Красно-белый. Том 4 - Владислав Викторович Порошин
– Это не он, – еле заметно усмехнулась эта самая Алла Демидовна.
– Ах ты батюшки, – запричитала вахтёрша и, взяв со стола очки, посмотрела на меня уже более вооружённым глазом. – Не он, но похож. Проваливай, говорю, ирод!
– Что вам, товарищ, надо? – наконец-то спросила меня, судя по всему, преподавательница. – Вы же видите, что здесь дети занимаются?
– У меня есть песня, её надо грамотно записать нотной записью, как это полагается по науке, – я сразу же перешёл к сути дела, вытащив из сумки магнитофон. – Готов оплатить по тарифу, либо по договору, либо как договоримся.
Услышав, что я пришёл не хулигань и не петь матерные песни, а совсем наоборот, бабуля временно отставила швабру в угол и покосилась на Аллу Демидовну. А та в свою очередь, бросив короткий взгляд на свои наручные часики, произнесла:
– Хорошо, у меня через сорок минут урок. Показывайте вашу песню.
На этих словах преподавательница открыла дверь, а я чтоб не получить шваброй по хребту, быстро, по-футбольному, в эту дверь проскользнул.
Магнитофонная запись, которую я делал на встроенный микрофон впопыхах бурчала, скрипела и шипела. Мой голос звучал словно из подвала, а гитара чавкала так, как будто этот звук пробивался сквозь толщу воды. Алла Демидовна стоически выслушала первую песню, «Солнечное лето», поморщилась и честно призналась, что из этой какофонии звуков она ничего сделать не сможет.
– Могу прямо сейчас спеть под гитару, – тяжело вздохнул я, обозвав себя идиотом, что потратил целый час на магнитофон.
– Послушайте, зачем вам нужны эти ноты? – так же тяжело вздохнув, спросила девушка, которую немного портили волосы собранные в какой-то старческий пучок и большие круглые очки. – Аккорды вы знаете, слова тоже, пойте себе на здоровье для знакомых и друзей. Что вам ещё для полного счастья надо?
– Для полного счастья, я хочу зарегистрировать песню в агентстве по защите авторских прав, – совершенно честно ответил я.
На мой абсолютно честный ответ реакция преподавательницы была точно такой же, как и у Андрея Петровича Старостина, который хохотал на весь наш спартаковский автобус. Только тут в кабинете кроме меня, Аллы Демидовны, нескольких стульев, одного фортепьяно и трёх портретов каких-то широко известных в узких кругах композиторов, больше ничего и никого не было.
– Извините, – сказала она, потратив на смех десять драгоценных секунд.
– Я не шучу, – смущённо буркнул я, выложив на фортепьянные черно-белые клавиши ровно сто рублей старенькими десятирублёвыми купюрами. Это был тот самый стартовый капитал, который мне удалось заработать в ресторане «Арбат».
– Быстро уберите деньги, – вдруг строго произнесла Алла Демидовна. – Я сейчас принесу гитару. Сделаем мы вашу партитуру. Ничего сложного в вашей песенке нет.
– Деньги спрячу, но с условием, что расплачусь цветами, – улыбнулся я.
***
На спортивную базу в Тарасовку я вернулся около десяти часов вечера. Во-первых, кроме «Солнечного лета» мне так же потребовались партитуры на песни: «Видео», «Звёзды нас ждут», «Безумный мир», «Музыка нас связала», «Новый герой», «Снежинка» и «Я больше не прошу». И конечно же, каждая музыкальная композиция отняла немало времени, поэтому с Аллой Демидовной я просидел до самого закрытия музыкальной школы. Во-вторых, молодую и внешне привлекательную преподавательницу я не мог не проводить до дома, ибо в этом северном микрорайоне Москвы разных подозрительных личностей, и просто бытовых хулиганов хватало с избытком. А в-третьих, с этой барышней просто-напросто было интересно общаться. Мы пока шли из музыкальной школы успели поговорить о литературе, о поэзии и философии. Кстати, мою танцовщицу Машу такие высокие материи совершенно не интересовали. И нужно было видеть как вытянулось лицо Аллы, когда она узнала, что я профессиональный футболист. А по поводу песен она сказала, что изначально была неправа и у всех этих произведений очень большой потенциал, так как они сочетают в себе простоту, мелодичность и глубокий смысл.
Появившись в Тарасовке я первым делом заглянул в комнату к Николаю Петровичу Старостину. Мне не терпелось отдать музыкальные партитуры и попросить, чтобы «дед» переадресовал их своему брату - Андрею Петровичу.
– Никон? – удивился он, сидя над макетом футбольного поля, где стояли магнитные фишки, изображавшие футболистов. – Заходи-заходи, вот ты-то мне и нужен. Олег наш Романцев с Киевом не сыграет, врачи не рекомендуют, – пророкотал он, убрав с поля одну фишку. – Кем заменим капитана? Что думаешь?
– Как не вовремя, – пробурчал я. – Давайте предположим для начала, как будет играть киевская команда?
– В атаку пойдут с первых минут, – усмехнулся «дед». – При своих болельщиках будут давить так, что чертям тошно станет.
– Значит, играем четыре в линию, – я быстро расставил фишки на макете футбольного поля по схеме: 4-1-4-1. – Защита, справа налево: Мирзоян, Пригода, Самохин и Букиевский. Опорный полузащитник Вагиз Хидиятуллин. Будет действовать как волнорез, разрушая атаки соперника на ранней стадии, и подчищать за двумя нашими плеймейкерами: Гавриловым и Черенковым. Фланги: правый Заваров и левый Шавло. На острие атаки сыграю я. У меня хорошая скорость, я смогу убежать. – На этих словах я одну переднюю фишку передвинул к воротам соперника. – Примерно так.
– А если в центр защиты поставить Хидиятуллина и убрать Самохина? – предложил Николай Петрович, хитро посмотрев на меня. – В опорную зону переведём тебя, а на остриё атаки выведем Сережу Родионова.
«То, что Родионов будет через два года первоклассным форвардом - это не вопрос, – подумал я. – Но с Киевом его элементарно поломают, его даже «Кайрат» на поле буквально съел. Хотя «Динамо» в защите сидеть не будет, оставит перед своими воротами много свободных зон, то почему бы и нет. Однако лично у меня в опорной зоне играть нет никакого желания. Это самый тяжёлый и неблагодарный труд, где мало самой игры и много силовой борьбы. И чуть что все ошибки спишут именно на опорника».
– Можно и Серёжу в атаку, вам видней, – пожал я плечами. – Только есть одна большая просьба: передайте музыкальные партитуры Андрею Петровичу. Если ваш брат зарегистрирует эти песни в ВААП, то я вам с Киевом на любой позиции и сыграю, и станцую, и спою.
– Сдалась тебе эта музыка? – усмехнулся Старостин. – А с другой стороны, чего только не сделаешь, чтобы выиграть чемпионат, – хохотнул он, спрятав мою папку с бумагами в свой стол.