Андрей Посняков - Враг императора

И были еще песни. «Штиль», «Колизей», «Викинг». И – под самый конец, уже на «бис» – «Ангельская пыль» и «Дай руку мне».

– Дай руку мне!!! – вместе со всем залом счастливо выкрикивал Лешка. Счастливо – этот потому, что руку ему уже дали. И это порождало надежды. С прежней-то своей девушкой – той, про которую сказано было, что – «одноклассница» – Лешка, увы, расстался. А, может, и не «увы», просто вышло так – совершенно разные они оказались люди. А вот эта, Олеся – по всему чувствовалось – то, что надо!

После концерта они вышли на улицу, остановились втроем у старого тополя, росшего рядом с ДК, – Лешка, Вовка, Олеся. Стоял чудесный сентябрьский вечер – теплый, тихий – прощальный поцелуй недавно ушедшего лета. В черном небе сверкали звезды.

– Вы куда теперь? – Алексей улыбнулся.

– Я – домой, в Касимовку.

Это отозвался Вовка, будто бы его спрашивали.

– Ой! – Олеся неожиданно обрадовалась. – И мне туда же – к тетке. Я пока у нее живу.

– А сколько времени?

Лешка посмотрел на часы:

– Одиннадцать. Почти.

– Успеем на последний автобус.

– А возьмет? Он же проходящий.

– Возьмет. Сегодня выходной, народу немного, да и поздно уже, – девушка у улыбкой посмотрела на Лешку. – Проводишь до автостанции?

– Конечно!

Здорово было идти так, по центральной городской улице – широкому, засаженному липами и тополями бульвару. Тут и там шли – с концерта – веселые компании, кто-то играл на гитаре, кто-то пел, кто-то громко смеялся. Хорошо! Словно бы невзначай Лешка взял новую знакомую под руку. Эх! Куда б теперь еще Вовку деть? Послать вперед, к автостанции – мол, есть ли билеты? А самому тем временем… А что – «тем временем»? Да вот зайти… вон, хотя бы в ту аллейку, и… Может быть, даже поцеловать Олесю прямо в губы?! Алексей покраснел даже, не то чтобы так уж устыдился собственных мыслей, нет, просто не совсем ко времени они сейчас были. Знакомы-то сколько? Всего ничего! Хотя почему-то кажется – давно.

Олеся вдруг замедлила шаг, улыбнулась:

– Знаешь, у меня такое чувство, будто я тебе лет триста знаю!

– И я… – Лешка потупил глаза. – Лет триста.

– А я так тебя, Олеся, года три уже вижу, – подал голос Вовка, как будто его спрашивали! – Тетка твоя ведь в Касимовке в новых домах живет?

– Да, в третьем доме.

В третьем. Как раз напротив почтальонши Ленки. Леша тут же отвел глаза в сторону, словно бы боялся, что кто-то вдруг проникнет сейчас в его мысли. Ленка… Женщина лет тридцати или что-то около. Красивая, разбитная… Ну – было! Так один раз всего и было! Или – два. Ну, так у кого только с ней не было?!

– О чем задумался, Леша?

– Так… О своем. Олеся, я смотрю, тебе «Ария» нравится? – Лешка поспешно перевел разговор на другое.

– Да, очень, – девушка засмеялась. – Давно уже.

– А еще кто?

– Да много… Борзов, Чичерина, «Наив», «Король и Шут».

– О! Я тоже «Король и Шут» уважаю! – довольно воскликнул Вовка. – Вот, помню как-то в школе сидим мы такие…

– Слушай, Вовка… – Лешка как раз углядел подходящую скамеечку под развесистой липою. Чуть в стороне от аллейки, за цветочной клумбой. Висевший почти над самой клумбой фонарь до скамеечки почти что не добирал. – Сбегал бы ты до автостанции, а? Узнал бы про автобусы, купил билеты…

Вовка кивнул:

– Ну, конечно, куплю, давайте деньги. А вы?

