Михаил Ланцов - Александр. Книга V [СИ]

— В самом деле?

— Я думаю, что страшнее всего встретить неотвратимую гибель в одиночестве. Сидеть на своем острове и смотреть на то, как умный и безжалостный медведь разрывает одного за другим твоих союзников и марионеток. И быть не в состоянии что-то сделать. Вы думаете, медведь страшен только на суше? Не обольщайтесь, медведи прекрасно плавают, сэр. Хоть на первый взгляд так о них и не скажешь.

— Вы сгущаете краски, — снисходительно улыбнулся сэр Лесли. — Между Россией и Великобританией, безусловно, идет некое соперничество, но в таком разрезе вопрос еще не стоит. И, думаю, не скоро встанет. Туманный Альбион всегда славился своей прекрасной дипломатией. Кроме того, у нас превосходный флот, а у русских только два десятка канонерок.

— Которые легко разбили новейшие турецкие броненосцы, сэр.

— С необученными моряками, сэр. — Вернул колкость британский советник. — Давайте говорить начистоту. Турецкие моряки были совершенно не подготовлены к плаванию на таких кораблях. Только божественное Провидение помогло им не утонуть прямо на рейде Золотого Рога. — Вместо ответа Мехмед Али-паша зло взглянул на сэра Лесли и вызвал адъютанта. Отвечать ему было нечего. Этот ненавистный англичанин был кругом прав.

…

— Сооружайте в городе баррикады. Сражайтесь за каждый дом. И помните — помощь придет. — Завершил свою речь перед старшими офицерами армии Осман-паша.

— А как вы будете переправляться через Босфор? Ведь в районе Стамбула пролив контролируется русскими кораблями?

— Разве нам нужно будет форсировать пролив прямо под дулами русских канонерских лодок? — Улыбнулся Осман-паша. — Босфор довольно длинный и мест для переправы много.

…

…

— Вы знаете, Вильгельм, — обратился Бисмарк к Штиберту, — меня совершенно смущает эта ваша привычка встречаться в подобных местах. Что мы как влюбленные подростки бегаем по углам? От кого мы прячемся?

— Дорогой друг, а вы предпочитаете, чтобы у наших разговоров были посторонние слушатели? Ранним утром пивные мало кто посещает, так что мы можем совершенно вольготно разместиться в нескольких столиках от любого из посетителей. Причем, что немаловажно, не привлекая к себе никакого внимания.

— Избавьте меня от подобных деталей. Давайте сразу перейдем к делу.

— Вы о Стамбуле? — Лукаво улыбнулся Вильгельм Штиберт.

— Нет, о земле обетованной. Вы в курсе, что русские уже ведут бои за этот город, захватывая баррикаду за баррикадой?

— Конечно. Для того чтобы, хотя бы временно, остановить наступление, турецкие войска уже несколько раз специально устраивали пожары. Так что, по свидетельству очевидцев, над Стамбулом не первый день висят густые черные дымы.

— Да пусть хоть жертвы человеческие приносят. Что делать нам? После падения Стамбула Османская Империя будет окончательно сломлена и разбита. А у нас очередное наступление на французов захлебнулось. Если русские придут нам на помощь, то ни о какой Великой Германии речи идти не может.

— Отто, друг мой, а у вас есть идеи, как быстро разбить французов?

— Пожалуй, одна идея имеется, — улыбнулся Бисмарк, — правда, ее реализация упирается в вас. Вы ведь уже смогли подкинуть Пруссии это замечательный подарок с провокациями на французском флоте.

— Хочу вас расстроить, — грустно улыбнулся Вильгельм, — подкупали французских капитанов совсем не прусские агенты. Мы до сих пор не знаем, кто провел эту провокацию.

— Может быть сами англичане?

— Маловероятно. Им вступать в войну с Францией сейчас не выгодно. В опасности Индия, где пенджабские повстанцы смогли нанести несколько поражений сторонникам Лондона и хорошо укрепиться на севере. Они ведь захватили Дели, если вы не слышали. Кроме того к ним присоединилось несколько местных князьков.

— Тогда почему? Что их подтолкнуло к такому рискованному поступку?

— Как мне стало известно, что русская разведка заинтересовалась французским флотом.

— И что с того?

— Три французских парусно-винтовых фрегата были разоружены в Филадельфии. — Улыбнулся Штиберт.

— И? Захватить эти корабли русские не могут, если конечно, не пойдут на открытое нарушение международного права. А как вы понимаете, Александр, выступая в роли победителя, будет стараться всячески блюсти внешнее приличие. Особенно в отношении с ведущими мировыми державами. Зачем ему играть так грубо? Какие-то несколько кораблей того н стоят.

— Вы понимаете, в чем дело… — задумчиво начал Вильгельм. — Если Франция будет разбита, то ее флот будет вынужден либо капитулировать, либо уйти со своих баз, опасаясь захвата или потопления на рейде. Куда ему уходить? В Великобританию? К извечному противнику? Маловероятно. Куда еще? В Италию? В Пруссию? В Ганновер? В Испанию? Куда? Повсюду либо враги, либо их союзники, так что, скорее всего корабли станут трофеями, а моряки военнопленными. Однако поступок этих трех французских капитанов говорит нам о том, что они попытаются уйти в какую-нибудь из крепких и независимых стран Америки. В Бразилию, Парагвай, Конфедерацию или САСШ. Выбор у них не особенно велик. Почему такие страны? Потому что у всяких малявок их интернируют без разговоров, а то и просто на рейде конфискуют. Куда конкретно французский флот уплывет — пока не известно, однако, в обозначенных мною странах Америки очень сильно влияние России. Конфедерация и Парагвай так вообще русского Императора чуть ли не в ранг национального героя возвели.

— Допустим. И что дальше?

— А дальше Александр им предложит шанс. Конечно, не все согласятся, но я совершенно не исключаю сценария, когда разоруженные броненосцы выйдут с рейда нейтрального порта и будут формально захвачены русскими призовыми командами. Для соблюдения процедуры один малый крейсер сможет взять в плен всю броненосную эскадру французов.

— Да бросьте, Вильгельм! Как французы пойдут на службу к русскому царю? Они же их варварами считают!

— Вы про Жомини помните? Как запахло жареным, куда он побежал? В Великобританию? Отнюдь. Что вы смутились, дорогой Отто? В России при Императоре традиционно служит много иностранцев. Даже сейчас. Вы в курсе, что большая часть экипажей военного флота Русско-Американской компании, принадлежащей единолично Александру, ирландцы? И ничего. Служат как-то. Говорят за несколько лет службы даже по-русски неплохо говорить стали. Иностранцем больше, иностранцем меньше. Нет, конечно, я не говорю, что согласятся все. Однако вы должны понимать — желающих будет предостаточно.