Валерий Самохин - Мой милый жандарм

Ленка заливисто хохочет.

Еще бы! Вид мокрой курицы кого угодно рассмешит. Чайку ей, видишь ли, захотелось. Как же, дождешься от нее! Ладно из чайника окатила, могла и целым ведром удружить. С нее станется.

– Ленка, ты сволочь! – продолжаю возмущаться я, пытаясь отжать волосы.

– Ань, у нас времени в обрез! – безапелляционно отрезала подруга. – До завтра надо срочно найти кучу денег.

– Сколько? – дрогнувшим голосом уточнила я.

Все ясно – гениальная идея вновь посетила прелестную головку моей лучшей подруги. И как водится – без стука. Прошлый раз это были "вареные" джинсы. Ленка выгребла наличность из своих сусеков, выпотрошила без остатка экономную меня, и ухнула всю эту дикую прорву денег в очередную аферу. Честно говоря, задумка была неплоха, но, видно, переборщили мы с белизной, и ткань поползла под утюгом, как тараканы от дихлофоса. Заработали, что называется.

– Сколько? – безнадежно повторила я, опускаясь на кровать.

– Много, – ободрила Ленка, присаживаясь рядом и обнимая меня за плечи. – Почти пять тысяч.

Я истерично всхлипнула. Она окончательно сошла с ума! Да за такие деньжищи машину можно купить. Старенькую, но все-таки. А мне с моей зарплатой три года горбатиться. Если святым духом питаться.

– Ты чокнутая! – убежденно озвучила я и так известную нам обеим истину.

– Есть маленько, – не стала спорить подруга, задумчиво покусывая красиво очерченные губы. – Но на этот раз дело верное и как раз по твоей части.

По моей – это значит юриспруденция и финансы. Серые мышки, вроде меня, выбирают именно такие профессии. Ленку в это болото на аркане не затащишь, у нее другой склад ума – дерзкий, но легкомысленный. И характер под стать.

– Рассказывай все до самой последней мелочи, – жестко потребовала я.

Ленка откинула назойливую челку с ярко-синих глазищ, прищурилась хитро и загадочно улыбнулась.

– Через неделю едем в Югославию.

– Куда-куда? – опешила я от неожиданности.

– Это на Балканах, если ты вдруг не знала – язвительным смешком отозвалась подруга. – У тебя по географии что было?

И замолчала, наслаждаясь произведенным эффектом. Вообще-то, границы уже давно открыты. Это раньше, чтобы поехать куда-нибудь в Болгарию, надо от десятка инстанций одобрямс получить, но в последние годы с этим намного проще. Однако, мысль отправиться в дорогущий заграничный тур мне лично в голову прийти не могла. На дубленку бы новую к зиме скопить.

– Чокнутая! – утверждаюсь я окончательно в диагнозе. – Скажи на милость, какого лешего тебя потянуло в загранку? Да еще в Югославию. Ничего попроще найти было нельзя?

– В этом-то все и дело, – назидательно задрала указательный палец подруга. – Нам с тобой нужна именно Югославия..

– Или ты перестанешь разговаривать загадками, или я тебя прибью!

Меня трудно назвать железной леди, но когда надо, я умею настоять на своем. И обещания свои всегда выполняю. Ленка это знает. С непритворным испугом покосившись на угрожающий тапочек в моей руке, она выпалила скороговоркой:

– Госбанк начал обмен валюты для выезжающих в капстраны по льготному курсу. Об этом еще никто практически не знает, только посвященные.

Что еще за льготный курс? Первый раз о таком слышу. Память услужливо подсказала: официально доллар стоит шестьдесят копеек.

– Ну?! – нетерпеливо подстегнула я ее.

– Баранки гну! – огрызнулась подруга. – Ты чего тупишь? Югославия приравнена к капстранам, соображай быстрей.

– Курс какой? – начала доходить до меня ее затея.

– Чуть меньше шести рублей за доллар. Меняют на две тысячи деревянных, выходит около трех с половиной сотен зеленых на руки.

Ленка с победным видом оглядела меня. Лихорадочно подсчитав в уме разницу (чего там считать-то – у черных менял доллар шел по восемнадцать рублей), я потрясенно охнула:

– Зашел в банк, купил валюту, вышел за ворота и продал в три раза дороже? Это кто ж такую кормушку открыл?

– Нашлись умные люди, – насмешливо хмыкнула Ленка. – Все для блага советского человека… Тетка говорит, что месяца три менять будут точно. Пока некоторые ответственные товарищи всю свою деревянную наличность на забугорные счета не переведут. Для этого и придумали этот фокус с льготным курсом – не могут же они производить обмен исключительно для себя любимых. Не забывай: у нас нынче гласность, пресса сразу вой поднимет.

Ленкина тетка занимала немалую должность в нашем областном отделении Госбанка СССР, и информацией владела недоступной простым смертным. Она и меня обещала со временем пристроить на тепленькое местечко. Скорей бы уж. В моей шарашке ОБХСС третий месяц безвылазно сидит, накроется, видать, контора медным тазом.

– Будем покупать путевку в Югославию? – деловито осведомилась я.

– Турпоездка не катит, там обмен копеечный, – отрицательно покачала головой Ленка. – Нужен частный вызов.

– И где мы его возьмем? У тебя есть знакомые юги?

Ленка, заговорщицки оглянувшись на дверь спальни, с гордым видом извлекла из сумочки сложенный вдвое листок бумаги.

– Взгляни, у знакомого барыги за пятьсот рублей последний отхватила. Как только узнают об обмене, он других денег стоить будет.

Внутренне содрогаясь от объявленной цифры (зимние сапоги можно финские за эту сумму купить), я бережно развернул плотный лист лощеной бумаги. С левого уголка на меня скалилась цветная физиономия типично славянской внешности. Ничего так, симпатичный мужчина.

– Деян Младович, – чуть ли не по слогам продираюсь я сквозь рукописный латинский шрифт, и в недоумении верчу бумажкой. – Это что за фигня?

– Это и есть вызов, – безмятежно промурлыкала Ленка. – Сейчас в темпе вальса собираем бумажки и после обеда дуем в ОВИР… Нас там уже ждут.

У Ленки везде куча знакомых. Я с давно привычной завистью покосилась на подругу – еще бы, при ее-то внешности грех не обзаводиться полезными людьми.

– Чего молчишь? Собирайся скорей, время не терпит!

– Но вызов всего один, – спохватилась я. – Где еще возьмем?

Ленка беспечно махнула рукой:

– Не бери в голову, в него можно четверых вписать.

Во мне моментально проснулся холодный, расчетливый финансист.

– Госбанк меняет валюту на каждого выезжающего? – вкрадчиво уточнила я.

– Ну? – нетерпеливо заерзала подруга, не понимая, к чему я клоню.

– Тогда зачем вписывать в вызов двоих, если можно вписать четверых? – елейным голоском просветила я ее. – Возьмем паспорта родителей, и купим валюты на восемь тысяч рублей. Деньги займем у твоей тетки на полчаса и, выйдя из кассы, продадим менялам часть по рыночному курсу, чтобы покрыть долг. В сухом остатке получим открытую визу в капстрану и около штуки свалившихся с неба долларов. После чего едем в Югославию, покупаем там вызова и повторяем операцию.