– А мы помедленнее пойдем, а то Олеся устала.

– Устала?! – Девушка сверкнула глазами и тут же, усмехнувшись, кивнула. – Да-да, немножко есть – устала. Ты беги, Вовик! Вот тебе на билеты.

– Смотрите, не опоздайте!

– Не опоздаем.

Проводив взглядом убегающего парнишку, Алексей снова взглянул на часы:

– До автобуса почти полчаса еще. Куда торопиться?

– Вот именно, – шепотом согласилась Олеся. – Куда?

– Посидим немного? – Лешка кивнул на скамейку.

– Посидим.

Они уселись рядом. Короткая джинсовая юбка Олеси обнажала стройные ноги. Лешка придвинулся ближе:

– Не холодно?

На девушке была лишь черная футболка с логотипом «Арии», такая же, как и на Лешке.

– Вообще-то холодновато, – прошептала Олеся.

Не говоря ни слова, Лешка обнял ее за плечи:

– Так теплее?

– Да…

Золотистые локоны девушки коснулись его щеки… И губы встретились с губами… Лешка словно бы проваливался в какой-то бездонный омут… И было так здорово, так…

– О! Голубки! – прервал затянувшийся поцелуй чей-то нахальный голос.

Тут же раздалось противное ржание – этакое блеяние на козлиный манер.

Алексей повернул голову: четверо. Один – тот, что спрашивал – здоровый такой бугай, примерно Лешкиного возраста, остальные – шелупень года на два младше. Но тоже нахальная – с ухмылочками, с сигаретами, с матерками.

– Чего надо, парни? – вполне доброжелательно улыбнулся Лешка. А внутри все так и сжалось!

– Девку твою поцеловать да полапать! – захохотал бугай. Лицо у него было такое прыщавое, неприятное, вытянутое – не лицо, а лошадиная морда.

– Шутите?! – Лешка намеренно затягивал разговор – искал выход.

– Не, Гришаня, он не понимает! – вякнул кто-то из мелочи. Мелочь мелочью, но тоже – коренастый, не слабый, уж куда сильней Лешки.

– Поучим фраера?

Лошадиноголовый Гришаня ухмыльнулся:

– Зачем? Он нам ничего плохого не сделал. Наоборот – девку привел. Вах, красивая девка! А ну, – голос гопника стал жестким. – Вали отсюда, деточка. А девку оставь.

– Гришаня, а вдруг он ментов позовет?

– Ментов? А и верно. Молодец, Гогочка! Тогда держите его, парни.

Олеся дернулась и закричала…

– А ну, заткнись, сука! – В руках Гришани сверкнул нож. – Личико попорчу. И тебе, и твоему кавалеру. Будешь благоразумной – останешься целой, поняла, дура? Даже портить тебя не будем, так, минет сделаешь каждому… Ну?!

Лезвие ножа…

Нападать!

Если их много – только нападать. Нападать первым! Как учил когда-то покойный Фирс, десятник пограничной стражи.

Нападать? Откуда он, Лешка, это знает? И кто такой Фирс?

Нет! Думать пока было некогда!

Лешка не встал – он прыгнул, ударив главаря ногой в щиколотку и – одновременно – ловким приемом выбивая нож.

Нет, служба в акритах – пограничной имперской страже – отнюдь не прошла даром.

Прыжок!

Удар!

Ногой в челюсть. Тому, коренастому… как его – Гогочке?

Гопник с воем покатился по клумбе.

А этот удар показал как-то Никон – товарищ по сыскному секрету Константинопольского эпарха.

Господи! Кто такой эпарх?!

Лешка не думал… Кто-то сейчас думал за Лешку. И не только думал – действовал! Очень даже успешно.

Раз!

Вытянутая – выкинутая – вперед рука. Кулак с жатыми в «медвежью лапу» пальцами…

Удар!

Так били крестоносцы. Точнее – сербские воины Здравко Чолича. Жаль короля Владислава. Как его прозвали? Варненчик. Эх, Варна, Варна.