Маска Феба - Владимир Георгиевич Босин

Только сейчас я заметил, как немолодой мужчина выдернул из голенища сапога кнутовище и слитным движением с коротким замахом стеганул меня по голой спине.

От неожиданного коварного удара меня отбросило на землю, спина вспыхнула ожогом, за первым последовал другой. На мои попытки встать изверг отвечал новыми ударами, отбрасывающими меня опять на спину. Досталось и груди, и животу. Наконец он свернул своё орудие пыток и также быстро вышел, оставив меня одного.

С трудом встав, я покачнулся, отперевшись на косяк. Меня потряхивало. И не столько от боли, там не так всё страшно, конечно вспухли багровые полосы, но кожу не рассекло. Думаю, пройдёт через несколько дней. Мне было обидно и непонятно. Обидно от этой агрессии, а непонятно то, что я ведь спокойно мог отбить эту атаку. Вскочить, перехватить руку, съездить этому дятлу по роже. Но меня сковало непонятное чувство, что этого как раз категорически нельзя делать. Ну никак, это будто поднять руку на младенца. Вот это окончательно меня и подкосило. Я вдруг понял, что хорошо знаю этого человека. Да и ту женщину тоже видал не раз. Так я начал раскручивать всю мысленную цепочку, вытягивая одну картинку за другой. Это вроде как подсматривать за чужой жизнью. И чем больше я вспоминал, тем стремительнее мелькал передо мной калейдоскоп картинок. Но вскоре сильно начала болеть в затылке голова, боль нарастала, вызывая тошноту.

Последнее, что я помню — это как меня стало тошнить и вдруг пошла носом кровь. Земля бросилась мне навстречу и всё.

Затрудняюсь сказать, сколько времени прошло. Я сквозь дурноту чувствовал, как меня несли на руках, как маленького ребёнка. Потом ощущение мягкой подложки под головой и я опять отключился.

Проснулся, как всплыл из воды. Голова аж звенит от пустоты, никаких мыслей, только фоновый бубнёж мешает наслаждаться покоем.

Постепенно я окончательно проснулся, недалеко говорили двое. Женский голос сердито выговаривал, а мужской оправдывался. Попытавшись прислушаться, я невольно стал свидетелем этого разговора:

— Что же ты за осёл такой? Это же надо, родного внука так избить, что он всю ночь пролежал бессознательный. Это же как надо было постараться.

— Так это, Мария, я же только проучить хотел мальца. Он связался с этой Стешкой, что в Мальцево живёт. Баба бедовая, мужа схоронила, единственное дитё не уберегла, пацанчик утоп, да ты и сама знаешь. От неё одни беды, народ много чего про неё знает. Зачем нам эта коза дранная? А Мишка пацан совсем, баба титькой поманила, вот он и побёг.

— Лукьян, а поговорить, объяснить толком не пробовал? Да и видать вошёл твой внук в мужскую пору, естество своё берёт. А от Стешки не убудет.

Говорившие вышли наружу и теперь я уже не могу понять о чём они беседуют.

Это что получается, меня зовут Михаил и я явно попал в чужое тело, молодое. Потянувшись к чужим воспоминаниям, я вдруг обнаружил, что отлично помню свою новую жизнь. Правда там не так и много событий.

Детство у парня было неплохое, он жил с родителями в городе. Отца помню смутно, только его крепкие руки, а вот маму значительно лучше. Помню её запах, помню, как обнимала меня, когда я болел. И пела перед сном одну и туже заунывную песенку. Но та удивительным образом усыпляюще действовала на меня, лучше любого снотворного.

Помню тот ужасный день, когда наш дом загорелся. Сначала появился сильный запах дыма, потом начали кричать соседи. Пожар начался в соседнем доме, видать печь худая была. Из-за сильного ветра огонь быстро перекинулся и на наш барак. Меня отец буквально выкинул на улицу из окна. А сам с мамой выбраться не успел. Так я оказался на попечении деда по отцовской линии.

Лукьян Мартынович овдовел задолго до моего переезда к нему. Вот с ним я и прожил около семи лет. Но, к сожалению, своего точного возраста не знаю. Места и времени тоже не ведаю. Видать парнишку это не особо интересовало. Зато отлично помню, чем мы с дедом на жизнь зарабатываем. Дед — сельский кузнец и наш дом стоит наособицу, у реки. Рядом и сама кузня, где я помогаю родичу зарабатывать на жизнь.

Ну вот, аж испарина на лбу выступила. Вроде даже больше не тошнит. Но когда я попытался вытянуть из своего сознания полезные сведения, которые помогут мне определиться со временем и местом моего провала в прошлое, то опять почувствовал головную боль и решил пока оставить эту тему.

Что можно сказать определённо? Я в прошлом, нахожусь на территории Российской империи, где правит балом государь император. Кто именно — не уверен, в голове крутится имя Николай. Но нужно будет уточнить. Если так, то я провалился в конец 19 века. В принципе не так и плохо. Значить крепостного права уже нет, и я точно не холоп какой. Но из плохого, не так долго до русско-японской войны. А за нею накатит первая мировая и грянут аж две революции, которые похоронят всё, что было создано предками. Не хотел бы я попасть в жернова этих процессов.

Но до этого момента ещё есть время. Из хорошего, даже замечательного — я молод и здоров. Если и болел, то в далёком детстве ангиной. А как перебрался к деду, тот начал меня учить по-своему. Помню, как немолодой уже кузнец истязал подростка с этими своими упражнениями и закаливанием. У деда голова повёрнута немного по-своему. Каждое утро мы с ним на пару делали зарядку, потом обливались холодной водой. Зима — не исключение, разбивали лёд в бочке и окатывались из ведра, раздевшись по пояс.

После плотного завтрака шли работать. На мне была вся подготовка. Разжечь печь, подготовить инструмент, а потом ассистировать деду в процессе работы.

От чужих воспоминаний меня отвлекла вошедшая в избу женщина.

Тётка Марья, она вроде из нашей родни. Но не из близкой, можно сказать, что она двоюродная моя тётка, причём не по крови. Но, насколько я знаю, она единственная, кто тесно общается с нами. Так-то мы с соседями расходимся краями. Видимся в основном по воскресеньям в церкви, куда ходим на службу в обязательном порядке. Ну и когда те сами к нам приходят с просьбами. А мы занимаемся всем, ну пожалуй только оружие явно не наша сфера. Хотя у деда есть настоящая сабля, но её он привёз из дальнего похода.

Женщина