Душа и архетипы в славянском язычестве. Как найти свою спицу в Колесе Сварога - Юлия Дмитриевна Верклова

Антропоморфизм («очеловечивание») богов проявляется там и тогда, когда человек обживается в предложенных условиях достаточно, чтобы хоть иногда обращать свой познавательный интерес на самого себя. Первичные архетипы, которые формируются в первобытном обществе, одинаковы для всего мира вне зависимости от климата: особым почтением пользуются матери – женщины, через которых новая жизнь приходит в мир. Поэтому широко распространенное представление о том, что все первобытные общества были матриархальны, не лишено оснований. И образ богини-матери для человечества настолько важен, что проник даже в мировые монотеистические религии.

Кто-то рожает, а кто-то должен рожающую женщину защищать от внешних опасностей и подкармливать – даже в животном мире так заведено. Это залог сохранения популяции. Поэтому еще два древнейших архетипа – Охотник и Собиратель – формируются на этом же, еще доисторическом этапе развития общества.

Примерно тогда же боги стихий берут на себя дополнительный функционал: становятся покровителями какой-то сферы человеческой деятельности – так, собственно, и формируются первые архетипы. Чтобы ты стал хорошим охотником, в тебе (или через тебя) должен проявляться бог охоты. Чтобы ты был удачливым и кропотливым собирателем, твоим телом изнутри должен управлять бог собирательства. Через многократно рожающую женщину, несомненно, проявляется Великая Мать или богиня плодородия.

Мы не можем сказать о каком-то мужчине: «Это бог охоты», – или про какую-то женщину: «Она богиня плодородия». То есть можем, но это всегда немножко гиперболизация, подразумевающая, что на своем векторе развития человек достиг сверхчеловеческого (божественного) уровня. В древности, когда люди в богов не просто верили, а даже с ними общались, они бы так не сказали.

Представление о богах (которые, напомню, изначально всегда – боги стихий) существует само по себе. Бог трансцендентен, он существует вне человека, за пределами человека, но может проявляться в человеке. Собственно, только в человеке он и может проявляться.

Вот эта проявленность – то, что делает стихию (бога стихии) узнаваемым для людей, – и есть душа. На этом уровне «архетип» – прообраз специальности или социального статуса – вполне может считаться синонимом бога, души или призвания.

На бытовом уровне я, пожалуй, смогу объяснить это еще проще. К определенному возрасту человеческий детеныш должен освоить некий набор навыков или продемонстрировать физические характеристики, в соответствии с которыми племя сочтет его пригодным для выполнения одной из пока еще немногочисленных социальных функций. Это признание называется инициацией, и ему обычно предшествует череда испытаний, пройдя которые человек, собственно, и обретает душу.

Это важный момент. Смею утверждать и настаивать, что в природных религиях (сейчас нам важнее рассматривать язычество именно как природную, а не как этническую систему) душа выдается не от рождения. От рождения выдается жизнь (витальность) – она есть и у зверей, и у птиц, и у насекомых, и даже у земноводных – способность дышать (а также двигаться, расти и размножаться). В общем, современная биология и сейчас весь этот набор определяет как признаки живой материи. Душа же – характеристика чисто человеческая. Человек обретает ее, лишь пройдя одну или несколько инициаций.

У славян инициаций, по всей вероятности, было три:

• В 6–7 лет. Потеря первых молочных зубов. Выдача одежек в соответствии с возрастом (до этого мальчики и девочки бегали в одинаковых рубашках), пострижины или заплетание (первые стрижки и прочие ритуальные манипуляции с волосами, характерные как для пола, так и для рода деятельности по родительской семье). Первое приобщение к «родовому» архетипу или, если так будет понятнее, к династической профессии: мальчиков из семьи воинов впервые сажали на коня, из семьи пахарей – допускали к пашне.

• Около 13 лет. Менархе (первые месячные) у девочек, появление усов и бородки у мальчиков. Инициация, проведенная после и в ознаменование этого события, означала, что отроку можно доверять выполнение неких функций уже без контроля старших. Смена костюма и прически была сигналом о том, что девушка или юноша готовы к сватовству. Собственно, вот этот отрезок – от второй инициации до вступления в брак (по-римски или по-научному говоря, пубертат) – считался периодом закладки души. Человеческое существо выглядело достаточно крупным и сильным, чтобы один из 8 богов мог через него проявляться в мире. Иными словами, отрок в период пубертата выбирал свой вектор развития, проявлял те или иные паттерны поведения, демонстрировал особенности анатомии и физиологии – и племени становилось понятно, для каких функций он наиболее пригоден.

• После бракосочетания (в среднем – в 15–19 лет). Вьюнишник, третья инициация, признание человека взрослым и имеющим значение для племени. В зависимости от брачной локальности, третья инициация для одного из супругов становилась также обрядом принятия в род. Вернее даже – для его перерождения в новом роду. И в этом плане, действительно, можно сказать, что душа давалась от рождения. Но только на тот момент физическому телу человека было уже лет 15–20.

Брачная локация – это место, где будет жить молодая семья после свадьбы. В некоторых культурах было принято, чтобы они уходили в дом (или в поселение) матери жены – такая система называется матрилокальностью (от лат. mater – «мать»). И на этом сюжете, по мнению В. Я. Проппа, строятся сказки, где герой (мужчина) в поисках жены или невесты отправляется за тридевять земель, проходит через лес, там попадает в избушку Бабы-яги и у нее получает ценные указания, чтобы перейти к настоящей инициации уже на территории «Кощея» – в ареале обитания другого племени. Баба-яга – это женщина из рода (будущей) жены. Она удостоверяет половозрелость претендента и знакомит его с обычаями территории, на которой ему предстоит жить.

Опять же, в зависимости от «радиуса поиска» эта последняя инициация при переходе молодого человека в другой род может быть более или менее травматичной. Одно дело – соседнее племя со сходными обычаями и поклоняющееся тем же богам (а значит, располагающее сходным набором архетипов). В этом случае Баба-яга выступает в роли дарительницы – снабжает героя ценными инструкциями, магическими предметами и содействует его принятию на новом месте как есть, в готовом виде.

Другое дело – переход на достаточно отдаленные территории или в достаточно позднем возрасте. В этом случае герой должен умереть (развоплотиться), чтобы в его восстановленном после специальных обрядов (возрожденном) теле могла развиться новая, более свойственная новой территории душа. Поэтому в сказках иванов-царевичей и прочих искателей приключений разрубают на куски, сжигают в огне, варят