Марина Крамер - Черная вдова. Ученица Аль Капоне

И Коваль вдруг, неожиданно для себя, произнесла:

– А я ничья не жена, я сама по себе, и деньги мои собственные, если вас именно это смущает.

Майор покачал головой:

– Я, девушка, пока что вашим семейным положением не интересуюсь.

Она вдруг растерялась:

– У меня неудачный день, понимаете? Я с дежурства, не выспалась, голова очень болит, и вообще… вообще все плохо.

И тут, потеряв всякий контроль, она расплакалась. Майор обалдел – разбила его машину, да еще и рыдает.

– Успокойтесь, пожалуйста! Черт с ней, с машиной, ей все равно пора на свалку. Не надо так, девушка, не все в жизни так уж плохо, как иногда кажется…

Но у нее как раз все обстояло несколько иначе. Дело, конечно, было не в деньгах – пятьсот баксов она отдала бы легко, просто не купив очередной комплект белья; на душе было паскудно… Почему-то именно этому майору вдруг захотелось пожаловаться на судьбу.

– Не сочтите меня полной дурой, но… вы не могли бы выпить со мной кофе где-нибудь? – спросила Марина, доставая из сумки платок и вытирая глаза. – Я так виновата перед вами… Прошу вас, соглашайтесь!

Майор посмотрел на нее внимательно, потом подумал и ответил:

– Если вам от этого полегчает… Но мне нужно эти «дрова» куда-то пристроить, – он кивнул на машину. – Давайте сделаем так: вы поедете за мной, только медленно, а то опять врежетесь. Я поставлю ее на стоянку, и мы поедем, куда захотите. Идет?

– Да, – кивнула Коваль, садясь в неповрежденный почти «крузер».

Они проехали пять кварталов, майор бросил машину на какой-то стоянке и подошел к «крузеру»:

– Если не возражаете, поведу я. Очень жить хочется. У меня час назад начался отпуск, не хочу провести его в больнице, весь в гипсе и бинтах.

Марина пересела на пассажирское место, уступив ему руль.

– Ну, куда едем?

– Все равно, куда хотите! – отмахнулась она.

– Так не пойдет! – засмеялся он. – Идея ваша была, так что командуйте.

– Тогда в центр, в «Латину». Знаете, где это?

– Да, знаю, но никогда не был.

Это был ее любимый кофейный ресторан – там варили изумительный кофе, звучала бразильская музыка, и исполнялись латиноамериканские танцы.

Коваль разглядывала случайного знакомого. Когда он снял трикотажную черную шапочку, оказалось, что он наголо выбрит и из всей растительности только тонкая полоска усов. Волевой подбородок, нос с хищно вырезанными ноздрями, твердые губы. Породистый мужик, ей такие всегда нравились. Он, видимо, заметил, что его изучают.

– Может, познакомимся, раз уж так вышло?

– Давайте.

– Меня зовут Федор, фамилия – Волошин. Мне тридцать шесть, служу в армии, как, наверное, несложно догадаться. Не женат и никогда не был. А вы… Дайте, угадаю – свой бизнес? Нет? Спортклуб? Тоже нет? Бутик какой-нибудь? Опять не то? С ума сойти, первый раз не могу угадать! Сдаюсь!

– Вы просто мыслите шаблонно, – улыбнулась Марина. – Я врач, нейрохирург. Заведую отделением в городской больнице. Марина Коваль. Как вы поняли, не замужем, детей нет, зато есть собака.

– Обалдеть! – засмеялся Федор. – Нейрохирург, надо же!

– Что, не похоже? – удивилась она.

– Ни капельки! – подтвердил он, продолжая смеяться. – У тебя руки женские, маленькие.

– А, по-твоему, должны быть, как лопаты? Тонкими пальцами легче работать, если хочешь знать.

– Не спорю. Просто работа у тебя не женская, да и нервы не к черту.

– Я же говорю – неудачный день. Все, приехали, вот «Латина».

Они вошли в ресторан, мэтр услужливо заулыбался – Коваль бывала здесь регулярно, любила расслабиться с чашкой хорошего кофе и рюмкой коньяка.

– Как обычно, к камину?

– Да, если там свободно.

– Ого! – тихо присвистнул Федор. – Постоянная клиентка?

– Типа того! – согласно кивнула Марина, направляясь уверенно к своему любимому столику у большого горящего камина. – Ты на цены не смотри, платить буду я.

– Я не привык, чтобы за меня платила женщина, даже если она ездит на «Крузере».

– Ой, только без этого! – попросила Коваль, чуть сморщившись. – Ведь это я собираюсь грузить тебя своими проблемами, значит, я и счет оплачиваю. И это приказ, майор!

Федор изучающее смотрел на нее.

– Слушай, по-моему, у тебя, и правда, проблемы. Ты тащишь в ресторан незнакомого мужика, чтобы поплакать ему в жилетку?

– Ты прав. Если хочешь, можешь уйти, я не в претензии.

– Нет уж, теперь ты от меня не отделаешься! – произнес он с шутливой угрозой. – Я хочу узнать о тебе все!

