Секретное оружие Жар-птицы - Дарья Александровна Калинина

И схватив ружье, он недвусмысленно направил его в сторону друзей.

– Прошу вас, помогите! – взмолилась Сашенька. – Наши друзья сейчас бродят где-то в вашем лесу. А вы тут живете, знаете эти места как свои пять пальцев. Кто, как не вы, можете им помочь?

Напрасно Сашенька тратила свое красноречие и проливала слезы. Этот тип даже не дрогнул:

– Пошли вон! Муха, проводи их!

Из дальнего угла послышалось угрожающее ворчание. Потом оттуда поднялась темная тень.

Увидев, кто к ней приближается, Сашенька отчаянно взвизгнула:

– Волк! Это же волк!

Зверь был на редкость крупный. Длинные стройные лапы, большая, низко опущенная голова, негромкое, но внушительное рычание, вылетавшее из-за белоснежных острых клыков. Шерсть у серого встала на загривке дыбом. Все говорило о том, что перед ними настоящий лесной хищник, прижившийся в жилище человека и при этом готовый напасть на другого человека по приказу своего хозяина.

– Все-все! – воскликнул Коля. – Мы уже уходим!

Дверь за ними захлопнулась с грохотом, который в окружающей тишине показался оглушающим. Как ни была ошарашена Сашенька, она успела подумать, что удивительное дело: дверь-то закрылась сама собой. Ни волк, ни человек к ней даже не приближались.

– Чокнутый! – воскликнула она, с яростью глядя на стены дома. – Сумасшедший!

Коля сохранял некоторое хладнокровие, его голос прозвучал куда тише и рассудительней:

– Не знаю, кто этот человек такой, но одно могу сказать точно: нам он помогать не будет.

– Спасибо, если не навредит!

Они загрузились в лодку и вернулись на свою стоянку очень вовремя. От мелкого накрапывающего дождика костер почти погас, и друзьям пришлось повозиться, чтобы снова разжечь пламя.

– В общем, рассчитывать мы должны только на себя. Если за ночь никто из пропавших не отыщется сам, на рассвете возвращаемся к цивилизации.

После дождика похолодало, не спасал даже разведенный огонь. Коля с Сашенькой невольно сели поближе друг к другу, так им было теплей.

И Сашенька спросила:

– А как получилось, что вы с Юлей стали встречаться?

– Она мне всегда нравилась. И когда Юрка ее бросил ради того, чтобы вернуться к тебе, то именно я оказался рядом и утешил ее.

Сашеньке показалось, что в словах Коли прозвучал укор, и она поторопилась оправдаться:

– Я Юру не отбивала.

– Тебе и не было нужды его отбивать. Он всегда был твоим.

– Разве?

Коля кивнул:

– Уж я-то знаю. Можешь мне поверить. Мы с Юркой – лучшие друзья, всегда такими были. И я видел, как он страдает, что ты все никак не можешь забыть своего Милорадова.

– Ты и про него знаешь?

Коля молча кивнул, а потом сказал:

– Хотя, может, было бы и правильнее, если бы Юрка остался с Юлей.

– Это еще почему?

– Ты же не любишь Юрку. И никогда ты его не полюбишь, что бы он там себе ни воображал. Я-то знаю, тебе нужен только этот московский хлыщ.

– Много ты понимаешь. Мне с Юрой очень хорошо.

– Хорошо – это не любовь.

– А у вас с Юлей что? Любовь?

– И ей со мной тоже хорошо, – угрюмо произнес Коля и замолчал.

Сашенька чувствовала, что разговор у них свернул куда-то не в то русло. Если они еще немножко поговорят об отношениях, то совсем отдалятся друг от друга. А ночь была такая холодная. Сашенька просто не могла допустить, чтобы большой Коля отправился бы страдать в ночи в одиночестве, оставив ее без своего огромного теплого бока.

И она спросила:

– А что у Юли было с этим ее Кузьмичом?

Коля напрягся, но на этот раз в этом не было ничего угрожающего их теплой близости. Он просто был удивлен, так удивлен, что мигом забыл и про шашни Юры и Юли, и про Милорадова, и про сложный многоугольник, в котором каждый кого-то любил, но совсем не того, кто любил его самого.

– Откуда ты про Кузьмича знаешь? – спросил он у Сашеньки.

– Алена рассказала.

– Вот трепло девка! Не знаю, чего она о нем вдруг вспомнила. Это все в прошлом!

– Но кто он такой?

– Никто! Чокнутый! Или мошенник. Не знаю, какое из этих двух определений более вероятно.

– А какой он из себя? Ты его видел?

– Довелось разок, – произнес Коля и вдруг резко замолчал и замер.

– Что с тобой?

Но Коля не обращал на нее внимания.

– Чокнутый, – пробормотал он. – Ты так назвала хозяина волка.

Сашенька почувствовала, как его плечо буквально окаменело.

– Ну да, я так его назвала.

Коля не отвечал. И Сашенька поняла, что произошло нечто чрезвычайно важное.

– Коля! Коль! Ты чего, а?

Коля хрипло вздохнул. Лицо его, освещенное пламенем гудящего костра, показалось Сашеньке измученным и счастливым одновременно.

– Я знаю, где сейчас Юлька! Жди меня здесь! Я мигом!

– Ку… куда ты? Ты что?!

И прежде чем Сашенька успела опомниться, Коля запрыгнул в лодку, завел мотор и, не слушая обращенных к нему вопросов, умчался прочь. А Сашенька осталась. Одна-одинешенька, в темном и глухом лесу, где водилась всяческая нечисть. И защитой ее от всего того страшного, что скрывал в себе лес, было лишь пламя костра, который она и принялась поддерживать с тем большим усердием, что теперь от его благополучия зависела и ее личная безопасность.

Как же хорошо теперь понимала Сашенька тех первобытных людей, которые поклонялись огню. Кто, как не он, в темную и холодную ночь согревал и давал им чувство безопасности от всего того, что крылось вокруг них?

Сидя возле огня, Сашенька почувствовала, что усталость берет верх над страхом. День выдался насыщенный событиями. Да и побегать пришлось немало. И как ни была она взволнована исчезновением Юры и Юли, ей захотелось прилечь.

Земля была сравнительно теплой, лежать было на ней даже приятно. Глаза у нее сами собой стали закрываться. И Сашенька подумала, что немножко вздремнуть ей бы не помешало. Дров было запасено достаточно, на всякий случай она подбросила еще пару больших сучьев и решила, что этого на какое-то время хватит. После чего закрыла глаза и, сама не заметив как, крепко заснула.

Проснулась Сашенька неожиданно. У нее было какое-то необычное чувство, казалось, что на нее кто-то пристально смотрит. Она приподнялась на локте и огляделась по сторонам. Никого. Все тихо и спокойно. Над озером поднималась туманная пелена. Уже светало.

Костер совсем прогорел. От него в воздухе вился дымок, а огня совсем не было видно. Сашенька разворошила угли, увидела красные искорки и обрадовалась. Если бы костер погас совсем, то ей самой нипочем бы не удалось разжечь его снова. Она помнила, каких