Томек на Аляске - Мацей Дудзяк
— Невероятно! Я еще учеником варшавской гимназии зачитывался его романами! — воскликнул Томек.
— В рассказе о поляках, открывавших для Европы и Америки внутренние районы и побережье Аляски, нельзя обойти вниманием фигуру Фредерика Шватки, или, как он сам подписывался, Швалки [93]. Шватка, будучи кадровым офицером американской армии и выпускником знаменитого Вест-Пойнта, дважды организовывал исследовательские экспедиции на Аляску, кажется, в тысяча восемьсот восемьдесят третьем и тысяча восемьсот восемьдесят шестом годах. Одна из них должна была стать спасательной операцией для экспедиции некоего Джона Франклина [94]. К сожалению, насколько я знаю, она оказалась безрезультатной. Во время одной из экспедиций, плывя на плоту, он подробно исследовал течение великой реки Юкон до самого ее впадения в Берингово море, а в ходе следующей углубился в доселе неизведанную область, простирающуюся от гор Святого Ильи до побережья Тихого океана. Тогда он открыл реку Джонс. Попутно, конечно, он составил карты исследованных территорий, а результатом его трудов стали несколько книг. Наверное, уже почти никто не помнит, что в честь его заслуг перед Соединенными Штатами на Аляске есть горы Шватка, являющиеся частью хребта Брукс.
— Невероятно, — вставила Салли. — Ведь и в моей родной Австралии есть горы Стшелецкого, которые открыл и описал поляк.
— Павел Эдмунд Стшелецкий путешествовал и по Америке[95], — дополнил Томек.
— Да, совершенно верно, — подтвердил Ярош. — Но, пожалуй, самая любопытная история связана с покупкой Аляски Соединенными Штатами. Знаете ли вы, что и с русской, и с американской стороны переговоры о сделке вели поляки?
— Не может быть! — оживился Новицкий.
— Да, это правда. Но этот вопрос требует более подробного освещения. Дело в том, что когда в середине девятнадцатого века в результате нескольких войн, поглотивших огромные средства, царская казна опустела, начались судорожные поиски новых источников дохода.
— Какие войны вы имеете в виду? — спросил Томек.
— Главным образом две: Крымскую войну, которая велась против Англии, Франции и Сардинского королевства[96] в тысяча восемьсот пятьдесят третьем — тысяча восемьсот пятьдесят шестом годах и которая, как вы знаете, закончилась поражением России и сдержала ее экспансию в Европе, особенно на Балканах; и, конечно, Январское восстание в Царстве Польском[97].
— Вы думаете, что именно поражение поляков в Январском восстании привело к необходимости продать Аляску? — с недоверием переспросил Томек.
— Косвенно — да. Царская казна была пуста. Государство действовало по устаревшим принципам, а реформы требовали денег, которых не было. Скажу больше: Январское восстание повлияло и на нынешний облик Соединенных Штатов.
— А вот это уже полная загадка, — заинтригованно покачал головой Новицкий.
— Именно так. Союз, то есть северные штаты, очень опасался, что Англия и Франция могут вступить в войну на стороне конфедератов. Однако из-за польского восстания, в которое была вовлечена, в частности, и Пруссия, они из соображений собственной безопасности оставили свои войска в Европе, — добавил Ярош.
— Поразительно. Выходит, что поляки в гораздо большей степени способствовали становлению Соединенных Штатов, чем мне до сих пор казалось, — с признательностью вставила Салли.
— К сожалению, да.
— Почему «к сожалению»? — допытывалась Вильмовская.
— Потому что после поражения восстания царь Александр II ликвидировал автономию Царства Польского, создав Привислинский край, который существует и поныне, — объяснил Ярош.
— Кроме того, десятки тысяч повстанцев были сосланы в Сибирь, а у участников восстания отобрали имения, — добавил Новицкий, и в этот миг глаза его увлажнились.
— А отец и ты, Тадек, много лет спустя, сражаясь за свободную Польшу, были вынуждены бежать за границу, — процедил Томек сквозь стиснутые зубы.
На мгновение воцарилась тишина. Наконец Ярош вернулся к прерванной теме:
— Территория нынешней Аляски управлялась Русско-американской компанией, о которой я уже упоминал. Русские, подобно англичанам, а позже и канадцам через Компанию Гудзонова залива, были заинтересованы в основном в развитии пушной торговли. А здесь, особенно на побережье, было изобилие каланов и норок. Однако после значительного истребления пушного зверя на побережье и в результате политических проблем, о которых я говорил ранее, они сочли этот регион малопривлекательным и бесперспективным. Впрочем, так же казалось и американцам. Поэтому и возникла идея продажи Аляски. Поначалу предложения делали европейским государствам, но без ожидаемого результата. К счастью для американцев, тогдашний госсекретарь Уильям Сьюард[98] заинтересовался этим малодоступным куском Северной Америки. Для ведения переговоров Сьюард уполномочил поляка, генерала, сражавшегося в Гражданской войне на стороне Союза, — Влодзимежа Кшижановского. Того самого, о котором я вам уже упоминал, «первого губернатора Аляски». В качестве переводчика Кшижановского сопровождал другой поляк, ветеран Ноябрьского восстания, Генрик Корвин-Калуссовский.
— Это невероятно и захватывающе, — прокомментировала Салли.
Ярош с одобрением принял комплимент девушки.
— Дальше будет еще интереснее. Как вы думаете, кого царь назначил представлять себя на переговорах с американцами? — таинственно спросил он.
— Наверняка какого-нибудь ловкого политикана без стыда и совести, — язвительно бросил Новицкий.
— Ловкого — да. Насчет остального ничего не знаю.
— Прошу, не держите нас дольше в неведении и рассказывайте дальше, — попросила Салли.
— Так вот, с русской стороны выступал Эдуард де Стёкль, то есть… Эдвард де Столецкий, сын Анджея Столецкого, — с блеском триумфа в голосе объявил Ярош.
— Как это?! Выходит, поляки заключили между собой крупнейшую сделку в истории Северной Америки? — Томек не мог прийти в себя от изумления. — Откуда вы это знаете?
— Мне довелось познакомиться с Альфонсом Александром Козелл-Поклевским[99], который был внуком Альфонса Козелл-Поклевского[100]. Альфонс Александр женился на Зое де Стёкль[101], внучке барона Эдуарда де Стёкля. Я даже был на обеде у господ баронов. Зоя довольно подробно описала мне историю продажи Аляски. По рассказам ее деда, переводчики не понадобились, потому что стороны часто переходили на польский язык. Для