Самые громкие мистификации от Рамзеса до Трампа - Келер Петер

В 2015 году в научно-популярном журнале «Бильд дер Виссеншафт» появилась публикация, в которой врачи снова предупредили о вреде чрезмерного использования мобильного телефона. Мол, разговаривая по телефону, человек сгибает руку, и это может привести к укорочению предплечья. То была шутка, которую журнал позволил себе в честь 1 апреля. Причем есть в ней и доля правды: телефонная зависимость стала раздражающим явлением публично-личной жизни.

В общем-то, апрельские розыгрыши или другие фейковые новости воспринимаются легче некоторых сухих статей. Так что газета «Зюддойче Цайтунг» хорошо поступила, опубликовав 1 апреля 1995 года статью под заголовком «Вящее свинство». Информация о том, что генно-модифицированных турбосвиней выращивают так, чтобы получилось больше отбивных, прозвучала настолько правдоподобно, что телевизионщики бегом побежали сообщать о скандале.

Обрушившийся следом поток фейковых новостей отбил у «Зюддойче Цайтунг» всякое желание сочинять первоапрельские шутки.

Да и само 1 апреля стало чем-то обыденным и грозит из остроумного и просвещенного оружия превратиться в тупую скуку. В 2014 году сатирический журнал «Титаник» высмеял этот праздник. «В немецких СМИ первоапрельские шутки до того хороши, что их повторяют из года в год», — было написано на интернет-странице журнала, а далее следовала новоизобретенная шутка: «Каждые 175 лет 1 апреля выпадает на пятницу, 13-е».

А еще журнал выступил с предложением распределить первоапрельские шутки по всему году: «Лучшие первоапрельские розыгрыши получаются не 1 апреля, а 6 мая, 27 августа и 19 октября».

Существовала ли когда-либо граница между реальностью и вымыслом, фактом и мнением, информацией и сплетней? Было ли время, когда журналистов не притесняли — вольно или невольно?

В 1960-е годы в США получила распространение так называемая новая журналистика (New journalism). Ее сознательными или бессознательными предшественниками явились блистательные репортажи Эгона Эрвина Киша, кроме того, новая журналистика отталкивалась от литературной повествовательной традиции: информацию следует тщательно отбирать, а сам сюжет излагать увлекательно и ярко. Так фактический отчет превращался в хорошо продаваемую историю, которой легче пронять людей.

Граница между журналистикой и литературой размылась, в СМИ актуальные темы поп-культуры смешались с художественным стилем, и вскоре противоречия между высоким искусством и примитивным развлечением также смягчились. «Повествование вместо пересказа, интуиция вместо анализа, люди вместо вещей, стиль вместо стилистики» — гласила программа, которую Ханнес Хаас и Джанлука Валлиш в 1991 году анонсировали в своей статье, озаглавленной «Литературная журналистика или журналистская литература?». Речь шла в основном об эстетике и в меньшей степени — об окончательном разрушении барьера между фактами и фикцией. Однако и того ждать пришлось недолго.

Швейцарец Том Куммер с 1996 по 2000 год был американским корреспондентом многих немецких и швейцарских газет и журналов, таких как «Шпигель», «Ди Цайт», «Штерн» и «Тагес-Анцайгер». Он выдумывал многочисленные эксклюзивные интервью со звездами Голливуда и другими знаменитостями: среди них актеры Чарльз Бронсон, Джонни Депп, Деми Мур, Брэд Питт, Шэрон Стоун, певица Кортни Лав, боксер Майк Тайсон, бизнес-леди (по совместительству дочь нынешнего президента США) Иванка Трамп, в уста которой он вложил высказывание Энди Уорхола.

В мае 2000 года журнал «Фокус» раскрыл фальсификации, и Том Куммер оправдывался, мол, работа у него такая — «пограничная журналистика» и «концептуальное искусство». Он мешал журналистику с вымыслом, ибо желал, ставя под сомнение общее понимание реальности, через вымысел и монтаж цитат докопаться до истины. Ради этого он сочинял такие высказывания: «Людям следует чаще обтираться морской солью» (предположительно Деми Мур) или «Я играю грудью не ради выпендрежа, но с целью продемонстрировать своего рода отвращение» (предположительно Кортни Лав).

