Анатолий Логинов - «Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего

– Почему же не было, были, товарищ Сталин, – не тушуется, молодец, – просто не стал их специально выделять. В целом округ сработал как надо, а отдельные недостатки мы способны устранить своими силами. Я полагал, что полезнее будет поделиться положительным опытом.

– Это вы не совсем правильно решили, товарищ Павлов. Но не будем сейчас об этом, давайте послушаем и остальных товарищей. Они нам как раз про недостатки расскажут. Прошу, товарищ Черевиченко.

Признаюсь, выступление командующего Одесским округом я слушал не слишком внимательно. Особых косяков у них не было, в основном – неисправная техника, которую из ангаров вывести не удалось. Но в целом процент неисправных танков ничуть не выше, чем в остальных округах, с автомобилями те же проблемы, что и у всех. Более внимательно я слушаю доклады Кирпоноса и Кузнецова. Те, многословно и путано, но все же докладывают обо всем происшедшем довольно правдиво. Тут и неисправная техника, и поздно поступающие из народного хозяйства или вообще отсутствующие в природе автомобили, недостаточно скрытный подъем войск по тревоге и даже, черт побери, срыв развертывания частей из-за того, что никак не могли собрать командиров! Маймуно виришвили, мы за что такие деньги платим этим бездельникам? Они, видимо, думают, что это им сойдет с рук? Нет уж. По уставу, не по уставу, а на ступень звание долой и должность тоже. И не в тыл, а в передовые приграничные части, чтоб не пересидели войну за чужими спинами.

– Так, дорогие товарищи военные, как мы будем исправлять выявленные недостатки?

– Иосиф Виссарионович, Генеральным Штабом совместно с Наркоматом разработана программа по устранению недостатков, – это Борис Михайлович пытается отвести от военных возможную угрозу, – разрешите доложить ее моему заместителю?

– Согласен, давайте послушаем доклад, – осматриваю застывших командиров, – а потом будем решать, принимать ваши предложения или нет.

Совещание заканчивается за полночь, а уже после ухода военных мы еще подводим итоги вдвоем с Молотовым. Тяжелый день. Многие мои предложения военные явно не воспринимают. Что же делать с недостающими автомобилями, с танками третьей и четвертой категорий, с недостатками бронебойных снарядов – вообще неясно. Придется дополнительно завтра собирать узкий круг на Ближней даче и думать, думать и думать. Полагаю, что Гитлер даст нам на раскачку не больше месяца. Нападет он, скорее всего, двадцать второго. Но не обязательно. Может и перенести срок. Допустим, неделей позже или раньше.

«При общей высокой боеспособности десантников их парашютная подготовка была весьма слабой. В нашей бригаде четверть бойцов не прыгали вообще ни разу, а шестьдесят пять процентов имели всего по одному прыжку.[…]

В конце мая сорок первого года, почти за месяц до начала войны, в подготовке бойцов произошла резкая перемена. Весь личный состав был разделен на несколько категорий, полностью пересмотрено штатное расписание корпуса. Наиболее подготовленные парашютисты, имевшие по несколько успешных прыжков, продолжали подготовку почти в прежнем режиме. Но, продолжая заниматься парашютно-десантной подготовкой, они в первую очередь готовились к ведению партизанских, диверсионно-разведывательных действий в тылу вероятного противника. Меня перевели в такой батальон, получивший название «1-го батальона спецназначения». Под моим началом оказался взвод из трех стрелковых отделений и группы связи и управления. На вооружение батальона поступало разнообразное автоматическое оружие и средства минирования. Командир бригады, полковник Родимцев, сразу после доведения приказа собрал командный состав нашего батальона на совещание.

– Главное сейчас, – сказал полковник, – не выброска массовых десантов, к чему мы так готовились, а действия небольших групп парашютистов, выполняющих особые задания.

Родимцев подробно говорил о характере таких заданий. Я уяснил, что это, прежде всего, переброска во вражеский тыл групп парашютистов-диверсантов, разведчиков, подрывников, а также засылка в районы, занятые врагом, наших инструкторов, партийных и советских работников, которые будут действовать в подполье и создавать партизанские отряды.

Вместе со своими товарищами – командиром роты старшим лейтенантом Николаем Гавриловым, взводными командирами лейтенантами Степаном Волковым и прибывшим несколько позже Кимом Ивановым – я взялся за дело.[…]

Конечно, десантники и раньше готовились к диверсионным действиям в тылу, но они рассматривались как вспомогательные.[…]

В качестве инструктора в наш батальон приезжал бывший участник войны в Испании. Он был представлен личному составу как Рудольфио. Но ни я, ни мои подчиненные не поверили в то, что это иностранец, учитывая его чистую, без акцента русскую речь. Он провел с нами несколько занятий по минно-взрывной подготовке. […] Не раз во время войны я с благодарностью вспоминал его уроки.

К сожалению, полностью закончить подготовку до начала войны мы не успели. Но и уже полученные знания и умения неоднократно выручали нас в грозные дни войны, особенно в первое время, когда мы еще не накопили собственного опыта.[…]

30 мая 1941 г. Аэродром Едлино.

162-й истребительный авиационный полк.

Николай Козлов

День командирской подготовки в полку проходит тоже по-новому. Строевая подготовка сразу после утреннего построения не затягивается, как раньше, на полдня. Всего лишь час, и все сидят по классам. Техники изучают новые инструкции по предполетной подготовке, а летчики… летчики сидят в классе и слушают лекцию приехавшего из дивизии летчика-инспектора Герослава Марченко. Он нудным голосом зачитывает тактико-технические данные самолетов «вероятного противника». Читает настолько скучно, что многие украдкой зевают, а кое-кто уже и спит, пользуясь приобретенными еще с училища навыками. Даже обычно дисциплинированный Вячеслав вместо того, чтобы слушать инструктора, что-то читает, пряча журнал под столом, не опасаясь, что приехавший из дивизии капитан может устроить по такому поводу нехилый скандал.

«Нудный он и какой-то не такой, как все. Боится как будто чего-то. В тридцать седьмом попадался, что ли?» – украдкой зевая, думает Козлов, поглядывая на развешанные по стенам класса плакаты и старые деревянные модели польских самолетов. Но вот, к большой радости присутствующих, наступает перерыв. Все разбегаются по курилкам и другим укромным местечкам, чтобы десять минут подышать свежим и не очень воздухом, прийти в себя и подготовиться к следующему занятию.