше от нас никто нечего и не ждет. При нашей технической оснащенности глупо ожидать прорывов.
Вот только жизнь полностью всё перекроила.
Квартира 34 оказалась на втором этаже. Никто нас не ожидал, входная дверь не заперта, и мы входим в квартиру. Дальше все события пошли вскачь — первая картинка женские ноги на полу в старых бабских тёплых колготках и лужа крови вокруг тела. Над телом склонился мужчина и просто вжался в это женское тело и только через некоторое время мозг оценив картинку и сопоставив увиденное выдает результат. Картинка следующая — неподвижное женское тело в разорванном домашнем халате, теплые колготки разорваны и спущены до колен. Женщина не двигается самостоятельно, только толчки мужчины сотрясают неподвижное женское тело. На не ней поступательно дёргается мужское тело, и голая мужская задница двигается как шатунный механизм. Форменные брюки с нашим родным милицейским кантом аккуратно лежат на обувной тумбочке. Картинка просто иррациональная. Половой акт с неподвижной женщиной лежащей в огромной луже крови и рядом на обувной тумбочке форменные милицейские брюки и милицейская фуражка, пристроенная там же на тумбочке.
Дальше всё идет отдельными кадрами —
Мое рычание «встать мразь»;
На меня смотрит с пола бородатое лицо, сознание помимо меня фиксирует, лицо славянского типа, нет части зубов и неопрятная щетина недельной давности;
Лицо щериться и переворачивается на спину лицом ко мне, и его правая рука ныряет за угол комнатной стены, в угол, который от меня скрыт;
Затем правая рука этого человека появляется в зоне видимости и в руке у этого типа просто наган, и он пытается навести на меня ствол револьвера;
Затем из ствола пистолета в моей правой руке вылетает одна за другой три пули;
Первая вверх и затем две другие безо всякой паузы в голову мужчине, лежащему на полу.
Время опять идет нормально. Меня сметает Александр и увидев кровь и трупы тормозит и ошарашенно воет — что это? Как же так?
Не отвечаю на эти риторические вопросы и переступив через тела прохожу в комнату и сразу падаю на пол. Нечего иного не успеваю. Краем глаза засек движение к моей голове и сразу упал и перекатился. Над головой просвистел лезвие топора и затем удар топором вздыбил плашки паркета на месте моего первоначального приземления на пол. И затем уже я смог стрелять. Нападавший не успел нанести третий удар — здесь я уже стрелял до полного, затворная рама щелкнула и больше выстрелов не было.
В голове медленно ворочались мысли — это подстава. Нас ждали и вот только глупость засады дала нам возможность уцелеть. Но на кого ставили капкан. На меня или на Дубцова. Уголовные дела в моем производстве на первый взгляд нечего такого влекущего за собой такую сложную комбинацию — устроить засаду и положить двух сотрудников милиции это что же мы узнали или могли узнать, чтобы идти на такие комбинации. Сквозь эти мысли прорвались всхлипывающие звуки. С трудом поднялся и прошел в коридор. Дубцов рыдает и что там бормочет — как же так. Как они могли. Я же свой. Они обещали мне. Я же свой.
Какие-то странные причитания. Но с этим будем разбираться позже.
Первым делом надо избавиться от взятого с собой ножа. И, судя по всему, его надо припрятать в кухонной утвари. Нагана и топора с обрезом охотничьего ружья вполне достаточно для признания применения табельного оружия правомерным. Холодное оружие у трупов будет уже перебором.
Гильзы и осмотр будут проводить по любому прокурорские. Мне здесь больше делать нечего. Странно, но телефонный аппарат был исправен и работал. Дежурному пришлось повторить доклад трижды. Дежурный капитан так мне и не поверил, и сказал, что пьянство на суточном дежурстве наказуемо. Я уже не выдержал и матерно пообещал разного рода сексуальные кары лично дежурному и всей дежурной смене. За тупость и медленное понимание ситуации.
Затем ожидание оперативно-следственной группы из состава прокуратуры района, затем уже были все и начальники и прокуроры района, города и области. Но пока они все добирались до места этого расстрела я фотографировал обстановку в квартире и фиксировал детали побоища. Фотоаппарат казенный отсутствовал в чемодане, но для таких случаев у меня была своя мыльница. Небольшой, но компактный. Отсняв пленку, я кассету с пленкой убрал в карман. Фотоаппарат протер и положил в шкаф к вещам в квартире. Как бы не повернулось дело у меня с собой больше не было нечего, чтобы навело кого-либо на мысли, что у меня остались какие-то доказательства. Какие