Рецепт для соперников (ЛП) - Стоктон Кейси

Содержание

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Эпилог

Глава 1

Нова

Аркадия Крик выглядела словно кадр из фильма 50-х годов. Идиллические домики с верандами выстроились вдоль дороги, ведущей к Главной улице, которая пестрела красно-золотыми флагами с изображением пантеры в прыжке — очевидно, это был талисман местной школы. Не хватало только парада посреди дороги с мэром, размахивающим рукой из заднего сиденья красного кабриолета.

Когда я впервые увидела это место вчера, в голове всплыло только одно слово — провинциальность.

Иронично, ведь именно так чаще всего описывал меня мой бывший — коренного жителя Нью-Йорка. Если я была провинциальной, то это место было первобытным.

Прошли всего двадцать четыре часа с момента моего приезда, а я уже чувствовала себя не в своей тарелке. Медленный, мягкий северный техасский говорок был здесь совсем не таким, как быстрый, резкий нью-йоркский ритм речи, к которому я привыкла.

Будто я шагнула в прошлое. И пока не была уверена, хорошо это или плохо. Определённо не для Бена и Элис, которых я выдернула из престижной частной школы в Манхэттене. Вчера я заглянула в начальную школу, куда они должны были пойти неподалёку, и, как вы уже догадались, она тоже была… провинциальной.

— Мам, можно нам мороженое? — спросил восьмилетний Бен, вцепившись в мою тележку обеими руками и заглядывая на меня своими круглыми карими глазами.

Мы шли по рядам небольшого местного супермаркета, и одно из колёс дёргалось каждые пару шагов, словно в судорогах.

— Я хочу рутбир с мороженым! — поддержала брата Элис.

— У Джиджи, наверное, есть мороженое, — сказала я, разворачивая тележку от морозильных камер обратно к полкам со снеками.

Картер всегда был помешан на органических продуктах и избегал фруктозного сиропа. Это важно, говорил он, чтобы держать наши организмы в чистоте от токсинов, а детей — подальше от вредных красителей. Я бросила в корзину упаковку фруктовые жевательные ленты, рядом с пачкой хлопьев, который мы выбрали раньше.

Бен подозрительно прищурился.

— А рутбир у Джиджи тоже есть?

Похоже, он уже полностью встал на сторону Элис в этом вопросе. Обычно мои дети скорее начали бы спорить, чем договорились бы между собой. Такое единство почти заставило меня сдаться и купить мороженое.

Быстро прикинув, что уже лежит в тележке, я поняла, что потратила больше, чем могла себе позволить, впадая в ярость от собственной же покупки вредных продуктов. Теперь надо было как-то компенсировать это чем-то полезным.

— Давайте ещё раз пройдёмся по отделу с фруктами, — сказала я, встречая синхронные недовольные взгляды своих маленьких светловолосых чертят.

Я не понимала, почему они такие низкие, если мой рост — метр семьдесят восемь. Хотя, нет, понимала. Они унаследовали гены роста от отца.

Бен протяжно застонал, волоча ноги, словно я тащила его к зубному, но Элис весело поскакала рядом, вцепившись в мою тележку и прижимая к себе свою розовую обезьянку. Это была одна из тех длиннолапых плюшевых игрушек с липучками на лапках, чтобы можно было застёгивать их на шее, но Элис чаще носила её, как ребёнка на бедре, отчего её руки нелепо болтались в воздухе.

Бен остановился у ряда с бытовыми мелочами, где висели рулоны туалетной бумаги и упаковки игрушечных машинок, и я внутренне застонала. Он сразу перевёл на меня полный надежды взгляд.

— Можно посмотреть машинки?

— Можно, но мы сегодня ничего не покупаем.

Он кивнул, но я уже знала — в его голове созревал план, как переубедить меня.

— Я тоже хочу! — взвизгнула Элис, бросившись за братом к машинкам.

— А я пока схожу за морковью и вернусь.

