Хороший сын, или Происхождение видов - Ючжон Чон

Я обследовал каждый уголок квартиры — один за другим. Веранду на кухне, ванную, даже комнату Хэчжина. Везде было чисто и аккуратно. Я уже выходил из нее, как вдруг остановился у порога и еще раз обвел ее взглядом. Кровать, огромный телевизор, шкаф, письменный стол и стул, на котором висели спортивные штаны и футболка.

Нет, все-таки здесь что-то не так. Обычно, если только дело не касалось работы или путешествий, Хэчжин всегда ночевал дома — когда встречался с коллегами из кинокомпании, выпивал с товарищами из университета, работал над снятым видео. Да и мама ему этого не запрещала, но он все равно возвращался спать домой. И именно вчера Хэчжин почему-то не ночевал дома. Более того, позвонил мне утром в то время, когда я обычно просыпаюсь, и спросил: «Что-то случилось?», словно знал, что на самом деле что-то произошло, словно хотел, чтобы я непременно спустился вниз.

В моей голове сразу возник один сценарий.

После припадка я уснул, а, пока спал, домой вернулся Хэчжин. По какой-то причине он набросился на маму, она попыталась убежать, но он поймал ее и убил. Потом решил подставить меня — поднялся на второй этаж, оставил в моей комнате кровавые следы и облил меня кровью, затем спокойно ушел из дома.

Я быстро сдал назад, отказавшись от этой мысли. Я закрыл дверь в комнату Хэчжина и сразу забыл про этот сценарий — и не сценарий вовсе, чего уж там, бред сумасшедшего. Я слишком хорошо знаю Хэчжина. Мы прожили бок о бок десять лет, и я вижу его насквозь. Тогда бы уж мама, скорее, убила Хэчжина, чем он ее. И дело тут не в их отношениях, а в самом Хэчжине — он и мухи не обидит. Самым серьезным в его жизни проступком был такой случай: перед самым окончанием средней школы он вдруг решил сходить на фильм 18+. Да и то попросил пойти вместе с ним маму — его опекуншу — и еще и меня в придачу…

Я открыл дверь в прихожую и осмотрел ее. На полу на коврике стояли четыре пары обуви. Тапочки мамы и Хэчжина, белые кроссовки мамы и пара черных мокрых кроссовок, перепачканных грязью. Эти кроссовки принадлежали мне, но я обычно не оставляю их в прихожей. Я прячу их в нише под потолком в своей ванной и достаю, когда выбираюсь из дома через крышу. Если бы вчера я вернулся через крышу, эти кроссовки не стояли бы здесь. Значит, это первое доказательство того, что вчера ночью я вернулся через парадную дверь.

Одно было странно: мамины кроссовки тоже были мокрыми. Их словно окунули в воду. Я попытался вспомнить, во сколько вчера вечером вернулся с вечеринки. В тот момент, когда я боролся со входной дверью, мама вышла именно в этих белых кроссовках. Они тогда были мокрыми? Этого я вспомнить не смог. Учитывая мамин характер, логично было предположить, что она вряд ли вышла из дома в мокрых кроссовках. Тогда она выходила в них из дома еще раз. Причем поехала куда-то не на машине, а побежала под дождем, как и я.

Я закрыл за собой дверь и обернулся. У двери лежали черная водонепроницаемая ветровка и стеганый жилет под куртку. В них я выходил из дома вчера ночью. Как и с кроссовками, было непонятно, почему они валяются здесь. Я попытался ответить на вопрос, как это получилось.

Услышав крик мамы, я вбежал домой через парадную дверь и на полу перед кухней увидел лежащую окровавленную маму. Я снял с себя мокрую ветровку и жилет, кинул их у двери и зашел внутрь… Какой бред! С того момента, как я проснулся, я не мог найти ни одного логичного объяснения происходящему, но это была самая большая чушь.

Я нагнулся и поднял куртку с жилетом. В это мгновение откуда-то послышалась мелодия «Акуна матата» из мультфильма «Король лев» — рингтон на мамином мобильнике, недавно ею установленный. Кажется, звук раздавался где-то рядом с диваном в гостиной.

Я схватил куртку и бросился в гостиную. Искать сотовый не пришлось, я сразу его увидел. Он все это время лежал на краю столика. Мама часто оставляла его там. Я не заметил его, когда звонил в полицию. На экране неожиданно высветилось имя.