Куммер, заработав для себя и своих заказчиков немало денег, на несколько лет залег на дно. Ульф Пошардт и Кристиан Кеммерлинг, главные редакторы «Зюддойче Цайтунг Магазин», не могли не знать о плутовстве — они были вынуждены уйти в отставку. Кеммерлинг подался в рекламную индустрию, печально известную своим отношением к фактам. Пошардт остался в газетной журналистике, сменил несколько редакций, в конце концов осел в шпрингеровской газете «Вельт»[7] и в 2016 году стал ее главным редактором.

Том Куммер всплыл в 2005 году, однако вскоре его потопила газета «Берлинер Цайтунг». Причиной стал репортаж, в котором Куммер соединил два старых текста. Четыре года спустя, в 2009 году, швейцарская газета «Вохенцайтунг» опубликовала материал Куммера, приуроченный к американскому Супербоулу[8], под заголовком «Нация без корней», но автора снова призвали к ответу за искажение информации. Спустя еще четыре года Куммер стал сотрудничать с двумя швейцарскими изданиями. Но в 2016 году его обвинили в плагиате, потому что, как выяснилось, материалы Куммера «содраны» у журнала «Шпигель», газет «Зюддойче Цайтунг» и «Ди Цайт».

Помимо журналистики, Куммер попробовал себя в писательстве — и снова прокололся. В своем романе Nina & Tom («Нина и Том»), вышедшем в 2017 году, он использовал произведения Кэти Акер («Кровь и кишки в старшей школе»), Фредерика Бегбедера («99 франков») и Ричарда Форда («Рок-спрингс»). Журналист Тобиас Книбе, работавший в «Зюддойчен Цайтунг» и предавший это дело огласке, книгу все же похвалил: местами она блестяща, только вот украденные пассажи слабоваты.

«Вы знаете мою ситуацию», — вот что сказал Гюнтеру Штампфу, корреспонденту журнала «Бунте», в 1996 году Том Круз, американский киноактер и по совместительству отец двух приемных детей. С легкой руки редактора Франца Йозефа Вагнера эта фраза превратилась в признание: «К сожалению, у меня не может быть детей. Говоря на языке медицины, число моих сперматозоидов равно нулю». Круз потребовал компенсацию в размере 60 миллионов долларов. Позже он сменил гнев на милость и отозвал иск, но Штампфа все же уволили. Вагнер же остался, а чуть погодя перебрался в «Берлинер Цайтунг» и «Бильд» или «Бильд ам Зонтаг» — все это шпрингеровские газеты.

Джейсон Блэр — звездный журналист «Нью-Йорк таймc». Он вел репортаж о снайпере, который в 2002 году поверг Вашингтон в ужас и страх, в апреле 2003 года описал в одном убедительном и содержательном материале свой визит в морской госпиталь в Бетесде (штат Мэриленд), где находились на лечении солдаты, раненые и контуженные в Ираке. На этом его карьера закончилась, потому что отчеты оказались полностью или частично фальшивыми. Палитра варьировалась от приписанных себе чужих цитат до полностью вымышленных отчетов.

Блэр начал свою бурную деятельность еще осенью 2001 года, вскоре после нападения на Всемирный торговый центр, когда он должен был написать отчет о благотворительном концерте в Мэдисон-сквер-гарден, но предпочел остаться дома, а для репортажа использовал прямую трансляцию, которую творчески приукрасил. Он возвел такой подход в принцип: утверждая, будто находится в пути, он сидел дома, вел телефонные переговоры или выдумывал репортаж. Его деятельность с самого начала вызывала сомнения, но все же он умудрился проработать два года и даже получил повышение — вероятно, потому, что такой способ работы нередко встречается. Вести расследование из дома или из бюро, позвонить, а не поехать на место происшествия, выдать выведанное в диалоге за личный опыт — не норма, но и не исключение даже для такой газеты, как «Нью Йорк таймc», считающей себя элитной. Именно высокие требования заставляют журналистов добиваться все лучшего качества статей. Джейсон Блэр к тому же пользовался симпатией редакции и владельцев газеты. Темнокожий звездный журналист — отличная реклама. Вряд ли он единственный, кто, не выдержав стресса, подсел на кокаин и начал заниматься манипуляцией.