Брак по расчету. Счастью не прикажешь - Мелина Боярова
Первым делом Йозеф поинтересовался у Ольги, как имперцы вышли на ее след. Мы с ней предвидели подобный вопрос и придумали обтекаемую формулировку ответа, при котором девушка говорила правду и в то же время не выдавала лишней информации.
Сработал одноразовый амулет, который был замаскирован под костяную пуговичку на одежде княжны и активировался в момент взрыва в приюте. Остальные поисковые метки уничтожились во время ритуала, который проводил Густав Далиани. И в этом, к сожалению, имелась доля истины. Физически тело Ольги не пострадало, а вот того, что кто-то додумается поменять владельца, не предусмотрели. Подобные вещи запрещались законом. Некроманты, если и возвращали недавно ушедшую душу, то попадало она в собственное тело, а никак не в чужое. Но семейство Далиани, мелочи, вроде той, что у каждой телесной оболочки есть хозяин, мало интересовали.
Удовлетворенный ответами, Йозеф приказал привести нас в порядок, после чего снова собрал в подземном зале. На этот раз, чтобы воспользоваться порталом. Мы пришли в последний момент, когда прямоугольная область перехода уже подернулась зеркальной пеленой. Я с ужасом разглядела скрюченные фигурки жертв, жизнями оплативших наше перемещение. По образовавшейся между нами с Ольгой эмоциональной связи ощутила, какой ненавистью она полыхнула к убийцам.
— Пожалуйста! Мы им уже ничем не поможем, только себя выдадим, — отправила ей успокаивающую волну. — Когда выберемся, Далиани за все ответят.
На удивление, княжна быстро совладала с эмоциями. Только голову пониже опустила, чтобы Карл или Йозеф не заметили полыхающего гневом взгляда.
Ольга уже не раз пользовалась порталами и миновала его спокойно, а я с замиранием сердца шагнула сквозь зеркальную рябь. Это как погрузиться в толщу воды и почувствовать давление на каждую клеточку. Новичкам рекомендовали задерживать дыхание, а опытные проходцы делали это машинально. Секундное ощущение нереальности происходящего, и вот уже навстречу дохнуло прохладой и запахом подвальной плесени.
Нас встречал незнакомый господин с угодливым выражением лица. В том, с какой неподдельной радостью мужчина лебезил перед Йозефом, сквозило скрытое отчаяние человека, уже не надеявшегося, что мы появимся.
— Заждались! Заждались вас Йозеф Максимилианович. Его Высокоблагородие гневаться изволит-с. Трижды присылал денщика справится, не прибыла ли невеста. А вы вот и пожаловали, слава Богу! Из храма тоже служка справлялся, не отменилась ли договоренность о церемонии. Так я сказал, ожидать, пока не будет особого распоряжения.
— Правильно сделал, Никодим Акакиевич. Пошли вперед человека, пусть предупредит Аристарха Алексеевича, чтобы сразу в храм ехал. Обстоятельства вынуждают поторопиться, — распорядился бывший начальник охраны. — Карл, поди узнай, что там с транспортом, и вели, пусть чаю подадут. Дамы, — это уже нам, — прошу за мной.
Из очередного подземелья, куда вывел портал, мы поднялись в гостиную на первый этаж чужой усадьбы. Из окон открывался вид на заросший сорняками двор и каменный забор, за которым виднелся зеленый лес. В доме, очевидно, никто не жил, оттого он и пришел в запустение. Скрипучий пол под ногами, рассохшиеся рамы на окнах, отсутствие милых вещиц, которые наполняют любое жилье уютом. Мебель далеко не новая, еле заметный витающий запах сырости.
Обстановка гостиной состояла из двухместного диванчика, пары кресел и стола, выполненных в едином стиле. У стены доживал последние дни старинный буфет, заставленный пыльной посудой, шаги скрадывал видавший виды ковер с восточным орнаментом.
Мы с Ольгой заняли диванчик, а Йозеф устроился в кресле напротив. Тотчас в комнате появилась служанка, которая расставила чашки на приземистом столике, разлила из заварничка дымящийся напиток. В качестве угощения предложила малиновое варенье, мед и пироги. Отказываться мы не стали, изголодавшись за последние часы. Однако допить чай не успели. Явился Карл, доложивший, что карета подана. Я с сожалением отложила надкусанный пирожок, промокнула губы салфеткой и немедленно поднялась, подчиняясь приказу дяди Терезы.
В закрытом экипаже без гербов и окон было невыносимо душно. Карл не выдержал и пересел на козлы к кучеру, а нам троим пришлось париться в подпрыгивающем на каждой кочке тарантасе. Неужели получше транспорта не нашлось? Впрочем, мучения скоро закончились. Уже через полчаса глухой стук копыт сменился звонким цоканьем по булыжной мостовой. Затем экипаж замедлился, послышался зычный окрик кучера «Открывай!», и уже через пару минут мы остановились. Йозеф Далиани выбрался из кареты первым и — Вот так чудо! — подал мне руку, помогая спуститься. Как позже я догадалась — играл на публику.
Мужчина на пару шагов отошел, разглядывая меня со всех сторон, затем приблизился и поправил фату. Приподняв левый локоть, жестом указал, чтобы взяла под руку, после чего чинно направился к дверям храма. Если честно, убранство святого места я не запомнила. Только то, что внутри невероятно красиво и просторно. Все внимание сосредоточилось на подтянутой фигуре офицера, ожидающего у алтаря.
Высокий, статный, темноволосый — это первое, что издали бросалось в глаза. Однако, чем ближе я подходила, тем сильнее волновалась. Или волнение от Ольги передавалось, которая неслышно ступала следом под руку с Карлом Далиани? Жених держался уверенно, стоял к нам полубоком, широко расставив ноги и заложив руки за спину. Плечи прямые, упрямый подбородок задран вверх. Взгляд тяжелый, испытующий.
В искусственно созданном полумраке фата надежно скрывала мое лицо, что не мешало жениху оценить другие достоинства.
— Вы опоздали на пять часов! — предъявил он Йозефу закономерную претензию.
— Признаю вину и покорнейше прошу прощения, — Далиани притворно вздохнул. — Но заверяю, в этом нет злого умысла. Так сложились обстоятельства. Знакомьтесь, это ваша невеста. Ее зовут Ольга.
Я присела в полупоклоне, приветствуя мужчину как равного. Жаль, что он не оценил.
— Ольга? А дальше?
— Для бракосочетания этого достаточно, — Йозеф не стал сразу раскрывать мое полное имя. — Приступим?
— Разумеется! — мужчина усмехнулся, сменил позу и посмотрел Йозефу в глаза. — Как только получу документы.
Мамочки! — я обомлела, увидев, что лицо Аристарха наискось рассекал уродливый шрам. Он начинался от середины лба над левым глазом, проходил через переносицу и заканчивался на правой щеке. При этом у молодого человека были удивительно красивые выразительные глаза, правильные черты и чувственные губы.
— Карл! — не глядя позвал племянника Йозеф. — Будь добр, подай Его Высокоблагородию ту самую папку.
Карл с невозмутимым видом передал дяде требуемое, выудив бумаги из