Маска Феба - Владимир Георгиевич Босин

Сердце, подстёгнутое изрядной долей адреналина, гулко бухало в груди, пытаясь прокачать дополнительный объём крови через жизненно важные органы. Но видимо самым важным для меня сейчас был тот, что находится у мужчины в паху, являясь для него предметом законной гордости. Видимо этот самый орган живёт своей собственной жизнью, потому что в голове у меня натуральная паника, которая нарастает по мере понимания ситуации, в которой я внезапно оказался.

Я лежу в непонятном месте, чем-то похожим на сарай и на мне в позе всадницы пристроилась незнакомая тётка. В отличии от меня ей весьма неплохо, судя по чувственным стонам. Молодая женщина, наряженна в нечто патриархальное и деревенское, рубашка из некрашеной ткани и длинная юбка. Мне видны только её полноватые, голые до середины бедра ноги, самое интересное скрыто этой самой юбкой невразумительного серого цвета. Судя по звукам и интенсивности движения дамочка находится на пике сексуального акта. Она прикрыла глаза, закинув голову кверху. Обеими руками упёрлась мне в грудь и размашистыми движениями таза догоняется до оргазма.

Весь прикол в том, что лично я не чувствую возбуждения, но когда женщина вонзила мне в грудь ногти и начала странно охать, моё тело отреагировало должным образом. Меня, вслед за нею, накрыла волна сладостных судорог. Затем горячая дамочка буквально рухнула мне на грудь. И только тогда я наконец-то получил возможность размышлять. Вопросов масса и все жизненно важные.

Прежде всего нужно понять, где я и что тут происходит? Ведь несколько минут назад я ехал в своей машине по главной улице города. Чёрт, у меня же в горадминистрации чрезвычайно важная встреча, а я тут валяюсь в сарае на копне сена. И что за хрень на мне надета. Я по пояс голый, ниже него по понятным причинам ничего. Но на правой ноге застряла штанина из дерюги и это явно не мой костюм, который я привёз из Милана. И обошёлся тот мне в сумасшедшие деньги. Его шил на заказ знаменитый портной.

Женщина, почувствовав мои терзания, подняла голову и я понял, что глаза у неё серые. Щёки усыпаны веснушками, и что удивительно — ни грамма косметики на лице. Каштановые волосы связаны в толстую косу и откинуты за спину. Сидящую на мне никак не назовёшь красавицей, но и дурнушкой тоже. Полные губы, глаза с поволокой слегка припухшие, будто со сна. Вырез на рубашке открывает чистую кожу, немалого размера грудь скрыта рубашкой со шнуровкой на вырезе, и моя рука так и тянется проверить упругость полушарий.

Вместо того, чтобы свалить и оставить меня наконец-то наедине, селянка решила видимо продолжить. Потому что она быстро покрыла моё лицо поцелуями и даже попыталась поёрзать по мне. Но мой товарищ окончательно скис под воздействием мозговой паники и ни в какую не желал продолжить соитие.

— Ну, Мишенька, я же так долго этого ждала. Давай скорее котик, а то мне бежать надо, бабка-зараза выследит и опять орать будет.

Убедившись, что от меня толку не будет, женщина сползла с меня и на миг открыла свою волосатую пещерку, когда перемахнула через меня. От вида этого андеграунда я опешил. Нет, мне всегда нравились затейливые женские интимные причёски вместо полной эпиляции аля-девочка, но такой неприхотливой роскоши давненько не видел. А хуже всего, что презика я тоже не заметил. Получается, что мы трахались вживую. Блин, да что тут происходит? Она что залететь не боится? Я даже не говорю про всякие неприятные для здоровья сюрпризы.

Вместо ответа дама по-быстрому привела себя в порядок, одёрнув длинную балахонистую юбку и затянув шнуровку на груди, — ну я побежала, а ты заходь к нам, буду ждать.

Она исчезла и я наконец-то смог усесться. Пучком сена оттёр своё хозяйство и натянул порты, почему-то именно это слово пришло мне на ум в первую очередь.

Так, хорош дёргаться, надо отталкиваться от известных фактов. Я вышел в 8.15 из подъезда своего дома. Сел на заднее сиденье ждущего меня автомобиля. Всё, как всегда. Мой охранник Марат спереди, Костя за рулём. Пока я просматривал папку с документами мы проскочили пару улиц и выехали на объездную. Последнее, что я помню — это звук, который издал Марат. Его тональность меня отвлекла от изучения строчек договора. Подобный вой можно было ожидать от ишака, призывающего свою самку, но никак не от моего выдержанного в лучших самурайских традициях многолетнего телохранителя. Он, раскрыв рот выл, а на нас надвигалась огромная тень. Метрах в двадцати на встречку выехал грузовик. Я даже не успел испугаться, просто сильный удар лобового столкновения погасил моё сознание. Мгновение и я очнулся уже здесь в этом сарае, где меня активно имела незнакомая тётка. Я может и не против такого действа, но только не так же.

До сих пор не могу привести дыхание в порядок, дышу как загнанная лошадь. А вот когда немного успокоился, то смог проанализировать окружающее пространство. И в первую очередь себя самого.

Видимо мои приключения на сегодня не закончились. Стоило окинуть доступные части тела взглядом, как опять на меня стремительно начал надвигаться панический приступ. А где, чёрт побери, моё любимое пивное брюшко? Я бы даже сказал, весьма внушительное и заботливо взращенное достоинство. К своим пятидесяти годам я обзавёлся этим признаком и в принципе, я его любил и частенько поглаживал после хорошего стола. А тут наблюдается мускулистый живот кубиками, а кто сбрил волосы на груди и ногах? Я же не педик какой, волосы на теле брить. Постепенно таких странностей набиралось всё больше и больше. Но от осмысления этого всего меня отвлёк лёгкий шум.

Чисто условная дверь сараюшки отлетела от сильного толчка и внутрь стремительно зашёл человек. Поначалу он показался мне невероятно большим. Я видел только его силуэт из-за солнечных лучей, ударивших мне в глаза. Но проморгавшись понял, что он и в самом деле крупный.

Довольной высокий, опять наряженный в простые штаны и рубаху прямого кроя из белёного холста. На груди выделяется православный крестик. Лицо скуластое, карие глаза смотрят строго, как учитель на нерадивого ученика. Приличная борода с проседью, довольно длинный волос стянут повязкой на лбу. Общее впечатление основательности заставило меня вглядеться в вошедшего, — а Вы, собственно, кто?

Мой вполне невинный вопрос неожиданно вызвал целую бурю эмоций, — ах ты засранец, опять