Зачем звонит тетя? Причем так рано и в тот день, когда произошло убийство мамы. Звонок раздался несколько раз и прекратился. Но сразу зазвонил домашний телефон. И на этот раз звонила тетя. На экране высвечивалось время 6:54. Хэчжин и тетя — два телефонных звонка с интервалом в полтора часа. Сам собой напрашивался вопрос: мама звонила вчера ночью им обоим?

Я взял сотовый мамы, чтобы получить ответ на этот вопрос. Разблокировать телефон не составило никакого труда: я знал маму так же хорошо, как она — меня. В 1:30 мама звонила Хэчжину, но они не разговаривали, а в 1:31 — тете, их разговор длился три минуты. Значит, мама была жива как минимум до 1:31.

Я вернулся к своему последнему вчерашнему воспоминанию — в полночь. Я ясно помнил, что у перехода неподалеку от мола увидел женщину, которая вышла из последнего автобуса, следующего в Ансан. Оттуда до дома примерно два километра. Это немного, но и не мало — двадцать минут пешком, пятнадцать быстрым шагом и минут десять бегом. Если я бежал домой, значит, примерно в 12:10 я вошел в подъезд. Если добавить время подъема по лестнице до квартиры, то перед входной дверью я был в 12:15. Даже если — хотя мне запомнилось обратное — домой я шел неспешным шагом, я бы стоял перед квартирой в 12:30.

Итак, в 12:30 я вошел в гостиную, а мама погибла в пространстве между гостиной и кухней уже позже — в 1:34.

В голове все перепуталось. Было такое ощущение, что я ввязался в странную игру. Расхождения во времени, целый клубок противоречий — я уткнулся в тупик. Даже «кто-то», за которым я только что гонялся по всей квартире, исчез из поля моего зрения. Возможно, я изначально что-то упустил. Что-то важное, но невидимое. То, что логично все соединит и сделает понятным.

С курткой и телефоном в руках я повернулся к маме. Она спокойно лежала на спине в луже крове. Было похоже, что она спит… Только теперь я заметил то, что до этого упускал из виду. Мама лежала в неестественной для убитого человека позе. Разве возможно, чтобы человек с перерезанным горлом, падая, стряхнул волосы себе на лицо, аккуратно сложил на груди руки, спокойно лег на спину и скончался?

Когда я подошел поближе к ее ногам, в глаза бросились кровавые потеки, которые я раньше не приметил. Было ясно, что кто-то тащил вниз по лестнице нечто тяжелое, а именно тело мамы. На ступеньках были такие же потеки. Рядом с тянущейся кровавой дорожкой отпечатались следы ног. Сперва они вели вниз, а потом стали подниматься вверх. Четкие, как отпечатки пальцев, следы; тело мамы, лежащее головой к прихожей. В мозгу у меня сразу возникла гипотеза.

Кто-то убил маму на лестничной площадке, стащил ее тело вниз и оставил в позе, в которой она лежала сейчас.

Однако эта версия не объясняла самого главного — «почему» и кто «он». Если это не взломщик и не Хэчжин, в таком случае, остается только один человек… Я сразу же испугался ответа, обернулся к маме и невольно покачал головой. И тогда мне вспомнились слова Реалиста. Лучше скажи, что мама сама перерезала себе горло.

Да, это возможно. Возможно, по какой-то причине мама сама перерезала себе горло на лестничной площадке, а я отчего-то не смог этому помешать. Может быть, в это время я был на грани припадка. Или из-за надвигающегося припадка я был в сонном состоянии, как медведь-шатун зимой. Мама упала и покатилась вниз по лестнице, а я спустился следом за ней и уложил ее возле кухни в позе спящего человека. Видимо, это был тот минимум неотложной помощи, на который я был способен в тот момент. Я был не в себе и, видимо, счел, что это решит все проблемы. Не удивлюсь, если я даже пожелал маме спокойной ночи.

В голове забрезжил свет надежды. Если я пойму, почему она перерезала себе горло и почему я не остановил ее, то смогу вызвать полицию, не навлекая подозрение на себя. Я смогу разгадать эту загадку или хотя бы разложить все по полочкам, надо только хорошенько постараться. У меня талант подгонять факты и выстраивать их в правдоподобную логическую цепочку. Правда, мама всегда недооценивала эту мою способность, называя ее «умением приврать».