Вторая жизнь Арсения Коренева. Книга пятая - Геннадий Борисович Марченко

Но королём пира был, конечно же, шашлык. Снятые с шампуров куски дымящейся баранины притягивали взгляд, а ноздри трепетали, втягивая божественный аромат жареного мяса.

— Первый тост за сегодняшний праздник, за Первое мая. С Днём международной солидарности трудящихся! — провозгласил Сергей Михайлович.

Мы дружно чокнулись… Ай, хороша наливочка! И тут же отправил в рот сочащийся соком кусок мяса. Даже макать в соус «Болгарский» его не стал. Едва целиком не проглотил, но всё же удержался, откусил сначала половину. М-м-м… Даже зажмурился от удовольствия.

— Сергей Михайлович, это божественно, — простонал я с набитым ртом.

Генерал довольно ухмыльнулся:

— Мастерство не пропьёшь, сынок. Ну что, по второй?

— Серёжа, не спеши, — одёрнула его супруга. — Успеется.

— И то правда, — легко согласился Лебедев-старший. — Ну-ка, подай мне блюдо с зеленью…

Я под наливочку рассказал пару анекдотов, а у Натальи в руках как-то незаметно оказалась гитара. А ведь и впрямь девушка очень неплохо играла и пела. Правда, репертуар всё больше каким-то бардовским был. Звучали вещи Окуджавы, Визбора, Галича, и даже из Высоцкого — «Песня о друге». А потом вдруг взяла и спела мою (так, во всяком случае, все считали) «Я не могу иначе». И хорошо-то как, не хуже, чем Герман. Вернее, в несколько другой манере, очень даже симпатичной.

— Хорошо поёшь, — высказалась жующая селёдочку Евдокия Гавриловна, когда Наталья наконец отложила гитару. — Душевно.

— Арсений, а ты нам что-нибудь исполнишь? — спросил Сергей Михайлович. — Может, чего-то новенькое сочинил?

— Не без этого, — скромно улыбнулся я. — Но у меня встречное предложение. Давайте мы с Натальей немного порепетируем и вечером устроим небольшой концерт.

— А что, идея хорошая, — подхватил идею Сергей Михайлович. — Вы как, народ?

Идея была горячо поддержана собравшимися. В этот момент нагрянули соседи.

— Привет честной компании! А вот и мы!

Мы — это двое мужчин и женщина. Одному лет под пятьдесят, его спутнице, державшейся рядом — примерно столько же. Второму было лет на десять побольше, практически старик, но ещё вполне крепко выглядевший. Он являлся обладателем пышных, седовато-желтых усов и лихо заломленной капитанской фуражки. Похоже, желтизна от курения, так как гость держал во рту трубку, пусть сейчас и не раскуренную.

— А вот и соседи пожаловали, — провозгласил Сергей Михайлович, вставая. — Причём как вовремя, к шашлыкам. Заходите, товарищи… Так, кто с ними незнаком — а именно для Арсения и Натальи — докладываю. Это — Иван Фёдорович Быков, парторг такой солидной организации, как «Совтрансавто». Это — его супруга Антонина Васильевна. А это, — он кивнул на усатого, — это капитан I ранга Андрей Тимофеевич Копейкин. Всю жизнь провёл в море, а в отставке решил заняться садоводством. Так что прошу любить и жаловать.

После чего и мы с Натальей были представлены соседям.

— Арсений у нас не только врач, но ещё и песни сочиняет, которые крутя по радио и телевидению, — добавил Сергей Михайлович.

— Это какие же? — немедленно поинтересовался парторг.

Лебедев перечислил несколько вещей, тем самым заставив гостей — во всяком случае Быковых — посмотреть на меня с большой толикой уважения. Ну а я стоял и краснел на фоне такой похвальбы.

Гости захватили с собой всякие маринады на стол, а помимо того парторг выставил бутылку настоящего французского коньяка, который, по его словам, ему подогнали водилы по случаю недавнего дня рождения. Как чувствовал, что пригодится. Каперанг принёс бутыль клюквенной настойки. Ну и Лебедевы на стол по второму кругу закусь выставили, ту же картошечку с селёдочкой — не одним мясом сыты.

— У нас тут для вас ещё шашлычок остался, — сказала генерал, выставляя на стол пару тарелок с жареным мясом.

— О, шашлычок — это хорошо, — потёр ладони одну о другую Быков.

— Завтра к обеду приходите, мы перед отъездом ещё пожарим, — пригласил Лебедев.

А мы с Натальей в этот момент отправились репетировать. Честно говоря, я бы с куда большим удовольствием завалился спать, всё-таки одной пищей полностью восстановить потраченные на исцеление Натальи силы не получилось бы при всё желании, но раз уж назвался груздем… В общем, заинтригованная невеста Андрея снова уединилась со мной, на этот раз в компании двух гитар.

А час спустя мы с гитарами вернулись к застолью.

— Дорогие друзья, — тоном заправского конферансье начал я. — Начинаем наш концерт с участием заслуженных артистов РСФСР Натальи Колодезной и Арсения Каменева. Просьба аплодировать, не жалея ладоней.

Я изобразил небольшой поклон, а улыбающаяся публика с готовностью наградила меня аплодисментами.

После чего для семейства Лебедевых выдали под две гитары и на два голоса «Любо братцы, любо», а потом я уже сольно исполнил «Главное, что ты есть у меня». Матвиенко и «Любэ» — просто кладезь хитов на все времена, вот и не удержался.

— Ой какая здоровская песня, — не удержалась от восклицания Рита, когда я закончил.

Все сошлись во мнении, что это потенциальный шлягер, и я обязан дать ему дорогу в жизнь. То есть попросить какого-нибудь известного исполнителя её спеть, чтобы она зазвучала по радио и телевидению.

— Смотри, а то, может, и сам на эстраду выйдешь? — то в шутку, то ли всерьёз предложил Сергей Михайлович.

— Ну уж нет, — мотнул я головой, — мне и на своём месте хорошо. Тем более голос у меня посредственный.

Да уж, не Розенбаум я, чтобы из врачей (пусть даже тот работал на «скорой») переквалифицироваться в эстрадного исполнителя.

Следом Наталья исполнила «За камень» из репертуара ещё несуществующей группы «Кукуруза». Простая и мелодичная песня, легко запоминающийся напевный мотив. Пусть в оригинальной версии присутствует банджо, но и просто под гитару весьма колоритно получилось. Правда, периодически исполнительница косилась в бумажку с текстом и аккордами, но это никак не мешало исполнению. И, само собой, сорвала заслуженные овации. Ну и мне пришлось изобразить поклон, когда Наталья представила авторы композиции.

— А ну-ка, ребятки, дайте мне инструмент, захотелось тряхнуть стариной, — неожиданно попросил Лебедев-старший. — Для вас с Маргаритой спою специально, для врачей.

Я отдал ему свою гитару, тот провёл пальцами по струнам со словами: «Раньше-то на семиструнной всё больше играли», а затем взял аккорд и запел:

Смерть не хочет щадить красоты

Ни веселых, ни злых, ни крылатых

Но встают у нее на