Владимир Самошкин - Хроника Антоновского восстания
Взять станцию повстанцам не удалось. В критический момент боя на помощь группе Маркина и Сампурскому гарнизону с двух сторон по железной дороге подоспели бронелетучка и эшелон с войсками из резерва командующего Редзько, в результате чего два наиболее сильных отряда /Антонова и Матюхина сами оказались в окружении. Однако, понеся потери, мятежники все же сумели вырваться из кольца и ушли в район села Хитрово – "родовое гнездо" повстанческого отряда Матюхина.
Узнав о местонахождении своей главной цели – отряда Антонова, кавгруппа Бриммера, находившаяся в селе Трескино, в тот же день совершила марш-бросок в 35 километров и уничтожила арьергард Антонова у села Хитрово.
В течение последующих шести дней конники Бриммера ежедневно настигали и трепали отряд Антонова, неописуемыми зигзагами уходившего от погони. Последний бой произошел 11 ноября у села Пановы Кусты Тамбовского уезда, где кавполк Переведенцева разметал полутысячный отряд Антонова и отбил, наконец, орудие, захваченное повстанцами в Богословке. В Тамбове успех у Пановых Кустов расценили как окончательную победу над антоновцами. "За ликвидацию банды Антонова" командующий войсками губернии объявил К. В. Бриммеру благодарность, а бойцам его кавгруппы – "русское спасибо". Кроме того, К. В. Редзько сообщил в приказе по войскам, что он представляет командира 1-го кавалерийского полка Н. А. Переведенцева к награждению орденом Красного Знамени. Обещанную командующим награду Переведенцев, разумеется, не получил, так как в то время этот высший и единственный пока в стране орден давался только за подвиги, совершенные на фронте. А мятежная, залитая кровью, но все же тыловая Тамбовская губерния фронтом еще не считалась.
Для закрепления достигнутых успехов советские части с 11 по 29 ноября произвели тщательное и методичное, район за районом, прочесывание юго-восточной половины Тамбовского и южной половины Кирсановского уездов. Одновременно в этих же местностях вели свою работу и несколько выездных сессий губчека. Однако эти мероприятия почему-то совершенно не затронули Борисоглебский уезд, куда из Кирсановского и Тамбовского уездов, спасаясь от проводимых там широкомасштабных облав, перебазировалось немало крупных и мелких отрядов повстанцев.
14 ноября в селе Моисеево-Алабушка /северная часть Борисоглебского уезда, граничащая с Кирсановским и Тамбовским уездами/ состоялось довольно представительное собрание командиров отдельных повстанческих отрядов из всех трех мятежных уездов. "Высоких гостей" принимал у себя глава местных повстанцев Александр Борисович Кулдошин. Участники собрания подвели итоги почти трехмесячному периоду вооруженной борьбы. Некоторые из этих итогов оказались неутешительными для мятежников.
После того, как в сентябре губчека арестовала в Тамбове два состава губернского комитета партии правых эсеров, связь большинства повстанческих отрядов с этой партией практически оборвалась. А созданный в Тамбове для общего руководства восстанием эсеровский штаб во главе с Н. Карпухиным по существу бездействовал, и помощи от него ждать не приходилось. Одним словом, повстанцы оказались предоставлены сами себе.
Именно поэтому главным вопросом, обсуждавшимся в Моисеево-Алабушке, был вопрос о том, что же делать дальше? В одном собравшиеся предводители повстанческих отрядов были едины: о прекращении восстания и вооруженной борьбы с коммунистами не может быть и речи. В прямой связи с этим на собрании было высказано и одобрено предложение об объединении фактически разрозненных на данный момент повстанческих отрядов в одну "Партизанскую армию Тамбовского края", управление которой должно исходить из одного центра – "Главного оперативного штаба". Здесь же, на собрании, путем тайного голосования был избран и руководящий состав Главоперштаба из пяти человек /Александр Степанович Антонов, Александр Васильевич Богуславский, Иван Архипович Губарев, Петр Михайлович Токамаков и некто Митрофанович/.(104)
В нашей и зарубежной исторической литературе об антоновщине до сих пор не уделялось /и не уделяется/ достаточного внимания структуре и деятельности Главоперштаба. Считается. что в Тамбовском мятеже он выступал на вторых или даже третьих ролях после губкома партии правых эсеров /ПСР/ и губернского комитета Союза трудового крестьянства, осуществляя лишь военно-оперативное руководство вооруженными отрядами тамбовских повстанцев. На самом же деле губкомы ПСР и СТК были почти целиком подчинены антоновскому Главоперштабу. Как это могло случиться?
А дело здесь в том, что к середине ноября 1920 года /время совещания в Моисеево-Алабушке/ прежних, то есть существовавших до начала мятежа губкомов ПСР и СТК, благодаря усилиям тамбовских чекистов, уже практически не существовало. Но не зря говорится: свято место пусто не бывает. Вот и Антонов, очевидно, для придания большей солидности возглавляемому им восстанию, решил создать новые, уже чисто антоновские губкомы ПСР и СТК. В пользу такого вывода говорит, например, тот факт, что в ноябре 1920 года во главе губкома СТК встал наиболее близкий приятель и давний соратник Антонова – Петр Михайлович Токмаков, а после его гибели в конце февраля 1921 года – Иван Егорович Ишин, также давнишний /еще с дореволюционных времен/ друг Антонова. Что же касается Тамбовского губкома ПСР, то он, как известно, дважды разгромленный чекистами в сентябре, "чудесно воскрес" как раз в конце ноября 1920 года в Каменке, где его возглавил местный эсер Григорий Наумович Плужников. В это же самое время членом губкома ПСР стал и И. Е. Ишин, который в июне 1921 года, будучи арестован чекистами в Москве, показал на допросе, что тамбовские губкомы ПСР и СТК состояли фактически из одних и тех же лиц.
Короче говоря, существовавшие с конца ноября 1920 года губкомы партии правых эсеров и Союза трудового крестьянства были детищами не столько эсеровских партий, сколько самого А. С. Антонова и его Главоперштаба.
В начале 1921 года Главоперштаб принял свою законченную форму и представлял из себя довольно мощную организацию со сложной внутренней структурой. Во главе его по-прежнему стояли пять человек, занимавшие следующие должности: начальник Главоперштаба /А. С. Антонов/, его заместитель, командующий армией, заместитель командарма, начальник разведки. Все перечисленные должности являлись выборными, причем начальник Главоперштаба по должности был выше, чем командующий армией /первым командармом собрание в Моисеево-Алабушке избрало П. М. Токмакова/.
Здесь приходится особо разъяснить один важный момент, до сих пор не понятый правильно никем из исследователей истории антоновщины. Дело в том, что Антонов был не начальником штаба повстанческой армии /как это принято считать/ в прямом понимании названия этой должности, а начальником вообще штаба восстания, то есть начальником самого высшего, главного штаба восстания, не совсем правильно названного полуграмотными руководителями мятежа Главоперштабом.