Отдел с овощами был всего в двух рядах, и в магазине, кроме нас, почти никого не было. Мы прошли мимо высокого парня, разглядывавшего кошачий корм, но, помимо него, единственными звуками были тихая, слегка дребезжащая кантри-музыка из динамиков и шелест жестяных банок, которые расставляла на полках работница магазина. В Нью-Йорке я бы никогда не оставила детей в другом ряду, но здесь всё ощущалось иначе.

Сколько овощей нужно съесть, чтобы компенсировать вред от хлопьев и жевательных лент? Я бросила в тележку пакет мини-моркови и оглядела полки под холодным светом флуоресцентных ламп в поисках чего-нибудь ещё, что мои дети могли бы съесть без отвращения. Что-то, что не превратилось бы через неделю в коричневую жижу на дне овощного ящика в холодильнике.

Огурцы, может быть? Брокколи, если приготовить и залить терияки. Я взяла и то, и другое, а заодно добавила сельдерей, вдруг удастся уговорить Элис съесть его с арахисовой пастой и изюмом, как «муравьёв на брёвнышке».

Мы с детьми давно привыкли есть в одиночестве, задолго до того, как Картер попросил о разводе. Он обычно уходил на работу ещё до того, как мы просыпались, а возвращался, когда дети уже готовились ко сну. Я всё равно старалась готовить по его правилам питания, вдруг он всё-таки поужинает с нами, но в последние годы это уже даже не было редкостью — этого просто не происходило.

Конец. Слишком драматично, чтобы так описывать крах десяти лет жизни, но, чёрт возьми, точнее не скажешь.

Когда я паковала вещи в Нью-Йорке, собираясь съехать из квартиры, время от времени натыкалась на что-то, что отзывалось болью в сердце. Напоминания о том, каким Картер был в студенческие годы. Тот Картер исчез ещё до рождения Элис. Моим детям достался только Картер вечно уставший, вечно раздражённый. Не тот, что писал мне глупые хайку о моих руках и заворачивал мой любимый пад-тай по дороге с работы, а тот, что проверял калорийность блюд и забывал о том, как смеяться.

Кровь закипела от новой волны злости — и от обиды, и от осознания, что мне пришлось бросить всю свою жизнь: дом, друзей, брата, мужа… бывшего мужа. Теперь я была предоставлена сама себе.

Проходя мимо полки, уставленной чипсами Принглс, я взяла пару упаковок и швырнула их поверх брокколи. К чёрту бюджет. Покупать вредную еду, зная, что Картер никогда этого не увидит, было самой дешёвой формой мести, но, чёрт, какой же это кайф.

Если бы он хотел участвовать в жизни наших детей, то боролся бы за это. Но он сдался так легко, что при одной только мысли об этом перед глазами снова вставал красный туман. Согласно договорённости, дети должны были провести с ним две недели летом, но если я случайно «забуду» купить билеты в Нью-Йорк, вряд ли он поднимет шум.

Одна только мысль о том, что мне придётся отправить детей к нему, вызывала у меня нервную сыпь. Новая причуда моего организма. Особенно эффектно смотрелось на фоне судебных разбирательств с моим бывшим и его адвокатессой, с которой он теперь встречался.

Я слышала, как переговаривались мои дети, а значит, у меня было ещё пара минут, прежде чем они начнут меня искать. Завернув в проход с мороженым, окончательно смирившись со своим новым образом мамочки, кормящей своих детей вредной едой, я чуть не врезалась в парня из отдела с кошачьим кормом.

— Простите, — бросила я на автомате, отходя в сторону.

Он скользнул по мне быстрым взглядом, настолько быстрым, что я почти этого не заметила, а затем внезапно широко улыбнулся, застигнув меня врасплох. Он явно из тех мужчин, что прекрасно знают, насколько они привлекательны: резко очерченная квадратная челюсть, настолько чёткая, что ей можно чистить огурцы, рост под два метра а это уже подвиг, учитывая мой собственный, и руки, накачанные ровно настолько, чтобы это было заметно даже сквозь тёмно-синюю футболку с надписью Пожарный департамент Аркадии.