Официант подал кофе, «Хеннесси», поставил пепельницу.

– Куришь? – удивился Федор.

– Они легкие, с ментолом.

– Я вот тоже никак бросить не могу.

Они закурили, Федор разлил коньяк по рюмкам:

– Что, за странное знакомство? – предложил он.

– Давай.

После второй рюмки Марина немного расслабилась, а после пятой разрыдалась и выложила ему все – про больницу, Нисевича, его мерзкие фантазии… Федор молча слушал, не перебивал, только изредка подносил зажигалку к очередной ее сигарете. Внезапно Марина спросила:

– Ты куда-нибудь торопишься сегодня?

– Нет, я живу один.

– Поедем ко мне? Нет, серьезно! Я хочу поговорить с тобой еще…

– Ты определенно не в себе! А вдруг я маньяк-убийца? – поинтересовался Федор.

– Вот и проверим! – решительно заявила она, вставая из-за стола.

Федор пошел за ней, в гардеробе подал пальто, и она уловила едва ощутимый запах «Аквамэн», который легко отличала от любого другого – сама вот уже несколько лет пользовалась женским вариантом этой туалетной воды.

Сев в машину, Марина назвала адрес. Ее трехкомнатная квартира располагалась в самом дорогом и шикарном районе, на третьем этаже четырехэтажной элитной новостройки. Бросив джип во дворе, Марина кивнула консьержу, отдала ключ, чтобы попозже он загнал машину в «подземку». Дома ждал изнывающий от одиночества пес, которого в отсутствие хозяйки водил на прогулки тот же консьерж. Удивительно, но подозрительному и ревнивому Клаусу Федор приглянулся – Коваль отродясь не видела, чтобы ее собака лизала кому-то руки…

– А ты говорил, что маньяк, – заметила она. – Проходи. Не возражаешь, если я быстренько душ приму? А то после работы как-то…

– Конечно, иди.

Федор уселся в кресло, щелкнув пультом телевизора.

Марина вышла из душа в теплом халате, достала из бара коньяк и лимон на блюдце.

– Ты не многовато пьешь? – поинтересовался Федор, забирая у нее бутылку.

– Совсем почти не пью. Просто сегодня… Скажи, а почему ты поехал со мной?

– Не выношу женских слез, – улыбнулся он.

– Да? Вы лукавите, майор. Ты прекрасно знаешь, что сейчас произойдет!

– Если хочешь, я уйду, и ничего с тобой не случится.

– Нет, не надо, не уходи… Я хочу провести ночь с нормальным человеком, а не с извращенцем, доводящим меня до безумия, – попросила Марина тихим и каким-то даже виноватым тоном. – Я нравлюсь тебе хоть немного?

Это было чистой воды кокетство – не попадался ей пока ни один, сказавший бы «нет». Коваль прекрасно знала себе цену: высокая, стройная шатенка с грудью второго размера и тонкой талией, с длинными ногами и упругим телом…

– Да, ты очень нравишься мне, – спокойно ответил Федор, глядя ей в глаза. – Подойди ко мне! – вдруг решительно сказал он.

Она подошла вплотную:

– Хочешь, чтобы я разделась?

– Нет, я хочу сделать это сам, – он протянул руку, развязал пояс халата, затем снял его совсем. Марина стояла в фиолетовом белье, состоящем из кружевных цветов и тонких тесемок. Федор разглядывал все это с интересом, гладил осторожно пальцами. Наконец он поднялся из кресла, снял камуфляжную куртку, оставшись в безрукавой тельняшке. У него были сильные руки, не слишком накачанные, но очень крепкие, и Марине вдруг безумно захотелось оказаться в этих руках, чтобы они сжали ее и никуда больше не отпускали… Войдя в спальню, он спросил:

– Здесь есть свет?

Хозяйка щелкнула выключателем – над огромной кроватью загорелись свисающие с потолка на тонких шнурах лампочки. Света от них было немного, зато они создавали эффект звездного дождя. Федор усмехнулся:

– А ты с выдумкой! Тебе подходит эта спальня. Ну, иди же ко мне.

Он сдернул покрывало, обнажая черные шелковые простыни, и Марина растянулась поперек постели, а Федор все смотрел на нее, словно прикидывая, с чего начать. Потом опустился сверху, опираясь на локти, и поцеловал. Этот поцелуй был таким нежным и страстным одновременно, что у Марины, даже несмотря на то, что в ее жизни сегодня и так было немало интима, внутри все перевернулось. «Ничего себе! Даже Нисевичу далеко до этих губ», – отметила она про себя.

Они целовались очень долго, приноравливаясь друг к другу, знакомясь. Не отрываясь, Федор расстегнул лифчик, освобождая грудь, спустился к ней губами, лаская шею, и Марина сходила с ума от этих поцелуев, выгибала спину. Внутри все плавилось от невыносимого желания быть с ним, быть его. А он добрался до трусиков, лаская их кружево, осторожно снял. Когда он вошел, из Марининой груди вырвался стон наслаждения. Все это напоминало марафон – Федор не отпускал ее больше часа, перебрав все возможные позы. Такого она раньше не испытывала…